Ветер

Матвей тоже заметил, что мать расплакалась, и специально увел сестру.

– Кать, пошли, побродим.
– Брат взял сестру за руку и потянул в сторону.

Катя не сопротивлялась. Детское любопытство одно из самых сильных чувств ответственных за познание мира.

– Далеко от пещеры не уходите.
– Строго предупредил их отец.

– Мы тут, рядом поиграем.
– Уверил его Матвей.

Егор обнял Тамару.

– Ничего, мы живы и это хорошо. Значит, так надо было.

Супругу душили слезы. Она и не знала, что на это ответить. Ей было не до мыслей о том, почему именно их семью решил выбрать Господь. Она вдруг поняла, что прошлое потеряно безвозвратно. Кроме памяти о нем не осталось ничего. Глубина этого понимания вызывала дрожь в теле и неконтролируемые слезы. Тамара не могла больше крепиться. Она обхватила Егора руками и зарыдала.

Тело ее билось в конвульсиях минут пять. Егор отнесся терпеливо к ее временной слабости. Наконец, Тамара успокоилась и подняла к нему припухшее от слез лицо.

– О, ну вот, совсем как перед свадьбой выглядишь.
– Припомнил Егор вечер накануне свадьбы, когда на Тамару напала блажь, и она прорыдала всю ночь.

– Не напоминай. А вообще, сейчас все еще гораздо хуже, поэтому имею право.
– Сказала она с усмешкой.

– Право есть, а вот выбора нету. Я один теперь такой завидный жених на сто километров вокруг, а может и больше.

Тамара, шутя, ткнула мужа в бок. Егор потрепал ее волосы.

Они долго стояли молча. Дети играли у них за спиной, находя в любой ситуации интересное занятие. Глаза Тамары постепенно привыкали к свету и теперь видели, что слово 'день' не совсем применимо к этому понятию. Скорее вечер.

– Тишина могильная, слышишь?
– Тихо сказала Тамара.

– Слышу. Я сразу это заметил, когда выбрался из пещеры. Всем досталось.

– А птичек то за что?

Тамара высказала мысль, которая подсознательно была и в голове Егора, что катастрофа свалилась на людские головы за их грехи. Но бедные животные не были в ответе за людей.

– Да, птичек жалко. Наверно, у бога не было под рукой избирательного оружия. А может ему показалось, что мы в сговоре?

– На аистов намекаешь?

– Хотя бы. А еще есть люди, про которых говорят орлы, женщины-курицы, мужчины-индюки, важные гуси, жаворонки и совы. Он, - Егор направил палец в небо, - не стал разбираться в идиоматических выражениях и покончил с проблемой одним махом. Может быть, с нас начнется новая история людей-человеков?

– А мы точно подходим под это понятие?

– А ты считаешь себя человеком-птицей?

– Не знаю, не думала как-то. А ты меня, какой птицей видел?
– Тамара прищурилась, давая понять Егору, что ответ должен ее устраивать заранее.

– Нууууу, нуууу, наверное голубем, в смысле, голубкой.

– Ладно, живи, голубка подойдет.

– А я кто, по-твоему?

– Удод.
– Тамара рассмеялась.
– Шучу. Наверное..., дятел!

Егор снял руки жены с себя и делано надул губы.

– Ну, прости, не могу вспомнить ни одной нормальной птички, лезут только те, которыми принято обзываться, петушок тебе тоже не понравится?

– Нет.

– Ну, кто еще у нас есть? Воробей, нормально?

– Капитан Джек Воробей.

– Хорошо, мой капитан, будешь воробьем.

– Пап, мам, смотрите, что мы нашли!

Матвей и Катя бежали к родителям. У сына в руках была какая-то вещь.

– Смотрите.

Матвей бросил под ноги неопределенный предмет, сильно испачканный в грязи. Ладонью отер его поверхность. Сквозь грязь проступили латинские буквы и цифры.

– Это же автомобильный номер.
– Догадался Егор.

Он присел рядом и с ходу махнул по нему рукой, и тут де отдернул. На ладони появилась царапина.

– Осторожнее пап, он в дырках.
– Пояснил Егор.

Егор огляделся и увидел лужицу, оставшуюся от недавнего дождя. Он подхватил номер и промыл его в воде. Освободившись от грязи, их глазам предстал желтый номер с кусками зеленого бампера. В левом углу номера находился синий квадрат со звездами евросоюза и аббревиатура Голландии 'NL'. В трех местах номер был пробит насквозь, ощетинившись рваными краями в местах пробоин.

– Чёт не похож на наш номер, казахстанский наверно?
– Предположила супруга.

– Ну да, конечно, с каких это пор Казахстан называется Нидерландами и входит в состав евросоюза?

– Ты хочешь сказать, что этот номер принесло ветром из Нидерландов?

– Выходит, что так. У нас я ни разу не видел голландских номеров. А соленая вода из океана тебя уже не удивляет?

– Ну, то вода.
– Неопределенно сказала Тамара.

– Где вы его нашли?
– Спросил Егор у сына.

– Там, в расщелине небольшой, из грязи торчал.
– Матвей махнул рукой в приблизительную сторону.

– Интересно. Надо будет обращать внимание на расщелины с подветренной стороны. В них могло набить и чего-нибудь полезного нам.

– Пап, мам, а мы когда домой поедем-то?
– Вдруг спросила Катя.

Маленькая девочка не совсем понимала масштабы катастрофы и начинала подозревать, что произошло что-то серьезное. Тамара и Егор переглянулись. Им жалко было травмировать детскую психику признаниями в лоб.

– Ты знаешь, Катюш, там ниже, вода перекрыла дорогу, как только она сойдет, мы попробуем уйти отсюда.
– Пообещал отец, надеющийся придумать потом еще какое-нибудь правдоподобное вранье.

– Ладно.
– Согласилась дочь.
– Матвей, пошли еще поищем.

Дети убежали дальше копаться в грязи. Тамара смотрела за их беззаботными действиями.

– Ты знаешь, нам психолог нужнее, чем им.

– Дети, они проблемы не ищут.

– Чем займемся сегодня?

На предложение жены Егор лукаво сощурил глаза.

– Нет, я не то имела в виду. Какую работу нам надо сделать?

– Как всегда.
– Вздохнул Егор.
– Сегодня я буду размышлять и философствовать. Всегда мечтал иметь побольше времени для таких занятий.

Тамара нахмурилась.

– Да шучу я. До темна хочу разобрать вход в пещеру. Вызволить нашу красотку из каменного плена.
– Егор имел в виду заваленный камнями универсал.
– С нее еще можно будет кое-что поиметь. Например, бензин и масло, сиденья, резину, да и металл, чую, скоро пригодится.

– А мне что делать?
– Поинтересовалась Тамара.

– А вам надо поискать деревья, ветки и вообще, все, на чем можно готовить еду. Сейчас они могут быть завалены грязью, сырые, но мы их просушим в пещере на сквозняках и сможем готовить еду. Бери детишек и иди. Они отличные следопыты. Под ноги только смотрите, не наступайте на шаткое.