Вход не с той стороны

— Ну уж нет. Ты, кстати, кольцо спрячь. Хозяйка, что-то говорила о Сопротивлении во Франции, где она участвовала.

— Уже… Собирайся, время поджимает, а я к хозяйке платье мерить…

Пока дамы собирались, мы с хозяином расположились с бокалами бурбона и сигаретами. Я закурил, не удержался. Пробовали бурбон, очень даже неплохой. Местного изготовления. По словам профессора, его делают в Техасе, «Lопе stаr» называется.

Профессор рассказывал, что как только поступило предложение переселиться на Новую Землю, они с женой не колебались ни минуты. Детей они не нажили, ничего не держало, и такое экзотическое приключение, как Новый мир с абсолютно новыми видами флоры и фауны, пропустить не смогли. Их специально пригласили в Кейптаунский университет на преподавательскую деятельность, так что там они и обосновались. Он потомственный военный, отступил в юношестве от семейной стези и пошел в науку, но наследственный боевой дух не потерял, коллекционировал предметы военного обихода и старинное оружие. Обещал в Кейптауне незабываемую экскурсию по своим экспонатам. У меня сразу родилась мысль подарить ему кое-что из своего, натрофеенного. Очень мило поболтали, я узнал довольно много о них, сообщил дозированно о нас. Потом профессор меня покинул, сказал, переоденется для торжественной части, но почти сразу в курительную вышла моя жена в сопровождении хозяйки. Матерь божья, такой красоты я с рождения не видел. Хозяйка одела ее во что-то невообразимо воздушное, кружевное, сказочно красивое и сказочно старомодное. Герда выглядела, как Золушка на балу у принца, и даже на голове сверкала миниатюрная диадема. Я чинно поднялся и предложил своей принцессе свою руку. И тут появился профессор. Это я только потом понял, по торчавшей из-под маски бороде. Официальный костюм состоял из волосяной копны, закрепленной на шее и спадавшей до пят, браслетов на руках и ногах, деревянной маски с жутко кровожадным выражением и короткого копья с длинным, широким наконечником. Встреться мне такое ночью… Руди, очень довольный произведенным впечатлением, захихикал и попросил ничему сегодня не удивляться.

Но удивляться мы начали сразу. Перед крыльцом стояла процессия из могучих молодцов в коротких соломенных юбках и ожерельях из раковин и клыков зверей, с четырьмя украшенными цветами носилками в руках, и мини-оркестра, который немедленно при нашем появлении выдал какофонию звуков из национальных музыкальных инструментов, которые я и инструментами бы не назвал.

Нас погрузили в носилки, молодцы водрузили их на плечи и звучно, в такт движению, гикая, понесли по улице. Сзади приплясывал оркестр, не переставая дуть и колотить в горшки, кости и раковины. Таким образом мы продефилировали к центральной площади, где уже установили большую трибуну. Толпа расступилась, нас с Гердой и баронессу высадили возле ряда кресел перед трибуной, а Руди внесли на трибуну. Он сошел с кресла, люди радостно заорали, и наш профессор, приплясывая, направился к трону, на который и уселся. Рядом стояло еще четыре таких же кресла, где восседали такие же пугала, только в разных масках. Музыка достигла апогея и вдруг стихла. На сцену вышел могучий негр, встретивший нас на КПП. Тоже в соломенной юбке, устрашающей боевой раскраске и с копьем. В уголке сцены выстроился хор из африканок в сари и тюрбанах, которые немедленно начали приплясывать и тихонечко что-то напевать. Ведущий на непонятном мне языке повел речь, при этом дублируя ее телодвижениями. Такой театр одного актера. Я языка не понимал, но ведущий очень одаренно все переводил своей пантомимой.

Вот добрый и мудрый профессор со своей женой живут в городе, помогают жителям, нянчат детей. Вот они ловят бабочек и собирают цветы. Опять помогают и лечат людей. А это они собрались в экспедицию. Командир сил местного ополчения Джозеф Окочукво — это уже я потом узнал — несмотря на свои великанские размеры, оказался очень пластичен и летал по сцене, как бабочка. В процессе рассказа, голос его наливался силой, и хор тоже экспрессивно взвывал в самых интересных моментах.

Вот профессор с супругой едут в джунгли ловить бабочек, а теперь появляются злоумышленники, по совместительству демоны и нечистая сила, вот они затаились и ждут невинных жертв, а вот напали!

Хор взвыл на уровне ультразвука и резко утих.

Но героический отец племени не сдается, он защищает из последних сил себя и жену.

Звуковое сопровождение хора нарастает.

Но демоны одолевают, и уже не осталось сил.

Хор взвыл в очередной раз до невообразимых высот и опять смолк.

И тут… ну вот тут появляется добрый молодец с супругой. Собственно, я и жена моя.

Дробь барабанов. Ритмичное завывание хора.

Видя такой беспредел, молодец бросается в рукопашную. Жена с флангов строчит из пулемета и бросает гранаты с тыла. Молодец — то есть я — рубит головы и колет копьем. Кипит битва.

Дробь барабанов и гиканье хора.

Молодец крушит врагов и поедает… ну, в общем, я поедаю печень врагов, выкалываю глаза, ломаю руки, ноги, разбиваю головы и разбрасываю мозги. И в итоге… мы этого не делали, честное слово… в итоге побеждаем, жена мочится на трупы врагов, а я совершаю половой акт с отрубленной головой главного злодея. Победа.

Хор достиг пика в экстазе, а зрители разразились криками одобрения.

Вот это мы… такие герои!

Джозеф дал сигнал смолкнуть. Тишина. Он начал говорить тихо, но с каждым словом голос наливался силой. С трудом, но я понял. Племени нужен такой герой и его красавица жена, поэтому он спрашивает у людей их мнение по этому поводу.

А нас спрашивать не надо?

Зрители разразились одобрительным ревом. Потом он обратился к отцам племени. Каждый из них согласно махнул коровьим хвостом. Нас пригласили на сцену.

Джозеф подсказал, что делать. А то я сам не знаю.

Я поблагодарил жителей и отцов города, сказал, что почту за честь влиться с женой в столь могущественное племя и постараюсь вместе с племенем наводить ужас на врагов внешних и внутренних. Мне вручили копье и полное облачение воина. Жене — серьги и подвеску на шею, вдобавок к сари и тюрбану.

Все. Мы почетные жители Лимпо и члены племени зулу-свази. Получили кучу подарков, в том числе осла, двух коз, два десятка кур, африканскую люльку для ребенка и много еще всего. Местом проживания нам определили биологическую станцию, так как она в половинной доле принадлежит Лимпо.

Потом были народные гуляния. Мы праздновали в узком кругу отцов города, племени и просто уважаемых граждан на заднем дворе Общественного Дома. Аутентичные национальные блюда. Коза, жаренная на вертеле, к примеру. Приятное общество. Вкусные напитки. Отдохнули и одновременно устали. Я познакомился поближе с ведущим церемонии Джозефом Окочукво, командиром сил самообороны по совместительству. Майором Ричардом Мерфи, командиром роты легкой колониальной пехоты, расквартированной в Лимпопо, и начальником полицейского участка Питером ван Рюйтером, высоким, худым африканером, жившем в городе с первых дней основания.

Герда щебетала с руководительницей представительства Ордена в городе Ингеборгой Петерс, эстонкой, кстати, весьма симпатичной. Для меня все это было ценным ликбезом по обстановке в Новой Земле. Прямыми вопросами такой информации не добьешься. За время ее существования образовались традиции и обычаи, манеры и правила поведения, все это стоило перенимать, чем быстрее, тем лучше.

Все хорошенько подпили и у всех развязались языки. И я совсем не удивился тому, что все дружно хаяли Орден, даже Петерс, его прямая представительница. Герда шепнула, что она поссорилась со своей прямой начальницей мисс Майлз, на базе приема переселенцев «Россия», и та ее в отместку сюда запраторила. С затаенной гордостью и радостью услышал от Мерфи, что Русская Армия здесь реальная сила, самая опытная и боеспособная. Про то, что Америка и здесь та же самая Америка, но Невада, Аризона и особенно Техас частенько кладут с прибором на Нью-Йорк. Много всего, не один день переваривать надо. Подошел Рюйтер.

— Расскажи, как было, а то я из представления понял немного. В основном то, что ты отрезал тупым ножом голову главарю и трахнул в шею.

— Да я его даже не видел! Возвращались в Кейптаун, встали на холме, перекусить. Слышу, стреляют. Вынесся джип, а из него Рудольф палит из пулемета. За ним три машины с пулеметами и бандой африканцев. Джип перевернулся.

— Революционеры хреновы. Бандиты обыкновенные.

— Скорее всего. Меня не видели, и я со ста метров всех положил. Четырнадцать человек. Все чернокожие, оружие разномастное. Вот, собственно, и все. Совсем не трудно оказалось. И в голову главаря не трахал. Не понял, кто из них главарь.

— Долбаные уроды. Сейчас-то мы в округе их повывели, а раньше приходилось на каждого рабочего по солдату держать на комбинате. Чем на жизнь зарабатываешь?

И чем я действительно зарабатываю? Вопрос так вопрос.

— Не знаю, как тебе сказать. По староземельной профессии я юрист. Прибыл с некоторым капиталом, так что первое время ничем. Устраивался, занимался чем попало, разными делишками. А теперь с женой путешествуем, еще не решили, чем займемся и где осядем.

— Решай. С твоими талантами мы тебя примем, если надумаешь, — Питер кивнул головой, как бы соглашаясь с самим собой. — Заскочи днем с Руди к нам. Дашь показания, получишь в Ордене четырнадцать штук. Думаю, лишними не будут. Теперь у тебя ожерелье из двадцати пяти черепов, а черепок Жирного Адди как кулон пойдет.

Лишними они, конечно, не будут, но в Орден идти… и не откажешься, не поймут. И что за Жирный Адди? Питер здорово напился, хотя только покраснел лицом и слегка покачивался, и я решил, что он оговорился, спьяну.

Появилась Герда с Ингеборгой Петерс. Дамы изрядно выпили и раскраснелись. Было им о чем поговорить. Обе из Эстонии, слава богу, хоть не знакомы были.

— Инга, познакомься. Этот супермен — мой муж, Юрий, — представила меня Герда.

— Юрий, — я церемонно поклонился. И чего это моя благоверная ее так обнимает?