Видеорама Пооли

– А наверно, красиво сейчас на холмах, - сказал я.

– Жаль, что мы не там, Джерри, - вздохнула она.

Я взял ее руку, она не отняла ее.

– Сэлли, дорогая...
– начал я.

Но не успел я закончить фразу, как откуда-то появились двое туристов, мужчина и девушка, и заняли позицию напротив нас. Вот когда я пришел в ярость. Ну пусть себе ездят по городу на своих платформах, неужто же надо хорониться этих пеших гостей и здесь, в парке, где для них нет - по крайней мере не должно быть - ничего интересного. Но эта парочка, видно, сыскала что-то интересное. Это была Сэлли, и они уставились на нее без всякого стеснения. Она выдернула свою руку из моей. Пришельцы стали о чем-то совещаться. Мужчина открыл папку, которую держал под мышкой, и вынул оттуда какой-то листок. Они взглянули на него, на Сэлли, опять на листок. Это уж было слишком. Я встал и, пройдя сквозь них, заглянул в листок. Удивлению моему не было предела. То была страница наших "Вечерних новостей", очевидно взятая из какой-то очень старой подшивки. Истрепанная, с полувьщветшей печатью, она, чтобы не рассыпаться, была с обеих сторон заклеена каким-то тонким, прозрачным пластиком. Я не заметил числа, но это и понятно: я смотрел туда же, куда смотрели они, а с фотографии на меня смотрело улыбающееся лицо Сэлли. На каждой руке у нее было по малютке. Я успел прочесть лишь заголовок: "У супруги городского советника - двойня". Тут они сложили газету и опрометью кинулись к выходу. Летят за своим проклятым призом, подумал я, чтоб им подавиться!

Я вернулся к Сэлли и сел с ней рядом. Разумеется, эта фотография испортила все дело. "Супруга городского советника" - каково! Ей, конечно, хотелось знать, что я прочел в газете, и мне пришлось что то соврать, чтобы выкрутиться.

Мы сидели на скамейке, молчаливые и мрачные.

Мимо проехала платформа, на которой красовалось:

ОБРАЗОВАНИЕ БЕЗ УСИЛИЙ. КУЛЬТУРА В УСЛОВИЯХ ПОЛНОГО КОМФОРТА.

На наших глазах она прошла сквозь решетку парка и влилась в уличное движение.

– Пойдем домой, - предложил я.

– Пойдем, - грустно ответила Сэлли.

Провожая ее домой, я все сокрушался, что не заметил дату выпуска.

– Между прочим, у тебя нет какого-нибудь знакомого советника?
– спросил я ее как бы невзначай.

Она удивилась.

– Есть один. Мистер Фэлмер, - сказала она как-то неуверенно.

– Он что, молод?
– осведомился я небрежным тоном.

– Что ты! Он такой старый. Я, собственно, знаю не его, а его жену.

– Вот как!
– сказал я.
– А какого-нибудь молодого не знаешь?

– Кажется, нет. А что?

Я промямлил что то насчет того, как нужны нам в подобный момент молодые люди с головой.

– Молодые люди с головой не идут в городские советники, - возразила она, глядя на меня.

Возможно, ей в самом деле не хватало логики, но она умела подбодрить человека. Вот если б мне еще найти разгадку всей этой истории!

На следующий день город снова негодовал. Дело в том, что накануне в храме Всех Святых шла вечерняя служба. Но едва священник взошел на кафедру и открыл рот, чтобы произнести небольшую проповедь, в церкви появилась платформа с надписью:

НЕ ЭТОТ ЛИ МАЛЬЧУГАН ВАШ ПРАПРАДЕДУШКА? ЗАПЛАТИТЕ ФУНТ, И ВЫ СМОЖЕТЕ ЭТО ВЫЯСНИТЬ.

Платформа остановилась против аналоя. Священник молча глядел на нее с полминуты, а потом хватил кулаком по пюпитру.

– Нет, это невыносимо!
– завопил он.
– Не начну, пока эта штука не выедет!

И он замер, вперив сверкающий взор в платформу.

Прихожане последовали его примеру.

На платформе с явным нетерпением ожидали начала представления. Видя, что оно задерживается, туристы, чтоб скоротать время, принялись откупоривать бутылки и угощаться фруктами. Священник продолжал смотреть на них испепеляющим взглядом. Служба все не начиналась, туристам сделалось скучно. Юноши стали щекотать девиц, девицы захихикали. Несколько человек горячо убеждали в чем-то сидевшего впереди мужчину. Спустя минуту он кивнул, и платформа уплыла через южную стену.

Первый раз мы взяли верх. Священник вытер лоб, откашлялся и произнес лучшую свою проповедь на тему: "Города в долине".

Но как ни возмущались отцы города, нам от этого было не легче. Планов, конечно, хватало. Один из них принадлежал Джимми и состоял в том, чтобы с помощью ультравысоких или инфранизких волн развеивать изображение туристов. Возможно, в ходе подобных опытов нам бы и удалось что-то сыскать, но время не ждало. А попробуйте повоевать с врагом, когда он всего-навсего стереоскопическое изображение и вы понятия не имеете, как воспрепятствовать его передаче. Сама передача происходит не там, где вы ее видите, а в каком-то совершенно неизвестном вам месте - как туда доберешься? То, что вы видите, не способно чувствовать, оно не ест, не спит, не дышит... И вот, когда я стал раздумывать над тем, что же оно все-таки способно испытывать, тут-то меня и осенило. Я был поражен - ведь до чего просто! Я схватил шляпу и кинулся в мэрию.

Осаждавший мэрию поток возмущенных, недовольных и одержимых разными планами лиц весьма затруднил туда доступ, и все же я, наконец, пробился к одному чиновнику, который выслушал меня внимательно, хотя и недоверчиво.

– План ваш не многим понравится, - заявил он.

– Пускай. Нам ведь нечего терять. К тому же это пойдет на пользу местной торговле.

Лицо его заметно просветлело. А я наседал:

– Ведь у мэра несколько ресторанов, а уж владельцы гостиниц, пивных и закусочных, те просто возликуют.

– Что и говорить, - согласился он.
– Попробуем предложить им ваш план. Пойдемте.

Последующие три дня мы с утра до ночи разрабатывали мой план. На четвертый приступили к его осуществлению. Ранним утром на все дороги вышли люди и перекрыли въезды в наши муниципальные пределы, а потом водрузили у их границ огромные щиты, на которых красным по белому было написано:

УЭСТУИЧ - ГОРОД, СМОТРЯЩИЙ В БУДУЩЕЕ. ПОСЕТИТЕ-УВИДИТЕ. СМОТРИТЕ, ЧТО БУДЕТ.

НЕ ГОРОД-ЧУДО ВЕКА (С ПРИЕЗЖИХ 2 ШИЛЛИНГА ШЕСТЬ ПЕНСОВ).

В то же утро были запрещены все телевизионные передачи из Уэстуича, а в столичных газетах появилась серия объявлений:

ВЕЛИКОЛЕПНО! ОРИГИНАЛЬНО! ПОУЧИТЕЛЬНО!

УЭСТУИЧ ПРЕДЛАГАЕТ ЕДИНСТВЕННО ВЕРНУЮ ПАНОРАМУ БУДУЩЕГО!

ЕСЛИ ВЫ ХОТИТЕ ЗНАТЬ:

ЧТО БУДЕТ НОСИТЬ ВАША ПРАПРАПРАВНУЧКА,

КАК БУДЕТ ВЫГЛЯДЕТЬ ВАШ ПРАПРАПРАВНУК,

ЧТО БУДЕТ МОДНО В ДВАДЦАТЬ ПЕРВОМ ВЕКЕ,

КАК ПЕРЕМЕНЯТСЯ ОБЫЧАИ,

ПОСЕТИТЕ УЭСТУИЧ И ВЗГЛЯНИТЕ СОБСТВЕННЫМИ ГЛАЗАМИ.

ВАМ ОТКРЫТА ПЕРСПЕКТИВА ИСТОРИИ.

БУДУЩЕЕ ЗА ДВА ШИЛЛИНГА ШЕСТЬ ПЕНСОВ.

Мы полагали, что происходящее у нас всем известно, и потому не стали вдаваться в подробности, однако поместили в иллюстрированных газетах несколько реклам, рассчитанных на любителя.

УЭСТУИЧ.

ПАРАД КРАСОТОК!

ЖЕНЩИНЫ БУДУЩЕГО.

СМЕЛЫЕ МОДЫ - ВОЛЬНЫЕ МАНЕРЫ.

ИЗУМИТЕЛЬНО! ДОСТОВЕРНО! СО ВСЕЙ ОТКРОВЕННОСТЬЮ!

СТИЛЬНЫЕ ДЕВОЧКИ НА ВСЕ ВКУСЫ ЗА ДВА ШИЛЛИНГА ШЕСТЬ ПЕНСОВ.

И так далее и тому подобное. Кроме того, мы закупили в отделах новостей достаточно места для своей рекламы, чтобы привлечь тех, кто считает, что руководствуется во всем психологическими, социальными и прочими высокими мотивами.

И они прикатили.

К нам и раньше приезжало немало охотников за сенсацией, но стоило им узнать, что за это назначили цену, как число прибывающих резко возросло, и чем больше их становилось, тем мрачнее смотрел казначей Городского совета отчего, мол, не догадались спрашивать за въезд по пять, а то и по десять шиллингов.

Через несколько дней нам пришлось построить на всех пустырях и кое-где в окрестных полях автомобильные стоянки и еще пустить специальный автобус до города для тех, кто там остановился. Улицы были забиты приезжими, которые собирались толпами и приветствовали свистом, гиканьем и шутками каждую платформу Пооли и каждого пешего туриста, так что местные жители попросту засели дома и там копили свою ярость.