Вик Разрушитель 7

В этот раз Алтарь отозвался гораздо быстрее, чем в прошлый раз. Весёлым щенком взвился силовой поток, окружив меня плотным коконом, из которого неудержимо полилась энергия, да такая, что кожу стало ощутимо пощипывать. Соединившись с распахнутым зевом портала, энергия Небесного Камня укрепила его контур и стала напитывать необходимым количеством энергии. Гранитный булыжник покрылся мелкими искорками, пространство вокруг него раскрылось как цветок лотоса и стало высасывать кислород, отчего Ломакин стал часто открывать рот. Да и я тоже ощутил нехватку воздуха.

Ожидаемый хлопок ударил по ушам — булыжник растворился в неизвестности. Чародей сразу же закрыл портал и плюхнулся на переносной стульчик, который я нашёл в гараже и притащил на «полигон». Теперь нужно ждать звонка. Я приказал Владу не сразу оповещать нас о результате переноса, а выждать пару минут. Вдруг опытный образец расколется во время перехода и начнёт частями вылетать из портала, ребят покалечит. Да и в себя надо прийти, а то в глазах рябит от сверкающей иллюминации. Хорошо, моя диспозиция заранее определена — не меньше двадцати метров от портала. Иначе всё дело загублю. Но не это меня беспокоит, а совершенно другое: как я пойду через Врата? Антимагия, находящаяся внутри магического кокона, начисто уничтожит её. И тогда отец, Ломакин, все наши сопровождающие просто не попадут домой, нас расшвыряет по разным концам мироздания. Кажется, назревают проблемы.

Трель звонка вывела меня из оцепенения.

— Камень на месте! — бодро доложил Никанор.

— Состояние?

— Большая трещина от макушки до кончика, но испытуемый не развалился, — шутит личник.

— Ладно, сидите на месте, ожидайте второй гостинец, — я прервал разговор и передал его содержание Ломакину.

— Ты уменьшал поток энергии? — чешет двухдневную щетину родовой чародей.

— Так камешек-то небольшой, как же иначе, — кивнул я. — В прошлый раз я вытянул из Источника слишком много, возможно, порталу пришлось компенсировать избыток энергии, сбрасывая её через контур. Ну и машине досталось. В какой-то Яви сейчас валяется часть грузовика, а местные аборигены сделали из артефакта фетиш.

— Гляжу, ты неплохо поломал свои мозги насчёт вчерашней неудачи, — рассмеялся Ломакин. — Версия довольно стройная, что подтверждается сегодняшней удачей. Ладно, давай перекинем вот этого красавца. Метеориты, падающие на землю, не всегда крупные, поэтому я рассчитываю увидеть именно такой, килограммов на триста-четыреста. Уменьшай подпитку вдвое, посмотрим.

Ласковый щенок снова припал к моим ногам, и увеличившись в размерах, закрутился по часовой стрелке, создавая непроницаемый огненно-водный кокон, вибрирующий от чистой энергии. Сумел-таки я перестроить свой Источник под себя! С каждым разом он становится мощнее! Но сейчас мне не требуется столько, поэтому мягкими движениями рук угомоняю беззаботного шалуна, и поток начинает спадать.

Снова ощущаю хлопок по ушам и сбрасываю напряжение. Языки пламени и воды уползли обратно в чашу Алтаря. Алгоритм действий повторяется. Никанор отзвонился и обрадовал хорошей новостью. Гостинец прилетел в полной сохранности, но настолько горячий, что можно было на нём яичницу жарить.

— Не кощунствуй, — мои губы растянулись в улыбке.

— Ещё будете кидать?

— Обязательно. У нас осталось шесть попыток. Вы там особенно голову не подставляйте. Неизвестно, куда прилетит. Кстати, какой разброс?

— Примерно пять-десять метров от точки выхода. А мы в лесочке спрятались, оттуда наблюдаем.

— Там и оставайтесь. Всё, будьте на связи.

Эксперимент с перекидыванием камней оказался весьма поучительным с точки зрения разнообразных расчётов. Чтобы аляскинский небесный пришелец не пострадал при переносе, нужно учесть множество побочных факторов, влияющих на работу портала. Поэтому я старательно исполнял приказы господина Ломакина, то увеличивая, то уменьшая мощь энергии. И в конце концов, последние два гранитных блока приличных размеров выскочили за двести километров от Москвы целыми и невредимыми. Я понял принцип, и теперь наша авантюра могла увенчаться успехом не на двадцать, а на все восемьдесят процентов. Но оставалась одна проблема, и я её озвучил чародею.

— Я тоже об этом думал, — взмокший и уставший Ломакин потрепал меня по плечу, когда мы пристроились в тени беседки и пили квас, который нам принесла сердобольная Оксана. — И к сожалению, у меня нет ответа. Если бы антимаги рождались в каждом поколении, накопилось бы достаточно материала для любых исследований. Увы, мы очень сильно рискуем. Разве что привязаться друг к другу…

— Верёвку перережет, вспомните грузовик.

— Да понятно, это я фантазирую, — усмехнулся чародей, и отдуваясь, промокнул лоб платком, уже настолько мокрым, хоть отжимай. — Есть только один вариант, но твой отец на него не пойдёт.

И я понял, о чём хотел сказать Ломакин, потому что тоже о таком исходе подумал. Но в силу семейных взаимоотношений нисколько не сомневался в правильном решении князя Мамонова. Он глазом не моргнёт, сделает так, как я ему скажу.

Вздыхаю и смотрю на часы. Время принять душ и одеться к встрече с Ниной ещё есть. Хоть отвлекусь от мрачных мыслей, накативших после неразрешимой задачки. Как я буду в одиночку выбираться с Аляски на родину? На каяке или плоту? Ха-ха, шучу. А если серьёзно, надо очень сильно думать.

— Завтра вылетаем, — предупреждаю я Евгения Сидоровича. — Вы подготовились?

— Да. С нетерпением жду, когда вновь увижу бескрайние просторы якутской земли, — выспренно произнёс чародей, и на мгновение в его глазах мелькнуло… сожаление? Не хочет в экспедицию?

— За вами заехать?

— Не стоит. Я на своей машине приеду, оставлю её на охраняемой стоянке. Иначе вам крюк придётся делать, незачем.

Он поставил пустую кружку на стол и поднялся, давая понять, что наши эксперименты закончились. Всё, что будет происходить потом — сплошная импровизация. Нельзя понять, чего ждать от Небесного Камня. Вдруг не сработает наша заготовка? И почему мы думаем, что магический артефакт настолько большой? А если он легко уместится в рюкзаке? Тогда и голову ломать не нужно. Сядем в самолёт и спокойно покинем Аляску. Увы, первоначальные теоретические выкладки редко применяются в практике.

Попрощавшись с Ломакиным, я бросился в ванную комнату, принял бодрящий душ и начал готовиться ко встрече с Ниной. Надо бы по пути цветов купить. Всё-таки барышню на свидание зову, а без букета заявляться — моветон, фи, и вообще Захарьина не поймёт. А я страсть как хочу узнать, почему она такая возбуждённая, какую тайну хочет поведать.

Эд хотел навязать мне Игоря и Якима, но я решительно отказался от охраны. После бурных событий в Венеции у меня появилось подозрение, что служба воеводы Иртеньева присматривает за мной исподволь, и в случае опасности его люди придут на помощь. Поэтому в «Фаэтоне» еду один. Нацепив солнечные очки, в светлой рубашке в полоску, нахально выезжаю за ворота. Понимаю, что нарушаю все мыслимые и немыслимые протоколы, начиная с того, что не имею права садиться за руль без прав (экзамены только осенью, и ускорить получение заветной пластиковой карточки, увы, не в моих силах). Но очень хочется ощутить свободу выбора, единения со своей машиной, и как вообще я буду смотреться за рулём. Говорю же, пижон несчастный. Остановит патруль на дороге — конфискуют машину до получения прав. Поэтому еду осторожно, не гоню без нужды, правила дорожного движения не нарушаю.

До особняка Захарьиных добрался за полчаса неторопливой езды, аккуратно прижался к тротуару, не перекрывая ворота, и позвонил по телефону Нине, чтобы она выходила. По-хорошему, нужно было зайти в дом и отдать дань уважения хозяевам, заодно уверить их, что дочь находится в надёжных руках. Но это уже был бы намёк, очень жирный намёк. А я помню, о чём говорил Василий Романович — отец близняшек, и чувство неловкости и раздражения, что участвую в спектакле, никуда не делось.

Скрестив руки на груди, я привалился спиной к машине и молча смотрел на идущую по дорожке Нину. Белые укороченные брючки и такого же цвета рубашка с расстёгнутыми верхними пуговичками, под которой виднелся бежевый топ, и к тому же завязанная небрежным узлом на животе, очень шли загоревшей до бронзовых оттенков брюнетке. Дополняла образ маленькая сумочка на плече. Лицо прикрывали большущие круглые очки с фиолетовыми стёклами. Охранник, скучавший в тени сторожки, поспешил открыть Нине калитку, и она поблагодарила его кивком.