Вход не с той стороны

— С дамами мы уже определились. Когда наденешь юбку и передник, когда начнешь заниматься хозяйством, когда, как примерная женщина, будешь ждать меня с охоты и готовить вкусную еду, вот тогда и поговорим.

— Хрен тебе. Раскатал губу. Свой мужской шовинизм можешь засунуть себе в зад. Сначала стань примерным мужчиной. Говорю, становись на колени, я сяду тебе на шею…

— Герда, ты что, ягод объелась? Не ешь всякую гадость, можешь не только галюны словить, как сейчас, например, но и диарею.

— Очень смешно, — скривилась презрительно Герда. — Тупой мужской юмор. Научись слушать, валенок. Я сяду тебе на шею, ты поднимешь меня на уступ скалы, я залезу еще немного повыше и осмотрю окрестности. И нам не придется все здесь обшаривать. Понятно? Я еще могу на руках изобразить. Может, ты информацию только мануально воспринимаешь. Как ты еще в институт поступил?

— Университет. Все, можешь дальше тему не развивать, — я встал на одно колено перед эстонкой.

— На оба колена.

— Иди к черту.

— Ладно.

Герда ловко вскарабкалась ко мне на шею и торжествующе скомандовала:

— Поехали. Наконец-то моя мечта сбылась.

— Сброшу на хрен…

— Тише, тише. Только до уступа. Пошутила я, — поспешила успокоить меня девушка и даже погладила по голове, но потом поинтересовалась: — Максим, признайся… тебе же комфортно когда я у тебя на шее. Признайся, не стесняйся. Ты же всегда хотел, чтобы тобой управляла властная, сильная женщина. Я могу тебя еще ласково наказы… ай, ай… не буду больше, не буду…

— Сброшу, сказал. Ну что ты за зараза? Принимаешь мою доброту за слабость. Лезь, а то сброшу.

Девушка зацепилась руками за карниз, без видимых усилий подтянулась и исчезла с виду.

— Ну, что там?

— Жди, мой верный конь…

— На хрен брошу тебя здесь.

— Ладно, ладно. Ослик… все, лови меня. — Герда сползла пониже и вдруг спрыгнула прямо мне в руки. А когда я ее поймал, как бы невзначай крепко прижалась. Автоматически я прижал ее к себе… как вдруг она неуловимо быстро, сжав пальцы левой руки в клюв, ударила меня чуть пониже ключицы. Плечо прострелила резкая боль, и я невольно отпустил девушку.

— Ты что делаешь, зараза! — я чуть не двинул Герду. Даже попытался замахнуться… правда рука не очень действовала.

— Кто тебе дал право предпринимать в отношении меня действия сексуального характера? — прошипела, как кошка, эстонка, но потом расхохоталась и сказала: — Пошли. Я кое-что увидела.

— Дура. Прибью… — я поплелся вслед за девушкой. — Сама же прижалась, а я виноват.

— Урод. Да не три ты плечо, само пройдет.

— Двинутая сексистка.

— Чокнутый мужлан.

— Провокаторша.

— Сволочь.

— Причем здесь сволочь? Я тебя так не называл.

— Я на будущее. От тебя что хочешь можно ожидать. Ближе ко мне иди, заблудишься, ищи тебя потом.

— Так, значит, ты признаешь, что я тебе нужен?

— Конечно, нужен. Когда появятся у нас тапочки, будешь мне приносить.

— Все, я с тобой не разговариваю.

— Я тоже.

Так препираясь, мы добрались до небольшой поляны с земляным холмом, поросшим кустарником, у самого подножья скалы. Продрались через заросли вьющихся колючих растений, Герда опять требовала нести ее на шее, но я категорически отказался. Ножками пускай топает.

— И зачем ты меня сюда привела?

— Не спеши… — Герда зашла с противоположной стороны холма и выдрала несколько молоденьких деревьев. — Вот, смотри.

— Японский городовой… как он сюда попал? — я с изумлением увидел полностью заплетенный ползучими растениями небольшой автобус Лендровер 101. Если точнее, FС-101 с кузовом «Маршалл», английская военная штабная машина, выпускавшаяся в семидесятых годах. Я всегда увлекался военной автомобильной техникой и наизусть знал весь военный ряд Лендровера, но никогда не думал увидеть машину вживую. — Как ты ее заметила? И как, япона мама, это чудо сюда забралось?

— Откуда я знаю? — пожала плечами Герда и показала рукой на едва заметную колею. — Заехал же как-то. Возможно, раньше сюда вела дорога. Машина здесь однозначно лет десять стоит. Потом случилось землетрясение или обвал, неважно. Главное — здесь есть люди… или эту машину, как и нас, сюда занесло… и прямо на это плато. Не знаю. Ничего не знаю.

— А как заметила?

— Солнечный лучик отразился от металлической части. Какая разница? Главное, я заметила, — гордо заметила эстонка и даже указала на себя пальцем. — Я! Понятно. Вот и слушайся меня. Я главная. А ну быстренько очищать машину от зарослей.

— Сейчас. Разбежался. Женскую диктатуру еще никто не объявлял. Машину вместе очищать будем.

Автобус, насколько удавалось рассмотреть, еще не сгнил, но спущенные и потрескавшиеся колеса уже сантиметров на пятнадцать вросли в землю. Заднего правого вообще не было, вместо него ось опиралась на валун. И там же стоял подставленный под раму пушистый от ржавчины домкрат. Стекла все были на месте и в закрытом состоянии, дыр в кузове не наблюдалось. Но попасть внутрь оказалось совсем непросто. Припахать ее работать не получилось. Разных ползучих тварей оказалось в изобилии, поэтому отдал эстонке револьвер, поручив меня охранять, а сам принялся за работу.

Лианообразные растения практически полностью заплели автобус, рваться не хотели, и мне долго не удавалось даже приоткрыть дверцы. Сверху, на крыше, был закреплен большой металлический контейнер с овальным верхом. Я вскарабкался наверх, и, наконец, помучавшись и ободрав ладони о побеги, сумел приоткрыть его дверцу. Внутри обнаружился прекрасно сохранившийся брезентовый тент с комплектом алюминиевых стоек, оказывается, прямо с машины можно было натянуть палатку. А еще там лежала штыковая лопата. Лопата поржавела, но с ее помощь мне удалось подрубить побеги и освободить заднюю дверь.

— Посиди здесь, а я внутрь, на разведку, — сказал я Герде. — Если все нормально, то позову. И не надо глазами сверкать, считай, что это ты меня послала, как наименее ценного кадра. Которого не жалко.

— Ты единственный. Поэтому, хоть и малоценный, но стратегически важный, — Герда, по своему обыкновению, оставила последнее слово за собой, но сильно не возражала.

Дверь, отчаянно заскрипев, открылась и сразу рухнула на землю. Петли полностью прогнили.

Я осмотрелся. Внутренняя часть кузова сохранилась гораздо лучше, чем внешняя, во всяком случае, крыша не прогнила, боковые стекла были целыми. С правой стороны располагались шкафчики с откидным столиком, на столике — небольшая армейская радиостанция, под ним — жестяные ящики. С левой стороны две откидные койки, одна над другой. Под нижней кроватью лежало несколько патронных ящиков. Прямо перед водительской кабиной, на полу, разместился большой, сваренный из железных листов и закрытый на висячий замок, высокий короб. По бокам от него небольшие штабеля деревянных и металлических ящиков.