Вик Разрушитель 3

Мстиславский махнул рукой, и воевода, четко развернувшись, широким шагом покинул беседку. Цесаревич долго глядел ему вслед, и поежившись от холодного воздуха, принесенного дождевой моросью, задумчиво сказал:

— Все равно не понимаю, зачем Факир сорвался с лежки? Лучшие спецы не смогли отыскать его в Москве, а тут он совершает губительный просчет и засвечивается, похищая мальчишку с неоднозначным Даром.

— Хмеловскому платят не за то, чтобы месяцами сидеть в норе, а за его риски, — усмехнулся отец. — На этом и строилась операция по выманиванию Факира. Помнишь, ты удивлялся, почему я не пресекал публикации журналистов про события на Болотном, почему позволял молодому дворянству вольничать в Сетях, да еще поощрял различные брифинги, где упоминалось имя спасителя — юного пилота «скелета», бесстрашно вставшего на пути губительной магии?

— Хорошо помню, — цесаревич Юрий призадумался, а хватит ли ему цинизма в будущем, чтобы вот хладнокровно жертвовать пешками, как это продемонстрировал государь: сначала подставляет Волховского под двойной удар «капли» и получает благодарность от Ягеллонов, скандинавских эрлов и немецких князьков; потом выводит его из тени и засвечивает перед затаившимся Факиром. Иртеньев такой же… Использовал человека Булгаковых, не моргнув и глазом, зная, что тому могли запросто пустить пулю в голову.

— Я вижу, ты очень недоволен моими манипуляциями, — император встал и прошелся по беседке, поглядывая на замерших снаружи охранников. — На лице написано, чего и не скрываешь. А теперь представь весы, которые я пытаюсь уравновесить и удержать от опасного колебания. Факир является критическим грузом, и я не могу допустить, чтобы его действия опрокинули это равновесие. «Пражская катастрофа» прочно сидит в моей памяти, и я уверен, что ее виновники отнюдь не обиженные чем-то князья, маркграфы или господари. Там действовала коллективная рука, преследующая свои цели. Эти люди плохо просматриваются нами, не хватает очень многих звеньев. Мой отец, а твой дед, приложил много усилий, чтобы нащупать мозговой центр, но у него мало что получилось. Поэтому мне приходится действовать иными способами, в том числе и таким, как с мальчишкой…

Государь оперся о лакированные перила, забрызганные невесть как попавшими туда каплями дождя, внимательно посмотрел на притихшего наследника.

— Факир — это и есть одно из звеньев. Уже давно аналитики заметили, что его деятельность никак не согласуется с политикой какого-либо правителя Европы. Словно он действует по указке некоего центра, бьющего по разным узловым точкам, причем, выбирая наиболее слабые. События в Скандии — вот пример алогичных событий. Какого черта конунг Харальд на тинге убил короля Матиаса? Ведь мог дождаться естественной смерти правителя и поспорить с кандидатами за право надеть корону. Вместо этого спровоцировал бунт лопарей, отчего теперь половина княжества режет другую, и никто не может утихомирить «горячих» северян.

— И все же я не понимаю действий Хмеловского, — пожал плечами цесаревич, в душе соглашаясь с сюзереном-отцом. — Мог бы до зимы сидеть в Москве, а потом выскользнуть за кордон. А он сознательно усугубил свое положение.

— Как видишь, наживка оказалась невероятно вкусной, — улыбнулся Мстиславский-старший. — Значит, мы правильно его просчитали. Факир торопится. Москва ему пришлась не по нраву. А приз, который он может отсюда взять, перевешивает все риски.

— Получается, мы должны отпустить Викентия с ним?

— С чего вдруг? Мальчишка ему испортит весь план, вот увидишь. Только где это произойдет, мы не можем пока знать. Придется следить.

— Их еще найти надо, — фыркнул Юрий.

— Найдем, — хитро подмигнул ему отец. — Наши техники-маги создали какой-то хитроумный прибор, и через несколько часов мы получим карту мест примерного нахождения твоего обожаемого Волховского. С погрешностями, подозреваю. И тем не менее, это уже что-то…

— Ну, с обожанием, государь, вы погорячились. Вот дочка устроила мне скандал сегодня, узнав через Булгаковых о похищении своего партнера по боям. Думаю, ее симпатии к нему куда глубже, чем я подозревал.

— О чем я тебе и талдычу постоянно, — рассмеялся Мстиславский и поднял назидательно палец. — Учись, сын, одним выстрелом убивать несколько зайцев. Теперь Булгаковы у меня в долгу, раз сами приползли с просьбой о помощи. Ну и о своей дочке подумай, как о варианте сближения с Мамоновыми.

Цесаревич покивал, соглашаясь с отцом, и заинтересованно спросил, пока мысль не убежала из головы:

— И каким образом ученые собрались составлять карту?

— С дирижабля, Юра. «Росомаха» уже готова к полету, ждет моего личного приказа.

Примечание:

[1] Польские традиционные блюда

Глава 8

1

Ничего о том, что происходило за пределами нашей вынужденной тюрьмы, я не знал и не ведал. А то бы возгордился, что император возлагает на меня большие надежды по поимке злодея, едва не погубившего цвет европейской знати. Был бы постарше — возмутился цинизму и той легкости, с которой решили пожертвовать Разрушителем. Ну как же, такой уникальный Дар, способный решить множество проблем с магической защитой важных персон! А меня на наковальню, да под молотки, под молотки!

Слава богам, такие мысли в мою голову не приходили. Сидя на топчане, размышлял о родителях, о своем будущем. Дал себе слово: если удастся выжить в опасной авантюре пана Богумила, то откроюсь перед мамой и отцом, обрадую их. Другой вопрос, захочет ли императрица как глава Попечительского совета пойти на уступки и разрешить Мамоновым вернуть родительские права. Ну… если заупрямится, не желая нарушать закон, все равно нужно обезопасить себя от непредвиденных ситуаций.

Я представлял эту картину так. В середине стою я, очерченный линиями треугольника, на вершине которого находятся Мстиславские, а внизу Мамоновы и Булгаковы. И все три клана уравновешивают друг друга. Булгаковы — откровенно говоря — самая уязвимая сторона. У них нет никаких прав кроме опекунских, и в любой момент их могут отодвинуть родители или императорская Семья. Значит, опекуны охотно пойдут на сделку с кем-то из них, чтобы получить отличный подарок за антимага и гарантии безопасности. Основная борьба развяжется между Мамоновыми и Мстиславскими. Два амбициозных, богатейших и влиятельных клана — каждый в своем углу, конечно — будут биться за меня или придут к некоему соглашению. Обычно аристократы решают противоречия с помощью брака. Выбирают подходящих кандидатов — и дело в шляпе.

А кого бы Мстиславские прочили мне в жены? Даже стало интересно. Я покосился на похрапывающего Сидора и покачал головой. Вот же сурок! Дрыхнет целыми днями. Можно подумать, утомился заниматься со мной на полигоне! Хм, так кто? У императора пятеро детей, из них Юрий — самый старший, и соответственно, являющийся законным наследником. Далее идут Ростислав и Владислав, но им мало что светит, скорее всего. Потом две цесаревны: Юлия и Василиса. Старшая дочка явно не кандидат в мои жены, потому как есть уже у нее претенденты в женихи из Скандии и откуда-то с Балкан. А вот Василисе сейчас почти семнадцать, на два года старше, но кого это останавливало? Допустим, проведут помолвку, дождутся моего совершеннолетия — и вуаля, пожалуйте к алтарю к счастливой невесте!

Васа, как ее называют в узком семейном кругу (Лидия проболталась), девушка красивая и, судя по ее поведению в обществе и в Сетях, не болтливая и очень даже умная. Но… она может при самых неблагоприятных событиях стать во главе империи. А если ее мужем будет княжич Мамонов, это создаст очень и очень напряженную ситуацию в большущей стране. Возмутятся Гедиминовичи, воспрянут Рюриковичи, полезут со всех щелей неприсоединившиеся, в чьих жилах течет кровь древних князей, ни разу не смешивавшим ее с «пришлыми». Надо это Мстиславским? Нет, отпадает Васа.

Тогда остаются дочери цесаревичей Юрия, Ростислава и Владислава. И тут самое забавное, до колик в животе от смеха, что кандидатка-то одна, подходящая по возрасту. Пам-пара-пам! Великая княжна Лидия собственной персоной! Прошу любить и жаловать!

— О, нет! Только не она! — простонал я тихо, противореча самому себе. Девчонка-то боевая, храбрая, напористая, и к тому же грозившая через пару-тройку лет превратиться в цветущую красотку. Можно будет выступать на различных соревнованиях в паре, раскатывать по Европе вдали от родительского контроля, жить на полную катушку… Только Лида очень уж стремится занять лидирующее положение и не скрывает своих амбиций. Это сейчас, а что будет, когда повзрослеет? Появится капризность, стервозность и прочие девичьи заскоки, да еще взошедшие на статусных дрожжах?