Вик Разрушитель 9

— Девчонку жалко, — честно признался я. — Если разорятся, все мечты семьи прахом пойдут. Придётся папаше отдавать её замуж за нелюбимого человека, лишь бы на плаву остаться. — Ну и десять комплектов спальных гарнитуров не помешает в качестве компенсации за спасение дочери.

Петрович заржал, а Куан только обозначил улыбку, но одобрительно сказал:

— Это хорошая сделка. Теперь хоть не будет стыдно гостей оставлять на ночь.

Примечание:

[1] Американская пинта — 0,473 литра

Глава 5

1

Князь Артемий Степанович, глава Рода Оболенских, был очень высокорослым человеком. Он постоянно шутил, что будучи молодым, сделал ошибку: не стал баскетболистом. И в самом деле, его метр девяносто пять, развитые плечи спортсмена и невероятно сильные кисти рук с ладонями-лопатами могли кого угодно вогнать в оторопь. Это был самый настоящий медведь, вышедший из тверских лесов, как шутили за его спиной. А если учесть, что «медведь» обладал не только невероятной физической силой (стальные гвозди скручивал в спираль пальцами, подковы разгибал с шутками-прибаутками), но и магической, с тройным Даром, то врагам следовало десять раз подумать, прежде чем становиться у него на пути с плохими мыслями. Нужно ли говорить, что он по праву занимал место Главы вот уже три десятка лет, задавив всех врагов разного масштаба. Кроме того, Оболенский был очень умным и осторожным, и никогда в открытую не пытался оспорить легитимность власти Мстиславских. Всё-таки его Род по крови относился к Рюриковичам, и вёл родословную от черниговских князей. А всех потомков Рюрика Мстиславские априори считали потенциальными врагами.

В свои шестьдесят с лишним лет, наплодив кучу наследников от трёх жён, Артемий Степанович не собирался отходить от дел, пусть у него и были помощники в виде младших братьев и старших сыновей. Все они входили в Совет Директоров концерна «Экзо-Сталь», являясь держателями контрольного пакета акций. Во всех филиалах на руководящих постах тоже стояли Оболенские из младших ветвей.

По сравнению со своим гостем Михаил Тимофеевич Измайлов выглядел… несколько блекло. Но к чести хозяина усадьбы он вовсе не комплексовал по этому поводу и держался уверенно при неспешном разговоре. Всё-таки по статусу оба были равны, ну, или почти равны.

Двое мужчин сидели на закрытой веранде в удобных плетёных креслах, прикрыв колени пледами, и попивали элитный французский коньяк. Из закусок на столике был только шоколад и тонко нарезанный лимон.

Ещё один собеседник, удивительно похожий лицом на князя Оболенского, пристроился в обычном кожаном кресле и почти не вмешивался в разговор, предпочитая больше слушать. Сорокапятилетний наследник Главы Владимир Артемьевич собственной персоной был из тех людей, что терпеливо ждут своего часа. Рубленые черты лица человека, занимающегося важным делом в семейном бизнесе — испытательным пилотированием новейших бронекостюмов от УПД до ТПД — в обстановке, когда не требуется концентрироваться на выполнении задачи, сейчас были расслаблены.

— Крайне наглый и дерзкий мальчишка, — с какой-то затаённой обидой проговорил Измайлов, возвращаясь к разговору после пары глотков коньяка. — Умудрился пролезть в мою усадьбу, отвлёк охрану с помощью где-то пойманной лисы, а потом вломился в кабинет…

Михаил Тимофеевич не стал рассказывать полную версию произошедшего некоторое время назад случая. Иначе Оболенские умрут со смеху. Поэтому слегка сместил акценты. Но и этого хватило, чтобы вызвать у князя Артемия улыбку.

— Может, он твою внучку пытался похитить? — предположил тот шутливо. — Как-никак, Оленька уже расцвела, ухажёров полно, небось.

— После такого хамского поведения вот что он увидит, если вздумает положить глаз на Ольгу, — сложив пальцы в кукиш, Измайлов для верности плюнул на него и ткнул куда-то в сторону светящихся огней далёких многоэтажек Москвы. — Он за Арину Голицыну пришёл говорить.

— Да, ловко тебя Мамонов осадил, — со странными интонациями проговорил князь Артемий. — Действительно, шельма. Но, формально, он прав. А в свете последних событий, происходящих на рынке экзоскелетов, его мотив становится куда глубже и понятнее. Если бы мальчишка проиграл бой, как бы ему потом удалось продвигать свой бронекостюм? Далеко смотрит, на перспективу. А вот нам урок, да, сын?

— Я ведь сразу сказал, что у «армейского» экземпляра есть недостатки, — с недовольным видом пошевелился Владимир и поставил на блюдце фарфоровую чашку с кофе. — Кто пытался уговорить меня, что боковые пластины не повлияют на общую защиту и боеспособность «Панциря-2М»? А парень раздолбал его именно в том месте, где я и предсказывал.

— Так часто бывает, что нужно побыстрее показать промежуточный результат для получения огромного контракта, а мелкие недочёты позже устраним, — ответил отец и поморщился, потому что ему самому не понравилось сказанное. Звучало это совсем слабо, учитывая, с какими сложностями удалось погасить скандал, дошедший до комиссии Военной Приёмки.

— Пока мы заслужили не контракт, а пристальное внимание контролирующих органов, — хмыкнул Владимир, правильно поняв сказанное отцом. — Хорошо, другие модели доведены до ума. А «Панцирь» нужно модернизировать. Пусть он и станет тяжелее.

— Но именно из-за уменьшения веса модель оказалась очень манёвренной, — возразил Измайлов.

— Я высказал лишь свою мысль, — пожал плечами младший Оболенский. — Бронекостюм оказался сырым с точки зрения пилота-испытателя. А вот «Атом» — очень интересная модель. Скажите, Михаил Тимофеевич, вы можете устроить для меня бой с Мамоновым?

Князь с интересом поглядел на сына, перевёл взгляд на боярина Измайлова.

— Хочу в «Атоме» выступить, проверить некоторые свои опасения. Мне кажется, на форсированной тяге происходят непонятные процессы.

— Что именно? — напрягся Измайлов.

— Да вот не могу детально описать ситуацию. В обычном режиме пилотаж в норме, а на форсаже начинаются провалы. Это как… в воздушную яму попадаешь. Не критично, но в бою может помешать.

— Это происходит в полном обвесе?

— Да, — кивнул Владимир.

— Интегратор?

— Полагаю, да. В «Атоме» стоит новая плата. Вероятно, что она не корректно функционирует с двигателем во время резкого ускорения. Вот я и хочу выявить в «боевых» условиях суть проблемы.

— «Атом» — полный полевой доспех с вооружением, — покачал головой Измайлов. — Могут не допустить к бою с «учебной» бронёй.

— Вы же с кураторами, особенно с Прозоровским на короткое ноге, — проявил осведомлённость младший Оболенский. — Поговорите с ним. Не обязательно выступать при полных трибунах. Я согласен на спарринг в любой удобный день для молодого Мамонова.

— Зачем вам бой с мальчишкой? Ведь можно проверить «Атом» и на полигоне «Экзо-Стали», — недоумевал Михаил Тимофеевич.

— Два момента, — Владимир выставил перед собой сжатый кулак и разогнул большой палец. — Первый: хочу оценить потенциал чужого бронекостюма, о котором ходят столько слухов. Второе: мальчишка не проиграл ни одного боя, а значит, пользуется какими-то нестандартными техниками. Мне такой противник и нужен. Он обязательно вскроет все недочёты нашего «скелета». Неужели вы не хотите, чтобы «Экзо-Сталь» выпускала качественный товар?