Виконт, который любил меня

– Что бы я делала, не согласись ты помахать мне из окошка, – бросила Кейт мачехе.

Мэри лукаво улыбнулась:

– Не знаю, Кейт. Просто не знаю.

В желудке Кейт мгновенно похолодело, а в душе родилось смутное подозрение. Неужели лорд Бриджертон прав? Может, Мэри всерьез занялась сватовством, и не только ради Эдвины.

Эта мысль положительно пугала.

Кейт и Энтони, оставив Мэри в холле, направились к Милнер-стрит.

– Обычно я иду маленькими улочками до Бромтон-роуд, – пояснила Мэри, посчитав, что Энтони не слишком хорошо знаком с этой частью города, – а потом веду Ньютона в Гайд-парк. Но, если предпочитаете, мы можем пройти прямо до Слоун-стрит.

– Как пожелаете. Я всего лишь следую за вами, – смиренно ответил он.

– Прекрасно, – кивнула Кейт, решительно маршируя по Миллер-стрит к Ленокс-Гарденс. «Может, если смотреть вперед и идти быстрее, ему скоро надоест разговаривать?» – думала она. Ежедневные прогулки с Ньютоном были временем спокойных размышлений. И спутники ей были совсем ни к чему.

Стратегия прекрасно сработала в первые несколько минут. Они молча добрались до угла Ханс-Кресент и Бромтон-роуд, когда он внезапно сказал:

– Мой брат одурачил нас прошлой ночью.

Кейт остановилась как вкопанная.

– Прошу прощения?

– Знаете, что он сказал, перед тем как познакомить нас?

Кейт споткнулась, прежде чем отрицательно покачать головой.

Зато Ньютон не остановился и, словно обезумевший, дергал за поводок.

– Он утверждал, что у вас не находится слов, чтобы описать меня.

– Нууу, – протянула Кейт, – можно сказать, что он не так уж не прав.

– Он намекал, – пояснил Энтони, – что вы всячески меня превозносили.

Наверное, ей не стоило улыбаться:

– А вот это гнусная ложь.

Возможно, ему тоже не стоило улыбаться, но Кейт почему-то обрадовалась.

– Я тоже так считаю, – ответил он.

Они свернули на Бромтон-роуд и направились к Найтсбриджу и Гайд-парку.

– Но зачем ему это? – спросила Кейт. Энтони искоса взглянул на нее.

– У вас ведь нет брата, верно?

– Нет. Только Эдвина, и, боюсь, она всего лишь женщина.

– Он сделал это, только чтобы насолить мне, – вздохнул Энтони.

– Благородная цель, – пробормотала Кейт себе под нос.

– Я все слышу, – предупредил Энтони.

– На это я и надеялась, – отрезала она.

– И мне кажется, – продолжал виконт, – что он вознамерился и вам насолить.

– Мне?! Но зачем? Что я ему сделала?

– Возможно, вы слегка спровоцировали его, унизив любимого брата, – предположил он.

– Любимого? – переспросила она, вскинув брови.

– Вернее, обожаемого, – попытался поправиться Энтони. Кейт покачала головой:

– В это тоже как-то не верится.

Энтони ухмыльнулся. Старшая мисс Шеффилд, несмотря на раздражающе властную натуру, отличалась редким остроумием.

Они добрались до Найтсбиджа, и он взял ее за руку, чтобы перевести через дорогу. Оттуда они направились по одной из тропинок, которые вели к Саут-Карридж-роуд в Гайд-парке.

Ньютон, истинно деревенский пес в душе, ускорил шаг, как только они оказались среди зелени, хотя трудно было представить, чтобы толстый ленивый пес передвигался с такой скоростью.

Все же он развеселился и обнюхивал каждый цветок, каждую травинку, дружелюбно махал хвостом перед каждой белкой, собачкой или прохожим, встречавшимися им по пути. Весенний воздух был прохладен и свеж, но солнце уже пригревало, а небо сияло поразительной голубизной, как всегда бывает в Лондоне после недели непрерывных дождей. И хотя об руку с ним шла не та женщина, которую он хотел бы взять в жены, и уж совсем не та женщина, с которой он вообще собирался часто видеться, Энтони отчего-то ощущал непривычное довольство. На душе было необычайно легко.

– Не лучше ли нам направиться к Роттен-роу? – спросил он Кейт.

– Хммм? – рассеянно промычала она, похоже, не расслышав его вопроса. Она запрокинула лицо и явно наслаждалась долгожданным теплом. И тут на какой-то тревожный момент Энтони вдруг почувствовал резкий укол… чего-то.

Что это?

Он слегка тряхнул головой. Не может же это быть желанием! Только не к этой женщине!

– Вы что-то сказали? – пробормотала Кейт. Энтони откашлялся и глубоко вздохнул в надежде обрести временно утраченное самообладание. Может, холод немного прояснит голову?

Но вместо этого он уловил ее пьянящий запах: странную смесь экзотических лилий и обычного мыла.

– Вы, похоже, нежитесь на солнышке, – заметил он. Кейт с улыбкой повернулась к нему. Энтони невольно залюбовался ее ясными глазами.

– Я знаю, вы сказали что-то другое, но… да, мне так хорошо… особенно после этих унылых дождей.

– А мне казалось, что молодым дамам не полагается подставлять лица солнцу, – поддел он.

Кейт пожала плечами и, слегка смутившись, согласилась:

– Не полагается. Они очень боятся загореть. Но это просто божественно, поверьте мне.

Она слегка вздохнула и с такой тоской взглянула вдаль, что у Энтони сжалось сердце.

– Жаль, что нельзя снять шляпку, правда?

Энтони кивнул, испытывая абсолютно то же самое. Но просто немыслимо снимать цилиндр посреди Гайд-парка.

– Вы могли бы сдвинуть ее немного, и никто ничего не заметит, – предложил он.

– Вы так считаете? – оживилась Кейт, и странный укол чего-то вновь пронзил его внутренности.

– Конечно, – пробормотал Энтони, протянув руку, чтобы поправить ее шляпку, одно из причудливых созданий из кружев и лент, которые так нравятся женщинам, причем завязанное таким образом, что ни один мужчина не смог бы понять, как это делается.

Кейт старалась не шевелиться, повинуясь его мягкому приказу, но когда длинные пальцы случайно задели ее висок, затаила дыхание. Он стоял совсем близко, и во всем этом было нечто совершенно немыслимое. Она ощущала жар тела Энтони и исходивший от него чистый, чуть резковатый запах мыла.