Ветер в ночи

Ближайший охранник с Хажтумом то и дело поглядывали поверх Сау'илахка в камеру с шаром. Возможно, они искали высокую фигуру в черных одеждах и плаще.

— Сир, вы должны отдохнуть, — попытался внушить ему Хажтум. — Позвольте мне отвести вас в ваши покои.

Остальные, казалось, почувствовали облегчение, когда командир взял всё на себя.

Но у Сау'илахка не было ни времени, ни желания говорить с ними. Существовал быстрый способ проверить то, что он должен был знать. Он метнулся влево и схватил ближайшего охранника рукой за горло.

При этой атаке остальные обнажили клинки. Даже Хажтум бросился вперёд, но в последний момент остановился. Его глаза расширились, рот приоткрылся.

Охранник едва успел трепыхнуться, как на руке Сау'илахка вырос коготь.

Вслед за облегчением вспыхнуло удовлетворение, когда волосы схваченного начали белеть, а лицо усохло от возраста. Все замерли где стояли, суманцы поражённо смотрели, как жизнь утекает из их товарища.

Это жизнь наполняла Сау'илахка. Боль в его новом теле уменьшилась, и он выпрямился в полный рост, ослабив хватку. Охранник упал на колени и захрипел, как умирающий старик. Сау'илахк поддался смешанной с облегчением эйфории.

Он все еще мог кормиться.

Что ещё от его прежнего существования осталось в этом, новом?

Мертвый охранник рухнул лицом в пол. Шестеро оставшихся стояли как вкопанные, пока Хажтум не отступил и не опустил взгляд.

— Ты наконец узнал меня? — спросил Сау'илахк.

Шесть мужчин опустились на колени и низко склонили головы.

— Когда мы на публике, под взглядами несведущих, вы будете обращаться ко мне, будто я герцог, — приказал он. — Во всех остальных случаях оказывайте мне должное почтение.

— Да, Ваше Сиятельство… Да, мой господин, — прошептал Хажтум.

Сау'илахк улыбнулся:

— Подготовьте шар для перевозки. Мы покинем это место сегодня же.

* * *

Чейн пошатнулся от облегчения, когда Винн открыла глаза. Он снова и снова повторял себе, что она просто упала в обморок от изнеможения, но продолжал волноваться. Она попыталась сесть, и он даже не вмешивался, когда Оша бросился ей помогать, а затем приложил чашку с водой к губам.

— Ты в порядке? — спросил Чейн.

Отпив, она слабо кивнула:

— Только голова кружится… а что случилось?

Ее коса совсем растрепалась, и тонкие тёмно-русые волосы беспорядочно обрамляли ее овальное лицо. Оливково-смуглая кожа была бледнее обычного, но он почувствовал облегчение от того, что она способна задавать последовательные вопросы.

— Ты упала в обморок, — объяснил Николас. — Что ты делала?

Никто не ответил ему, и Чейн шагнул к двери, чтобы на мгновение прислушаться.

— Там совсем тихо уже некоторое время, — прошептал он, а затем посмотрел на Винн. — Если я выломаю дверь, мы с Ошей и Тенью сможем обезвредить стражу. По крайней мере один из нас должен пробиться к нашему оружию… и твоему посоху. Ты можешь идти?

— Подожди, — вмешался Оша. — Ей нужно ещё немного времени.

Винн отмахнулась от него и спустила ноги с кровати.

— Я смогу, — сказала она, изо всех сил пытаясь встать. — И совсем скоро приду в себя.

Чейн кивнул. Он тоже предпочел бы дать ей больше времени, но если шар в крепости, то они бездействовали взаперти слишком долго. Он знал, что она не захочет ждать.

— Я начну прорываться, — прошептал он Оше. — Как только стража отвлечётся на меня, вы с Тенью поспешите в другую комнату, — он глянул на собаку. — Согласна?

Тень утвердительно рыкнула, соскочила с кровати и встала рядом с дверью. Оша сунул руку за спину и вытянул уже с кинжалом.

— Николас, подойди ко мне, — окликнула Винн, но он не двинулся с места, лишь спросил:

— Где встречаемся потом? Карл контролирует всю стражу, а не только суманцев. Даже если вы добудете этот артефакт с нижних этажей, главные ворота будут по-прежнему закрыты.

Чейн думал об этом и понимал, как мало они могут сделать. Если им удастся пробраться на нижние этажи, найти шар и отправить суманских охранников по ложному следу, возможно, они смогут выбраться во двор через зарешёченную дверь в конце коридора. По крайней мере, что-то может получиться… но опять-таки, тогда большинство стражников будет прочёсывать крепость.

— Сначала вернем наше оружие, затем — шар, потом — все остальное… будем решать проблемы по мере необходимости, — он посмотрел на Ошу. — Готов?

Эльф кивнул, и Чейн схватился за ручку двери. Он позволил своему голоду вырасти, а чувствам — обостриться. Он уже готов был вырвать ручку вместе с замком, когда в коридоре раздался крик. Чейн замер.

Затем послышался лязг стали и скрежет меча по камню, грубый стук и грохот, который можно было почувствовать даже через пол под ногами. После этого снаружи наступила тишина.

Чейн в нерешительности оглянулся на остальных. Очевидно, что по крайней мере Оша и Тень слышали происходящее, собака даже уши прижала. Что-то за дверью звякнуло, а потом раздался скрип металла по металлу совсем рядом. Замок на двери щелкнул, и Чейн отпрянул влево, готовый при необходимости нанести удар.

В узкой полоске открывшейся двери можно было разглядеть фигуру в капюшоне и кожаной маске на лице.

— Подождите, — произнесла она на нуманском, но с сильным иноземным акцентом.

Потом дверь распахнулась, даже небрежно ударилась о стену. Откуда-то из-за спины Чейн услышал предупреждающее рычание Тени.

В коридоре позади странной фигуры бесформенной кучей лежал один из стражников — очевидно, без сознания. Он не мог видеть второго, но больше не было слышно никакого движения. Тем не менее готовый нанести удар, он осмотрел их потенциального спасителя сверху донизу.

Рука в желтовато-коричневой перчатке сдвинула маску вверх. Опша посмотрела на него из-под капюшона:

— Я освободила советника Кольмсерна, он пошел выпускать герцогиню. Идите за мной.

Все это было слишком удобно, и Чейн не двинулся с места, даже когда услышал, что остальные подступили на шаг ближе.

Предплечья Опши были охвачены наручами из твёрдой кожи, такая же броня облегала торс женщины. Даже бедра и голени были защищены, и везде на выкрашенной в тёмное коже змеились богатые резные узоры, закрученные символы, которых Чейн не мог разобрать.

— Освободила? — переспросил Николас. — Мой отец и Шери тоже были под арестом?