Видение
Шрифт:
Они видели мою магию.
Они знали, кем я являюсь.
Я потрясла головой, приказывая себе прекратить думать. Я сделаю это позже. Сейчас Лиам был важнее. Куда он пропал? Лиззи добралась до него первой? Она забрала его в клинику?
Инстинктивно я посмотрел в том направлении и увидела Малахи посреди улицы. Лиам стоял рядом с ним, держа свою раненую руку. Они оба посмотрели на меня, взгляд Лиама был стальным и каким-то чуждым, взгляд Малахи не читался.
Там, посреди улицы, Малахи расправил крылья и закинул здоровую руку Лиама себе на шею, словно готовясь поднять их в воздух.
Но почему он забирает Лиама?
Я уставилась на Лиама, наблюдая, как его золотистый взгляд, такой же, как у Малахи, окрасился гневом, а затем он отвернулся.
До меня резко дошло. Малахи не забирал Лиама, чтобы отправиться за помощью, и когда я все осознала, у меня почти подогнулись колени.
Он помогал Лиаму сбежать.
Лиам стал обладателем магии, тем, что он ненавидел и чего боялся, тем по причине чего Грейси была мертва. По причине чего Элеонора получила травму. Он стал врагом, на которого охотился с начала войны. Не Паранормальный, не Восприимчивый, но точно не человек.
Лиам стал одним из демонов, которых преследовал, и сбегал.
И он сбегал без меня.
Глава 23
Иезекииль был Восприимчивым, он стал Духом или подошел к этой черте настолько близко, что Сдерживающие не сильно-то и разбирались. Он вёл войну против людей, Паранормальных, Сдерживающих. И то, что я помогла с его уничтожением, никак не скажется на том факте, что я всё еще являюсь монстром. Я была неотловленным демоном, а Гуннар не может защищать меня вечно.
Лиам выбрал бежать. У меня больше не было выбора.
Гуннар был прав насчёт Иезекииля. Без его предводительства и с осознанием того, кем он был и как он врал, нападение снизило темпы, и звуки битвы отступили. Больше не боясь проиграть Ревейону, агенты Сдерживающих принялись собирать своих врагов.
А поскольку я доказала, что одна из них, мне надо было уходить.
Я побежала обратно в «Королевские Ряды», мимо гуляк, которые уже собрались на площади Джексона, чтобы отпраздновать с выпивкой, свечами и музыкой. Некоторые выглядели тихими и подавленными; другие пели грубую версию «Когда ступают святые» [38] .
38
«When the Saints Go Marching In» (рус. Когда ступают святые, также Когда святые маршируют) — народная американская песня жанра спиричуэлс. Со второй четверти XX века песню записывало множество исполнителей разных жанров, она также стала стандартом в джазовом репертуаре.
Я бежала мимо них, мимо апартаментов Понтальба до Роял, мимо прежних магазинов и пустых участков, пробираясь сквозь поток людей, направляющихся к площади, чтобы присоединиться к празднованию.
Как бы мне ни хотелось быть такой же, как они, я не могла. И я дала знать об этом всему миру.
Я была в квартале от магазина, когда поняла, как мало меня здесь держит.
Я остановилась перед тем, что осталось от «Королевских Рядов», и уставилась на магазин.
Они выбили стекло из входной двери, но оставили кожаный ремешок с колокольчиком. Передние окна исчезли; стекло было разбросано по тротуару, словно снег. Магазин был разгромлен и опустошен.
Товары были украдены или испорчены, что было просто бессмысленным расточительством.Войдя внутрь, прямо через дверь, скрипя стеклом под ногами, я уставилась на погром.
Я знала, что это может произойти, и что, скорее всего, это произойдет. Но между пониманием и реальностью была большая разница.
Таджи подметала стекла и песок посреди магазина.
— Клэр! — Она уронила метлу, побежала вперед и обняла меня. — Слава Богу. С тобой все в хорошо.
Я кивнула и обняла ее в ответ.
— Ты в порядке?
— Со мной все хорошо. Все хорошо. — Она оглядела магазин. — Ну, за исключением того, что ты можешь здесь увидеть.
— Ревейон?
Она кивнула.
— Думаю, это были те, кто слишком боялся драться. Они разбили окна, много чего забрали. Их было так много. Я бы не позволила клиентам сражаться. Я не хотела, чтобы кто-то еще пострадал, Клэр. Не из-за вещей.
— Хорошо, — произнесла я. — Хорошо. Ты всё сделала правильно, потому что ты права — это всего лишь вещи. Они не так важны.
Хоть что-нибудь сейчас важно?
— Что с Бёрком? Гуннаром? Гэвином? Лиамом? Они в порядке?
Меня поглотило чувство вины.
— Не знаю, — призналась я.
Я их не видела, знаю только, что мы выиграли битву, что Лиам ушел, и что я тоже должна бежать. Все остальное отошло на второй план.
Я прошла к лестнице, перепрыгивая по две ступеньки за раз на пути в хранилище.
— Клэр! — позвала меня Таджи, когда я схватила сумку из своего шкафа.
Она подошла к двери, когда я снова встала, и уставилась на сумку широко распахнутыми глазами.
— Клэр, остановись, — твердо сказала она, протягивая руку. — Прекрати и расскажи мне, что случилось.
— Мы их победили. Мы выиграли. Я не знаю, что будет с Островом Дьявола, с Пара, которые помогали нам. Но мы отбили Ревейон. Иезекииль мертв.
— Тогда почему ты бежишь?
— Я использовала магию на виду у Сдерживающих.
Она выглядела растерянной.
— Но ведь после всего, что случилось, они поймут. Они примут это.
Я покачала головой.
— Иезекииль был Восприимчивым.
Я дала ей время, чтобы она осознала, что это значит и почему это имеет значение.
— Господи. Он был Духом?
Я кивнула. Он был очень к этому близок.
— Сейчас Сдерживающие знают, что у него была магия, и что он с ней делал, принося разрушения и смерть. Чтобы победить его, я должна была раскрыть его. Но они не изменят свое мнение о Восприимчивых. Не сейчас.
Ревейон в основном был побежден. Паранормальные показали, что могут быть полезными.
Теперь мы станем новым врагом.
Таджи покачала головой.
— Всё изменится, Клэр. Они изменятся. Гуннар позаботится об этом. Гуннар поможет им понять.
— Возможно, однажды они поменяют свое мнение, — произнесла я. — Но они не собираются делать это сегодня. А я не могу стать заключенной. Мне нужно уйти, — сказала я и прошла мимо неё.
Я спустилась на кухню.
Ревейон побывал и здесь. Они вынесли практически все, что не было прибито.
Подцепив половицу, я вытащила наволочку, в которой хранился мой экстренный запас с рисом, фасолью, луком и водой, и проверила, не вытекло ли что. Я встала и протянула его ей.
— Что это?