Видения
Шрифт:
На сеть у Жени ушло больше двух часов. Трансформированная Видениями, она практически не воровала время, как раньше. Деловая переписка, новости в интересующих его областях жизни и науки, новости знакомых. Все нужно было проверить.
В дверь позвонили, и Женя вышел из программы. На пороге стоял посыльный из супермаркета. Забрав доставленные пакеты с продуктами и отдав небольшие чаевые, Женя вернулся на кухню. С ловкостью жонглера он распихал продукты по шкафчикам и по полкам холодильника. Настенные часы показывали половину первого. Уже можно и пива выпить. Прихватив с собой упаковку пенного напитка, он прошел в большую комнату, достал из серванта высокий стакан и сел в свое любимое кресло, единственное, оставшееся от древнего мебельного гарнитура.
Пивная
– И в этот раз джин не появился.
Пиво полилось в высокий стакан, озорные пузырьки с задорным шипением побежали вверх, цепляясь за тонкие стенки и поднимая пенную шапку. Первый стакан Женя осушил залпом. Налив второй, он сделал несколько глотков, после чего поставил стакан на журнальный столик, откинулся на спинку кресла и, закрыв глаза, дал голосовую команду:
– Телевидение.
В тот же момент он оказался в своем любимом кресле посреди темного кинозала средних размеров, перед широким экраном, на который проецировалась картинка новостного канала.
Каждый, кто мог позволить себе телевидение в Видениях, сам выбирал и отстраивал варианты опций из списка, предложенного корпорацией. По желанию пользователя можно было оказаться в центре событий, прямо посреди сюжета: на комбайне в ржаном поле, на встрече президентов двух стран, в центре полицейской операции по захвату группы террористов, рядом с сошедшим с рельс поездом или рухнувшим самолетом. Перебрав все варианты по несколько раз, Женя остановил свой выбор на кинозале.
«…Ответственность за террористический акт взяла на себя группировка „Народное сопротивление“, – вещал слащавый диктор. – Известные правозащитники обеспокоены тем, что на волне недавних событий правоохранительные органы, как это принято в последнее время, приступят к активным силовым действиям, вместо того чтобы сесть за стол переговоров и найти точки соприкосновения с теми, кто придерживается иных взглядов на происходящее».
«Вчера вечером, возле станции метро „Пушкинская“, – подхватила эстафету молоденькая дикторша, – произошла потасовка между группой подростков с Северного Кавказа и студентами Электротехнического института. Группа немедленного реагирования, прибывшая на место столкновения, задержала около сорока человек. Трое доставлены в больницу с ножевыми ранениями. Начато следствие».
«Сегодня утром на Октябрьской железной дороге произошел подрыв товарного состава, перевозившего аммиак, – снова взял слово слащавый диктор. – Под откос были пущены тридцать четыре цистерны, две из которых дали серьезную течь. Сейчас специалисты МЧС выясняют степень заражения местности. Ответственность за акцию на себя взяла ранее неизвестная группировка…»
Новости Жене быстро наскучили, и он решил для начала прогуляться по Видениям с открытым доступом. Способ запутать следы наивный, но стопроцентно обвинить в каких-либо намеренных действиях уже не получится. Примерно минут через двадцать, найдя нужную строку в каталоге, Ковалев пошел по искомому адресу.
«ПУСТОТА»
Здесь все было как в настоящем баре, находящемся где-то в Копенгагене. Знающие люди говорили, что сходство потрясающее. Женя набрел на это видение случайно пару месяцев назад, когда искал драйвера к новому девайсу, блоку управления домашними видеокамерами системы безопасности, с помощью голоса. Судя по логам, здесь о нем много болтали, но конкретной информации или ссылки, где можно найти драйвер, не было. Женя уже собирался уйти, как зацепился парой слов с одним неглупым человеком. Он не знал, кто скрывается под виртуальной личиной, мальчик или девочка, молодой или на пенсии, но
то, что человек был в теме и неплохо разбирался в электронных системах, интегрированных в Видения, было вне сомнения. К себе же Женя привлек внимание собеседника тем, что выдавал кое-какую служебную информацию за добытую им лично. Как будто он перехватил файл и сломал защиту. Или ему ее кто-то сливает. В общем, произвел впечатление информированного человека со связями и возможностями.– Всем привет, – с порога бара сказал Женя.
Посетители, не поворачивая к нему головы, почти хором ответили «привет вошедшему» и продолжили общение.
– Я уже хотел уходить… – услышал Женя тихий голос, что свидетельствовало о приватности предстоящего разговора.
Он осмотрелся и не увидел знакомых лиц. И не удивительно. Личина в Видениях была ни к чему не обязывающей. В следующую секунду Женя получил идентификационный код, ответив на который тут же оказался за столиком в центре бара.
– Привет, Истукан, – сказал Сноб. Имя Сноб Женя выбрал для общения в «Пустоте». – Давно не виделись.
– Мы вообще не виделись.
– О чем сегодня треп?
– О футболе. Наши вчера вздрючили итальянцев. Разговоров теперь на месяц хватит.
– Ну так… Сам понимаешь, радостно.
– Ты как-то интересовался пятаками для пенала, к которым не липнет грязь, – как бы невзначай сказал Истукан.
Это был сленг. В Видениях, как и в Интернете, и в телефонии, было полно программ шпионов, которые по определенному слову искали интересующие Федеральную службу безопасности переговоры. Скажи слово «президент», «аллах» и еще около тысячи слов, как сразу твой разговор будет записан и в ближайшее время его проанализируют компетентные сотрудники. На русском языке сказанное Истуканом означало: «Чипы для персонального терминала, защищенные от внешнего воздействия». По решению суда силовые структуры могли не просто подключиться к персональному терминалу пользователя, но и управлять им. Нет, они не могли управлять действиями человека, но его видениями – запросто. Кое-кому это очень не нравилось. И не по необходимости, а из вредности характера. Есть люди, которые не любят, когда государство сует нос в их личную жизнь.
– Было дело, – оживился Сноб. – Штука больно занимательная, вот и интересовался. Вообще было желание разобраться, что там за мотив. Может, я и сам напою?
– Любишь ты все расковырять и понюхать, – сказал Истукан. – Ты не малолетка, часом?
– Она самая. Так что ты хотел предложить?
– У меня есть один лишний. Могу уступить.
– Сколько?
– Точно малолетка. Не сколько, а за что.
– Нет, – сказал Сноб. – Где дыра в «Защите Оппенгеймера», я тебе не скажу.
– Что так? – удивился Истукан. – Жадный, что ли? Или самолюбие отросло больше, чем член?
– Что знают двое, знает и свинья.
– Я не звонарь.
– Не в этом дело. Эта дыра меня немного подкармливает. Из пары мест я таскаю через нее кое-какую информацию. Пока я работаю один и аккуратно, все тип-топ. Как только той же тропой начнет ходить стадо слонов, моей кормушке придет хана.
– Чушь. Во-первых, я никому не скажу. Во-вторых, я же не знаю, куда ты ходишь. У меня и свои рыбные места есть.
– Там, где промышляю я, сидят лохи. Я аккуратен и не зарываюсь. Никто ничего никогда не просечет. Как только появится информация, что «Оппенгеймер» взломан, все начнут перепроверять свою защиту, вонючие журналы закажут спецам экспертизу. Кто-то заметит следы, кто-то их придумает. Так или иначе, моя жизнь осложнится.
– Да я сам сломаю! За месяц. Просто время тратить неохота.
– Не проси, дружище. Ты сломаешь в другом месте, и моя дыра останется тайной. Давай я лучше рассчитаюсь бабуленциями.
– Без обмена не имеет смысла, – сказал Истукан и вздохнул.
– Жаль. Я хорошую цену дам.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.
– Ну… – заговорил Истукан. – Разве что с прицелом на будущее… Так сказать, для завязки деловых отношений. И сколько, в твоем представлении, хорошая цена?