Вик Разрушитель 4

Елизавета — старшая сестра — уже была замужем, представила своего мужа Ефима. Мария — младшая — миленькая невысокого росточка девушка с забавно вздернутым носиком и глубокими черными глазами, смущенно приникла ко мне щекой.

А вот и дядья родные: Алексей и Сергей Яковлевичи — заматеревшие в суровом климате мужчины, такие же широкоплечие, но приземистые, как будто земная гравитация тянула их вниз. Средний дядька сжал своими ручищами мои плечи, легонько встряхнул, но говорить ничего не стал, лишь оценивающе впился взглядом светло-серых глаз в мое лицо. Младший, Сергей, оказался более эмоциональным, заулыбался, хитро подмигнул мне, как бы предупреждая, что основное знакомство будет позже.

Последними были жены дядьев, Ольга Осиповна и Галина Семеновна, чей возраст еще не перешагнул сорокалетний рубеж. По сравнению с «матерями» очень живые и мягкие, волны добрых эмоций от них были настолько сильные, что я ощущал их всей кожей.

Мелких потомков решили пока не представлять. Только под ногами мешаться будут в непонимании, зачем их тут собрали. Они где-то в другом жилом блоке под присмотром горничных находились.

Впервые я ощутил, что такое сила Рода. Почти все собрались здесь, чтобы встретить меня, увидеть, оценить и принять в семью. Им хотелось забыть происшествие пятнадцатилетней давности и показать самую главную ценность — сплоченность. Булгаковы, кстати, при мне столь тесно не собирались. У них, конечно, были свои семейные праздники, на которых обязательно присутствие всех членов рода, но мне не посчастливилось побывать на них.

А здесь был мой дом — именно это хотел продемонстрировать отец, собрав родню в гостиной. Чтобы каждый почувствовал толику вины и осознал, что появление в семье — это радость, а не новые интриги и склоки.

Меня обступили братья с сестрами и стали расспрашивать о Москве, как я там умудряюсь в одиночестве жить, не скучаю ли, нет ли желания вернуться в родное гнездо? Пока отшучивался, позвали в громадную столовую, размером похожую на средневековый зал для пиршеств, разве что статуй рыцарей не хватало по углам, да коллекции холодного оружия. Зато из огромных окон лился яркий солнечный свет, освещая накрытый стол.

Обед продолжался с несколькими переменами блюд. Народ после нескольких бокалов вина и рюмок водки расшевелился, разбился на кучки по интересам, а ко мне подошел отец, наклонился и шепнул:

— Выходи на улицу, жду тебя там.

Я выждал пару минут, жестом показал маме, что мне нужно покинуть стол, и с удивлением увидел в парадной Антона, накидывающего на себя толстую синюю куртку.

— Отец что-то задумал, — подмигнул мне старший брат и сам же шутливо напялил на мою голову меховую шапку. — Погнали, Андрюха. Жуть как интересно.

Я предполагал, зачем меня выдернули из-за стола. Просто так, что ли, князь Мамонов рвался сюда на вертолете, отказавшись от поездки на автомобиле? И его странное поведение во время звонка в вертолете. Кто звонил? Почему отец смотрел на меня так изучающе?

На улице, поскрипывая снежком, нас ожидали старшие родовичи. Рядом с отцом неподвижно застыл старик в оленьей дохе, расшитой мелким бисером. На голове у него было темно-коричневый малахай, на ногах — добротные унты. Шаман, сразу екнуло сердце. Бубна, правда, у него в руках не было, но длинная курительная трубка, из которой валил дым, присутствовала между пожелтевшими зубами.

— Пошли, — сразу сказал отец и направился в сторону одиноко стоящего двухэтажного здания с обычными окнами, занавесками, шторами. Нечто похожее я видел в поместье Булгаковых. Сердце подсказало, что там и находится сердце Рода — Источник.

Старшие шли впереди, о чем-то переговариваясь, а шаман неторопливо семенил за нами. Ароматный дым табака с примесью каких-то сладких трав будоражил мое обоняние. А еще я чувствовал, как меня обволакивает каким-то облаком, и оно было невидимым для глаза. Это облако вошло в голову и мягко, как ласковый котенок, стало трогать лапками. И антимагия молчала, давая противнику безнаказанно считывать мои мысли и образы! Ладно, вреда не приносит, пока сдержусь. Но свою «печку» стал держать на минимальном разогреве.

Когда до двухэтажного здания осталось метров сто, отец остановился и повернулся ко мне, показывая пальцем на строение.

— Знаешь, что там?

— Вероятно, гостиница для родичей, — ответил я спокойно. — Надо же периодически впитывать в себя силу Источника. А сам он находится в бетонированном подвале на глубине пять-десять метров. Может, глубже.

Дядька Сергей рассмеялся:

— А твоему сынку палец в рот не клади, Жора! Сразу вцепился! Как догадался-то, Андрюха?

— Видел уже такие, — не стал я строить из себя знатока. Скромнее надо быть. — У Булгаковых тоже такой дом есть. Чтобы поддерживать искру, необходимо пожить два-три дня над Источником.

— Правильно, — кивнул отец и впился в меня взглядом. — Ты что-то чувствуешь? Ощущаешь зов Источника?

Я замер, и для лучшего контакта с вселенной закрыл глаза. Мне никто не мешал, даже снежок под камусами не скрипнет. Шаманские лапки тоже куда-то улетучились. Тишина, спокойствие и мои попытки вычленить в пустоте хоть какой-то сигнал.

— Нет, — я выдохнул из груди воздух. — Абсолютная тишина.

— А Источник тебя учуял, когда мы только подлетали к поместью, — как-то странно произнес отец. — Ты представляешь? За несколько десятков километров он вычленил твою ауру и стал настраиваться. Сергей, расскажи, что ты увидел.

Младший дядька шумно высморкался в сторону.

— Я находился в алтарном зале по просьбе твоего отца. Мы же знали, в какое время вы прилетаете. Вот и стал следить за реакцией Источника. Он себя повел странно, когда вы уже были рядом с поместьем. Такого мощного излучения мне не доводилось ощущать. Словно гигантский поршень в грудь воткнулся и стал толкать к стене. Потом сам Алтарь засветился как новогодняя ель. Красиво так… После этого словно взбесился: энергетические волны обрели цвет пламени. Стало страшно. Как бы, думаю, не вырубило меня. Вот и поспешил наружу.

— Чувствую, он и сейчас бушует, — медленно проговорил князь, вертя головой.

— Есть такое, брат, — подтвердил дядька Алексей.

Антон лишь кивнул, только раздраженно почесал щеку.

— Боится меня, — предложил я.

— Или хочет побыстрее увидеть, — фыркнул веселый дядька Сергей. Он все время улыбается, за столом больше всех шутил.

— Омрын, что скажешь? — отец посмотрел на шамана. — Пустить тебя к Источнику я не могу, сам понимаешь, но какие-то мысли есть?

— Князыц молодой, сильный, — пыхнул дымом Омрын. — Небесный камень его чувствует, а он его — нет. Заклятие сильное наложено, очищать надо. Не очистишь — беда может быть.

— Омрын, как всегда, в своем репертуаре, — поморщился дядька Алексей. — Какое заклятие?

— Древнее, злое! Сила в князыце проросла как молодое деревце, но стала чужой, тойон!

— Так, ничего не понял, но звучит загадочно, — хмыкнул отец. — Андрей, Омрын, идете со мной. Остальные — на месте. Хочу узнать границы антимагии.

— Жора, ты рискуешь Источником Рода! — заволновался дядька Алексей. — Эти эксперименты могут закончиться очень печально!

— Цыц! — тихо, но внушительно рыкнул князь Мамонов и вцепился в мое плечо. — Пошли. Только не торопись. На каждом шаге пробуй ощущать пространство. Как только почувствуешь что-то необычное — останавливаешься и говоришь.