Викарии Христа: папы Высокого Средневековья. С 858 г. до Авиньонского пленения

Иоанн также разгромил сарацин при Тиволи и Риковаро; до сих пор существует предание об этой победе.

При ликовании народа во главе герцогов и римских консулов Иоанн X вместе с маркграфом Альбериком вступил в город через южные ворота. Альберик, возглавлявший войско, должен был получить награду. По всей вероятности, она состояла не только из золота и имений: папа и римский народ пожаловали ему сан римского консула. Сын Альберика и Мароции, получивший имя отца, появился на свет в фамильном дворце на Авентине. Папа, безусловно, был хорошо знаком с этим семейством, дочерью и зятем своей покровительницы Теодоры. Другое дело — связывали ли их дружба или приязнь. После победы при Гарильяно Альберик должен был занять влиятельное положение в Риме. Однако о нем долго не встречается никаких упоминаний. Наоборот, в отношении Мароции все источники единодушны — она побуждала мужа захватить власть над Римом. В это же время по неизвестной причине с исторической сцены удалились сенатор Теофилакт со своей супругой Теодорой, хотя время их смерти указывается как 924 и 928 гг. соответственно.

Благодаря энергии и уму Иоанн X стал самой могущественной фигурой на Аппенинском полуострове. Он вел переговоры с суверенными правителями, с предводителями военных дружин, участвовал в военных действиях, доблестно сражался во главе папских солдат. Его личные достижения дали ему возможность проводить независимую политику и в случае необходимости навязать ее римским аристократам, которые, впрочем, довольно активно поддерживали его.

Политическое предвидение подсказывало понтифику необходимость восстановить императорскую власть. Угасавший в Провансе слепой Людовик III еще назывался императором, но этот титул оставался пустым звуком. Верхняя Италия покорилась скипетру Беренгара, и на нем, как некогда на Ламберте, были сосредоточены надежды национальной партии. Ценя качества Беренгара как политика или испытывая к нему дружеские чувства, папа, всегда последовательный в своих действиях и верный своим политическим убеждениям, поспособствовал королю в получении императорской короны.

Коронация Беренгара в первых числах декабря 915 г. воскрешала в памяти самые знаменитые страницы истории Рима. Короля, ехавшего на папском иноходце, Иоанн ожидал на лестнице св. Петра, сидя на складном стуле; рядом с ним, как всегда, находился его любимый старший брат Пьетро. Собравшаяся толпа была так велика, что Беренгар лишь с трудом пробился к папе. После того как король присягнул быть защитником Церкви и всех ее прав, двери базилики открылись, и в исповедальне было совершено обычное моление. Затем короля отвели в Латеранский дворец, где папа увенчал его императорской короной. Папский чтец прочел манифест нового императора, подтверждавший владения и привилегии Римской церкви.

В заключение торжества император сделал подарки базилике Св. Петра, духовенству, знати и народу.

Таким образом, с нарушением прав Людовика III императорская корона была в третий раз возложена на государя, хотя и германского происхождения, но принадлежавшего Италии. В стране опять появились единство, внутренняя налаженность и надежда на независимость. Папа ждал от нового императора энергичных действий.

Попытка Иоанна через Беренгара привести Италию в порядок подтверждается и одобряется всеми историками, а слава, которой покрыл себя этот папа, освободив свою отчизну от сарацин, останется с его именем навсегда.

Имеются упоминания, что он окончил сооружение Латеранской базилики, восстановленной папой Сергием, и украсил дворец картинами. Можно предполагать, что в недолгие годы спокойствия, следовавшие за победой при Гарильяно, Иоанн употребил захваченные у сарацин сокровища на завершение того, что было начато в Латеране Сергием.

Церковно-исторические акты воздают честь деятельности Иоанна X в отношении ко всем христианским странам и прославляют его как одного из реформаторов монашества. Он глубоко проникся идеями клюнийского движения, ставшего впоследствие такой мощной силой. Более того, Иоанн X был первым папой, утвердившим строгий устав Клюнийского ордена и освободившим клюнийские монастыри от власти местных епископов.

* * * 

Клюнийская реформа Церкви

В то время многие люди, столкнувшись с попранием божественных и человеческих законов, под игом кулачного права покидали мир и, поселившись в пустынных местностях, создавали монашеские обители. Чем большую безнравственность являла Церковь, тем в более резкой форме проявлялся аскетизм. Но к началу IX в. монастыри превратились в учреждения, которые обладали значительными материальными богатствами и не имели ничего общего с ранними христианскими общинами — идеалом первых европейских монастырей. Принципы нестяжательства, бескорыстного и безраздельного служения Богу, отказа от мирских ценностей и стремлений были забыты. В Церкви процветала торговля должностями, распространенным явлением стало вмешательство в церковные дела светских правителей, на территориях которых находились монастыри и приходы. Ответом на это стало движение за обновление Церкви.

Новое религиозное реформаторское движение вышло из французского монастыря Клюни около Макона в Бургундии. Монастырь был основан в 910 г., когда герцог Аквитании Гильом Благочестивый, чтобы искупить грехи молодости и заручиться спасением души, даровал преподобному Бернону, родом из знатной бургундской семьи, свою виллу Клюни для богоугодных целей. При этом он указал, что монахи создаваемой обители должны подчиняться непосредственно папскому престолу, тогда как епископ и граф Макона не будут иметь над ними власти. Это особое положение, вкупе с усердным соблюдением строгого бенедиктинского устава, снискало новому монастырю авторитет, вскоре позволивший Клюни сделаться главой конгрегации (объединения) из семи монастырей.

Второй настоятель Клюни, аббат Одон, происходил, как и его предшественник, из знатного дворянского рода, и был ещё более ревностным священнослужителем, нежели его предшественник Бернон. Движимый идеей обновления монастырской жизни, он ужесточил монастырские порядки, требуя от монахов строжайшего соблюдения всех уставных предписаний и аскезы. Он ввел традицию, согласно которой монахами в Клюни становились люди аристократического происхождения — но неподдельно смиренные; проницательные — но чрезвычайно набожные; образованные — но простые в общении, всегда приветливые и с чувством юмора. Поощряемый папой Иоанном XI, Одон стал одним из самых страстных проповедников духовного возрождения клира — идеи, которая приобрела множество приверженцев как среди самих священнослужителей, так и среди мирян, в том числе весьма высокопоставленных. Движение, начавшееся в Клюни, получило название Клюнийской реформы.

В дальнейшем аббатством Клюни управляли такие одаренные, праведные и к тому же отличавшиеся завидным долголетием настоятели, как Эймар, Майоль, Одилон, Гюг, Понс и Петр Достопочтенный, чье суммарное правление составило 211 лет!

Два главные злоупотребления, против которых усерднее всего ратовали клюнийские реформаторы, были симония и николаизм.

Под симонией понимали торговлю духовными местами, покупку или обмен церковных должностей и званий за золото или земли. Это был грех, родоначальником которого считался Симон Волхв (Деяния апост., 8), предложивший однажды апостолам Петру и Иоанну научить его за деньги сообщать наитие Святого Духа наложением рук. Епископские кафедры тогда были столь выгодны и блестящи, что возбуждали поползновения знатных и простых лиц. Никогда еще не был так верен текст: «Взыскивающий епископства взыскивает сокровища», вследствие чего таких мест домогались любыми средствами.

Название «николаизм» заимствовано из Апокалипсиса и обозначает плотскую греховность духовных лиц.

В 931 г. папа даровал Одону право принимать под свою юрисдикцию монастыри, заявившие о своем желании провести у себя Клюнийскую реформу. Это способствовало стремительному росту конгрегации клюнийских монастырей.

Власть третьего клюнийского аббата Одилона I (994–1040) была сильнее королевской, но опиралась не на силу, а на нравственное начало. Он много раз бывал в Риме и принимал деятельное участие в заботах Альберика и Льва VII, старавшихся установить в монастырях дисциплину. Одилон воссоздал во всей строгости забытый устав св. Бенедикта: от монахов требовалось безусловное повиновение, жизнь, посвященная труду, благочестивым упражнениям и подвигам милосердия. Несовершеннолетние и люди с дурной репутацией туда не допускались. Реформированное монашество быстро завоевало добрую славу и приобрело огромную популярность, количество зависимых от Клюни монастырей увеличилось до 65. А при преемнике Одилона конгрегация уже включала около 200 монастырей. Часть из них также являлись крупными монастырскими центрами, в подчинение которых входило несколько десятков обителей.

Армия монахов новой формации поставила своей задачей восстановить подорванный авторитет папства и сделать Св. Престол средоточием той нравственной силы, которая должна была управлять миром. Партия реформ в Риме в лице клюнийских монахов получила настоящее войско, дисциплинированное и полное боевого одушевления. Они играли ту же роль, какая позже досталась иезуитам, и оказали папству не меньше услуг, чем их более поздние последователи.

Наибольшего расцвета конгрегация достигла в XII в. при настоятеле Петре Достопочтенном (1122–1156), когда её монастыри появились в Италии, Испании, Англии и Священной Римской империи, а их общее количество достигло почти 2000.

Однако уже в следующем XIII в. из-за финансовых проблем и усиления конкурирующих монастырских центров и орденов Клюни начал терять свое значение. В XIV–XV вв. Клюнийская конгрегация лишилась практически всех своих иностранных монастырей, которые предпочли перейти под управление других, на тот момент уже более авторитетных, бенедектинских монастырских центров.

В XVI в. Клюни утратил одну из своих главных прерогатив: независимость от светской власти. Король Франциск I получил право назначать клюнийских аббатов. Последовавший период религиозных войн католиков и протестантов во Франции принес Клюни новые несчастья: аббатство подверглось нападению гугенотов и было ими разграблено.

Окончательный удар нанесла Клюни Великая французская революция, в годы которой аббатство было сначала закрыто, а затем полностью разорено крестьянами.

В 1794 г. последний настоятель Клюни нашел смерть от ножа гильотины, а ещё четыре года спустя здания, в которых располагалось аббатство, были проданы. После этого бывшее аббатство долгое время использовалось как каменоломня. К XX в. от Клюни остались одни руины. Знаменитая Клюнийская базилика, возведенная в XI в. и являвшаяся самой большой европейской церковью до строительства собора Святого Петра в Риме (XVI в.), была разрушена почти полностью. На сегодняшний день от нее сохранилась лишь южная часть трансепта. 

Пока власть Беренгара держалась крепко, и Рим под твердым управлением дружественного Беренгару папы пользовался спокойствием, Альберик не проявлял своих честолюбивых замыслов. Скорее, в течение нескольких лет он был опорой понтифику.

Но затем неожиданная революция изменила состояние Италии. Маркграф иврейский Адальберт II Богатый, хотя и женатый первым браком на Гизеле, дочери Беренгара, возмутил беспокойных магнатов и возглавил их восстание против императора. Его поддержало духовенство богатого Милана. Мелкие тираны не видели надобности считаться с национальным единством Италии и преследовали только свои личные интересы.

Иоанн X должен был с горечью признать, что созданный им порядок рушится.

Призванный тосканским домом в Италию, король Бургундии Рудольф в конце 921 г. перешел Альпы, чтобы принять предложенную ему корону. Однако его власть признавалась только во владениях, находившихся в зависимости от Адальберта Иврейского и архиепископа Милана. Тем не менее Беренгар не мог совладать с Рудольфом и в отчаянии призвал на помощь неистовых венгров. Тогда-то ими и была сожжена Павия, древняя столица ломбардского государства, великолепие которой, по словам Лиутпранда, было так велико, что превосходило даже всемирно признанную красоту Рима.

17 июля 923 г. между армиями Рудольфа и Беренгара произошла решающая битва, в которой Беренгар был разбит. Однако и Рудольф потерял много людей, так что он предпочёл договориться с Беренгаром о разделе королевства.

Беренгар, чью твердость и доброту восхваляли летописцы, но о делах которого рассказывается чрезвычайно скупо, пал в 924 г. в Вероне от руки убийцы. Это был третий и последний национальный император Италии [20] . С той поры итальянский народ навсегда утратил императорскую власть.

20

После смерти франка Карла Толстого императорскую корону носили итальянцы Гвидо и Ламберт.

На историческую сцену снова выступил Альберик. Побуждаемый своей честолюбивой супругой Мароцией, он добивался патрициата в Риме, ставшего как бы вакантным со смертью императора. Судя по сообщениям позднейших летописцев, Альберик рассорился с папой Иоанном. Он сумел подчинить себе войско и деспотически распоряжался в городе, пока наконец мудрому папе не удалось, играя на национальных чувствах римлян, изгнать соперника, неримлянина. Альберик удалился в свои владения и, укрепившись там, строил планы захвата власти с помощью венгров. Вероятно, под предводительством брата папы Пьетро возмущенные римляне восстали против Альберика. Римской милиции удалось захватить и убить его в собственном замке. Мароция осталась вдовой с маленьким сыном.

Рудольф Бургундский смог удержать за собой корону только три года. Против него выступила могущественная партия во главе с Ирменгардой [21] , второй женой и затем вдовой Адальберта Иерейского. Внучка знаменитой Вальдрады, она своей красотой и интригами сумела привлечь к себе ломбардскую знать. Если хроники того времени, отчасти романтические, правдивы, то Ирменгарда чарующей прелестью не уступала ни греческой Елене, ни египетской Клеопатре; епископы, графы и короли покорно склонялись к ее ногам. Успев завлечь в свои сети самого Рудольфа Бургундского, новая Цирцея сняла с его головы ломбардскую корону, чтобы одарить ею старшего сводного брата Гуго. Это возбудило всеобщее презрение к Рудольфу; наиболее уважаемый в Верхней Италии миланский архиепископ не оказал ему поддержки. Победителем остался Гуго.

21

Старинный автор пишет: «Пленительная красота знаменитой Вальдрады перешла ее потомству, и пламя демонической страсти, горевшее еще сильнее в детях и внуках этой женщины, охватило Италию». Незаконная дочь Вальдрады и Лотаря, Берта, была выдана замуж за графа прованского Теобальда; от этого брака родился Гуго. Овдовев, Берта пленила богатого маркграфа Адальберта II и, выйдя за него замуж, родила трех детей: Гвидо, Ламберта и Ирменгарду. Располагая в Тоскане огромной властью, она стремилась передать ее детям и в то же время надеялась добиться короны Италии для своего любимого сына от первого брака, графа прованского Гуго. В 925 г. смерть положила конец этим стараниям Берты, но Гвидо, Ламберт и Ирменгарда продолжали добиваться осуществления замысла матери.