Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
— О-ой… — заорал от неожиданности и боли Рок и ногой отбросил от себя чудовище. Оно исчезло, оставив следы укусов на ноге. — Вот тварь, — выругался Рок. — Что это прилетело?
Он залечил ногу и вновь ухватил поводок, ведущий к рабыне. Теперь сначала прибыла крула, а следом — привязанная к ней поводком дворфа. Крула опять попыталась укусить его за ногу, но он сильным ударом размозжил ей голову. Тварь безвольно дернулась в последний раз и распласталась на полу. Рок поднял глаза, налитые кровью, на дворфу.
— Что это? — спросил он.
А в руках дворфы появился огромный арбалет. Она подняла его
Полностью восстановившись, он вызвал стражу.
— Если сейчас здесь появится человек-рыба, убейте ее. Встаньте передо мной.
Он потянул поводок, и вновь на пол плюхнулась крула, но теперь уже одна. Стража мгновенно напала на русалку. Та только и успела прошептать:
— Прощай, подруга.
Ее тело, изрубленное на куски, растворилось в воздухе, а поводок исчез.
— Что же это было? — проговорил одними губами Рок.
Графство Тох Рангор
Дворфа выгнулась и еще раз застонала.
— Чего это она? — спросил я озабоченно, посмотрев на Авангура.
— Да я откуда знаю, — пожал тот плечами. — Это твоя дворфа.
Лия вдруг дернулась и спокойно задышала.
— Прощай и ты, подруга, — прошептала она и открыла глаза. — Милорд, вы мне снитесь? — спросила дворфа.
И я, еще больше озадаченный ее вопросом, посмотрел на девушку. Впервые она назвала меня милордом. Раньше я был для нее хозяином.
— Мне снился сон, — смотря в небо, продолжила говорить Лианора, — что меня спасло странное создание, не человек, не рыба… Она дралась с тем, кому я принадлежала. И… я ей помогала. Мы дрались как львицы… И она перегрызла рабский поводок, намотав его себе на шею. Я… Я чувствую свободу, милорд. — Девушка слабо, как после продолжительной болезни, когда приходит первое облегчение, улыбнулась и, вновь закрыв глаза, погрузилась в сон.
— Ну и удачливый ты парень, Худжгарх, — хмыкнул Авангур. — Никогда такого не видел. Чтобы вот так снять рабский поводок другого хранителя, и при этом смертный остался жив… Хотя… — он задумчиво помолчал, — я мало что видел. И, знаешь, ты об этом никому не рассказывай… Это может стать оружием против врагов. Надеюсь, ты меня понимаешь?
Я согласно кивнул. А чего тут непонятного? Так можно подсадить вместо раба и что-нибудь пострашнее крулы, и поводок превратится в удавку для господина. Хотя я не знал, как это можно использовать, но сам принцип понял.
Я подхватил легкое тело Лианоры и вернулся в замок. Положил ее на кровать и на цыпочках вышел. Надеюсь, Лия выздоровела окончательно и заклятие, наложенное на нее сородичами, разрушилось.
У
дверей ее комнаты стояла Чернушка. Она увидела меня и бросилась мне на шею.— Муж мой! — прошептала она в ухо. — Я хочу тебя. Я ждала тебя.
— Почему здесь?
— А где еще тебе быть? — отстранилась Чернушка. — Ты помогал нашей дворфе. Получилось?
— Скорее да, чем нет, — ответил я.
Взял ее на руки и унес в свою комнату. Вышли мы уже поздно и только потому, что у меня в душе забил колокол тревоги.
— Шиза, в чем дело? — спросил я, сбитый с толку. — Что случилось?
— Не знаю, Виктор… — ответила мой симбионт. — Но чувствую, нужно идти к гадалке.
— К гадалке? Ты это серьезно?
— Более чем, Виктор.
— М-да… И где нам ее взять, эту гадалку?
— Поспрашивай, в деревнях обычно живут такие старухи.
— Дожился, — проворчал я, — к гадалкам хожу. Вот это божок.
Я нашел Лию в птичнике. Она могла знать о таких старухах. Но Лия отмахнулась и отправила меня к Бурвидусу. Мол, это он собирает всякие сплетни и слухи. Я несколько раз окинул дворфу внимательным взглядом, не нашел в ней ничего необычного. Лия оставалась все такой же деятельной и решительной. Это у нее в характере, потому и сына старейшины зарезала. «Ладно», — пожал я плечами и пошел туда, куда послали, — в тюрьму, собирать слухи и сплетни.
— Вижу, Бурвидус, ты прижился в тюрьме, — произнес я, разглядывая, как дворф уминает пироги с барского стола и запивает вином. Вид его выражал полное удовольствие от жизни. — Ешь, пей, спи и ничего не делай.
Появился я в его камере мгновенно, и он чуть не подавился куском.
— Милорд!.. Кх… Крх. Вы сами меня сюда посадили. Кх. Как вы здесь…
— Я это помню, Бурвидус, — перебил его я. — У нас новости. Лианора выздоровела.
— Не может быть! — воскликнул пораженный дворф. — Правда?
— Правда, и тебя отсюда выпустят… Но то, что происходило с твоей невестой, не должны знать она сама и другие. Ты понял меня?
— Вот вам мое слово, пусть мне отрежут язык, если я проболтаюсь. Никому не скажу! И даже своей рыбке — тоже.
— Хорошо, Бурвидус. Теперь скажи, у нас где-нибудь поблизости гадалки живут?
— Гадалки? — Дворф задумался. — Не знаю насчет того, настоящая она или нет, но говорили бабы, что у вашей служанки Соломеи мать ворожея.
— У моей служанки? А что, есть такая? — удивился я.
— Конечно, милорд. А кто, по-вашему, убирает ваш кабинет и вашу комнату?
— Не знаю. Я там редко бываю.
— Ну вот поэтому и не знаете.
— Ладно, оставим мою комнату в покое. Ты знаешь, где живет эта ворожея?
— Рядом, в деревне у леса. Там еще рынок для проезжих и трактир. Вот она в трактире и работает, поварихой.
— Идем, — приказал я, — покажешь ее мне.
Дворф с сожалением поглядел на стол, где остался его обед, и поплелся за мной следом.
На мой стук в двери открылось окошко, и стражник, увидев меня, упал без чувств. За дверью раздался топот. С шумом открылась дверь в камеру, и начальник караула, запинаясь, стал докладывать:
— Вашмисть!.. Ни сном, ни духом…
— Хватит. Я знаю, что вы не виноваты, — остановил его я. — Никому не рассказывайте, что видели меня здесь. Бурвидуса я освобождаю.