Виконт-бродяга

— Скажи же, оно выглядит лучше? — робко заговорила Линнет, возвратившись в комнату. Она медленно и томно повернулась так, чтобы покровитель смог по достоинству оценить каждую очаровательную деталь тёмно-красного платья, а заодно обтянутые им стройные формы.

— Да, лучше, — коротко отозвался барон, прикидывая, каков же будет счёт.

— Я уж было подумала, что его никогда не дошьют, у портнихи стояла такая суматоха. Та маленькая девушка. — Линнет прошлась, восхищённо разглядывая своё отражение в зеркале. — Ну, ты знаешь… та, что тогда была с ним… с высоким мужчиной, про которого ты сказал, что якобы он виконт. — Линнет прекрасно знала, что мужчина — виконт, и в точности могла сказать, сколь он высок, но не стала делиться своей осведомлённостью с покровителем.

Лорд Броуди оторвался от мучительных раздумий:

— Ты имеешь в виду Кэтрин Пеллистон?

— Тебе видней. Глаза у неё огромные, а всего остального и не видать, — уничижающее добавила она. — Я направлялась в примерочную, когда она выходила из неё, держа за руку какого-то ужасного маленького мальчишку. Мисс Фу-ты Ну-ты аж побледнела вся, — презрительно фыркнула Линнет. — Ты бы видел, как она уставилась на мой наряд… даже мненачало казаться, будто по нему ползает нечто мерзкое. Вот на этот самый. — Линнет кивнула в сторону платья, которое лорд Броуди машинально поднял, пока она разглагольствовала. — Хотя, поразмыслив, я вынуждена признать отчасти её правоту, потому как оно и впрямь мне совсем не к лицу.

Лорд Броуди, не отрываясь, смотрел на платье, в то время как мозг его — медленно, тяжеловесно, со скрипом — зашевелился.

— Какой тут поднялся переполох. Мальчик принялся реветь, прибежала Мадам, и никому не было до меня дела. Куда там, ведь нужно было поднести нашей нежной леди чашечку чая… дабы она могла оправиться от ужасного удара, потрясшего её при виде падшей женщины, — улыбнулась Линнет. — Знаешь, а мне даже стало её жаль. Она выглядела такой больной и бледной, что напомнила мне ту жалкую деревенскую служанку, о которой я тебе говорила… за которую виконт заплатил кучу денег. Помнишь?

— Да. — У лорда Броуди застучало в голове.

— Думаю, мисс Чопорность грохнулась бы в обморок, узнай она, что напомнила мне вульгарную зазнобу её блестящего джентльмена.

— Нет, — возразил лорд Броуди — Для обмороков она слишком упряма. А что, она в самом деле похожа на ту девушку? Может, поэтому Рэнд и водит с ней компанию?

— Ах ты шалунишка! — Линнет протянула руку, чтобы игриво потрепать его по ядовито-рыжим волосам, затем передумала и ограничилась кокетливой улыбкой. — Может, и поэтому. Я же говорила, что почти не видела её. Ты же знаешь, какая Бабуля… никогда не любила, чтобы девушки собирались вместе. Считала, мы начнём строить козни за её спиной. На самом деле, я даже не уверена, что она на неё похожа. Это просто была одна из тех странных мыслей, что порой приходят в голову.

Как раз одна странная мыслишка крутилась в это мгновение в голове у лорда Броуди. Линнет в своём монологе связала платье с Кэтрин. Теперь же Броуди и сам эту связь увидел.

В этом самом платье Кэтрин появилась, избавившись от тех чудовищных траурных одеяний, что носила по двоюродной бабушке. Его тёплый цвет оказался таким облегчением после жутких чёрных и полутраурных нарядов, что барон обратил на него внимание. Он даже вспомнил, как отметил тогда про себя, что в этот раз она не похожа на труп. Не удивительно, что ему запомнилось это платье.

Платье Кэтрин. Ныне же платье Линнет. А между тем, недолгое время оно находилось в руках Бабули Грендел… а она украла его у женщины, за которую лорд Рэнд уплатил пятьдесят фунтов. В борделе.

Мысль о Кэтрин Пеллистон — самой постной из святош — в борделе казалась столь бредовой, что барону потребовалось бы две бутылки вина, дабы её переварить. Лорд Броуди отослал Линнет к модистке. Он был слишком захвачен своим открытием, чтобы думать о последующих за тем счетах, и знал только, что ему нужно побыть одному, подумать.

Линнет, не мешкая, послушалась. По правде говоря, она исчезла ещё прежде, чем он открыл первую бутылку. Множество бокалов спустя недоумение лорда Броуди уступило место счастливейшим мечтам.

Другой мужчина, возможно, и дрогнул бы при мысли о запятнанной репутации жены, но лорд Броуди был не просто каким-то мужчиной, а Кэтрин Пеллистон — не просто какой-то женой. Запятнанная Кэтрин Пеллистон была уязвима, а только уязвимая, и никакая другая, Кэтрин Пеллистон согласится выйти за него… как только он, так сказать, укажет на альтернативу.

Точное название тому, что замышлял лорд Броуди, было «шантаж», но его не особо заботила терминология, не больше, чем физические формальности, такие как девственность. Даже к лучшему, что ему не придётся выносить утомительное нытьё в первую брачную ночь.

Если только она не успела понести… вот в этом он удостоверится в первую очередь… а девственная плева ему без надобности. Если же она в положении… Броуди на мгновение нахмурился, но только лишь на мгновении. В этом случае, в обмен на молчание, ему позволят наслаждаться той же благосклонностью, которой довелось вкусить другим… этому надменному Рэнду, к примеру.

Лорд Броуди вновь наполнил бокал и проглотил его содержимое с таким восторгом, словно отведал напиток богов. В конце концов, разве может быть большее счастье, чем зрелище униженных врагов?

Глава 16

Планам лорда Рэнда и надеждам мистера Лэнгдона не суждено было сбыться. Мисс Пеллистон не появилась тем вечером в Альмаке из-за внезапной болезни леди Эндовер.

На следующий день графиня почувствовала себя лучше, хоть и была несколько потрясена пережитым. Ведь за всю жизнь Луиза не проболела ни единого дня… она презирала болезнь и решительно не хотела иметь с ней ничего общего.

Учитывая такое отношение, едва ли удивительным было желание графини посетить празднование помолвки мисс Клариссы Венткур с лордом Февисом. Ведь наверняка Луиза не сможет проваляться в кровати весь день, а если бессердечный муж заставит её остаться дома, она просто сойдет с ума. «Бессердечный муж», который всего лишь посоветовал — в самой что ни на есть мягкой форме — жене отдохнуть денёк, тут же поумерил тревогу и взял ненавистное предложение назад.

Лорд Рэнд также посетил яркое празднество, в основном с тем, чтобы быть под рукой, если мистеру Лэнгдону потребуются некие рекомендации или моральная поддержка в деле завоевания мисс Пеллистон.

Праздник проходил на свежем воздухе, в обширном поместье Венткуров в нескольких милях от Лондона. Это означало, что гости вольны были присоединиться к устраиваемым увеселением, либо же развлекать себя сами, прогуливаясь по живописным землям. Получив возможность побродить, Джек именно тем и занялся. Вступив с каким-то начитанным джентльменом в оживлённый спор о достоинствах поэтов Озёрной школы [62] , он вместе с ним углубился в лабиринт. Там два интеллектуала повстречали мисс Грейвисток с кузиной, которые не преминули присоединиться к их баталии.

62

Озёрная школа (англ. Lake Poets) — наименование группы английских поэтов-романтиков конца XVIII — первой половины XIX, названная так по месту деятельности её важнейших представителей: Вордсворта, Кольриджа и Саути. Последние, образовав тесный дружеский кружок, воспевали на берегах озёр северной Англии — Камберланда и Уэстморленда (другое название этой школы — лейкисты, от англ. lake — озеро) чарующую прелесть безыскусственной жизни на лоне живописной природы.