Вик Разрушитель 4

— С небольшими вкраплениями других опытных пилотов УПД из других заведений, — подтвердил Юрий.

— И кстати, нужно сделать так, чтобы право принять наших ребят перешло к Гримани. Не забыл, надеюсь, что Мочениго должны сойти с повестки дня?

— Так точно, Ваше Величество.

— И пусть Лидия начнет уже сейчас подкидывать княжичу Мамонову информацию о предстоящем турнире в Венеции. Разжигает интерес, как дровишки в печь подкидывает.

— Думаю, он и без таких изощрений вцепится в идею поехать на турнир, — улыбнулся цесаревич. — Правда, существует какой-то отбор, на который я повлиять никак не смогу.

— Поговори с Василием Голицыным, — император поднялся и энергичными движениями стал разминать плечи. Прошелся по беседке, поскрипывая половицами. — Пусть он намекнет сестре насчет протекции. Мамонов должен попасть в команду, приехать в Венецию и обозначить конфликт с Пьетро Мочениго из-за Лидии.

— С тобой опасно иметь дело, отец, — признался Юрий. — Так бесстрастно, без колебаний использовать людей ради достижения личной цели… уметь надо. Признаться, авантюру с Мамоновым я признавал опасной, но мальчишка с честью выпутался из ситуации, принеся нам ценный приз — агента Хмеловского. А теперь новая комбинация.

— Не ради личной цели, а ради Семьи и Рода. Мне-то какая личная корысть?

— Ну да, ты прав. Кстати, решили, что с Факиром делать? — заинтересовался цесаревич.

— Ничего, — пожал плечами старший Мстиславский и хмыкнул. — Пусть сидит под присмотром да мемуары пишет про свои делишки. Пока не вспомнит все связи с иностранными резидентами — выпускать эту змею из каменного серпентария нельзя. Не забывай, что и псевдоним он выбрал говорящий: Факир. Еще не раз попробует вокруг пальца обвести.

3

Гулкие басы акустических систем, умело спрятанных в глубинах клуба, сотрясали воздух помещения, освещенного разноцветными всполохами светомузыки. Небольшая компания молодых людей сидела за самым дальним столиком, не привлекая к себе особого внимания, и попивала слабенькие алкогольные коктейли. И лишь только княжич Корибут-Воронецкий прикладывался к бутылке с пивом и аппетитно хрустел солеными орешками.

Чтобы музыка не мешала разговору, над столиком раскрыли непроницаемую «сферу», и теперь можно было без напряжения в голосе общаться и не переживать, что кто-то услышит разговор. Впрочем, это не мешало парням поглядывать на танцующих и выискивать среди них симпатичных девушек.

— Я ведь предупреждал тебя, Сашка, что не нужно приставать к людям на улице, — княжич Михаил покачал головой скорее не осуждающе, а с изумлением. — Кто бы мог подумать, что этот бесстрашный парнишка окажется в одном лицее с тобой! И ведь какая уверенность в его голосе была, когда он обещал встретиться на дуэли! Неужели уже тогда знал?

— Хорош стебаться, Мишка, — поморщился Долгоруков, ощущая вязкость грейпфрутового сока и легких тонов рома в коктейле. — Я когда его увидел, всего переклинило, хотел паршивца тут же, на месте удавить. Каюсь, надо было по-другому все дело обстряпать. А так получилось, что вспылил как слабонервная барышня.

Сидевший рядом Кирилл Корецкий тихо хрюкнул от смеха, на что Александр сразу же встопорщился:

— Тебе смешно? Или я должен был пройти мимо? Этот Волховский…

— Мамонов, — тихо исправил Ленька Кутузов, примостившийся на самом дальнем уголке дивана.

Долгоруков бросил на него злой взгляд.

— Дьявол разберет, кто он на самом деле! Ну пусть будет Мамонов… На него уже ставки принимают! Коэффициент двадцать к одному, а кое-кто рискует максимальной ставкой! И знаете кто? Арина Голицына зарядила на моего противника!

— Рисковая девушка! — с восторгом произнес Корецкий.

— Она знает что-то, что ты упустил, — заметил Михаил.

— Какой глубокомысленный вывод! — съязвил Александр. — За спиной Мамонова торчат уши Мстиславских, как пить дать! Этим самым мне намекают, чтобы я особо-то не рассчитывал на поддержку. Отец, когда узнал про дуэль, всю плешь проел. Дескать, мог бы свой язык придержать ко времени. Правда, сказал это гораздо грубее, но смысл был такой.

— Степан Анатольевич — мудрый человек, он просто так не будет словами бросаться, — заметил Воронецкий с улыбкой. — Но твоя проблема началась гораздо раньше. Кто тебе мешал пройти мимо молодой парочки? Чего к детям прицепился?

— К детям! — рассмеялся Корецкий. — Ты на девицу смотрел как кот на сметану!

— А что такого? Хорошенькая, вкусная, — демонстративно облизался Михаил. — Через года два-три настоящая charmant будет.

— Тоже хочешь с Мамоновым на дуэли драться? — усмехнулся Долгоруков, допивая коктейль.

— У него к тому времени другие интересы будут, — уголки губ Воронецкого дрогнули в улыбке. — На горизонте Великая княжна Лидия маячит, а это такой приз, от которого не отказываются. А я подберу брошенное, ограню драгоценный камень так, как нужно. Мне уже известно, что девушка — дочь офицера из отдела «К». А знаете, что это за отдел?

Все дружно отрицательно помотали головами.

— Отдел курирует одаренных детей-сирот, покинувших приют по возрасту. Существует целая императорская программа, на которую выделяются приличные деньги. Волховский, то бишь княжич Мамонов, был под присмотром майора Рудакова, отца его подружки Иланы. Но теперь, по-видимому, у парня куратора не будет. Он же официально объявлен сыном «золотого тойона».

— Ни фига себе! — присвистнул Серега Панов, не удержавшись, за что был награжден суровым взглядом своего «сюзерена» Сашки. — Так это выходит, за ним еще и император приглядывал?

— Ага, лично! — хохотнул Корецкий. — Думай, что говоришь!

— А где ты откопал информацию? — удивленно спросил Долгоруков у Михаила.

— Я же говорю, нелюбопытные вы, не проявляете элементарного интереса к окружающим вас людям, — Воронецкий приложился к бутылке, с удовольствием сделал несколько глотков. — Или надеетесь, что Ленька с Серегой будут всю жизнь за вас каштаны из огня таскать?

— На то они и свитские, — уязвленно ответил Александр, задетый скорее не констатацией факта, а пренебрежительной интонацией в голосе друга.

— Возвращаясь к предстоящей дуэли…, — Михаил взял бутылку за горлышко и поставил ее на середину столика. — Ты узнал, какую Стихию пестует Мамонов?

— Ленька сказал, что он вообще не применял магические техники, — кивнул Долгорукий на своего свитского.

— У китайцев очень популярны разнообразные искусства рукопашного боя, — оживился Кутузов. — Дим-Мак, кун-фу, Лю-хэ. Есть еще Бак Мэй, но он больше культивируется в закрытых монастырях Шаолиня. Главная цель этой системы — нарастить большую силу рук, чтобы потом на коротком расстоянии наносить противнику критические удары, но не физическим воздействием. Там даже не сама рука играет поражающую роль, но и техника удара. Я думаю, в основе рукопашки, которую использовал Мамонов, лежит какая-то духовная техника, основанная на накоплении энергии и высвобождении ее в нужный момент. Говорю же, я четко видел, что его рука меня не касалась. А ударило как кувалдой.