Виктор Глухов агент Ада. Компиляция. Книги 1-15

— Кто там? — спросил я, подражая хриплому говору орков.

— Послание для господина графа Тох Рангора.

«Вот же скоты! — подумал я. — Умалили мой титул. Я тан Абаи Тох Рангор».

— Сейчас открою, — сварливо ответил я и отворил калитку. Быстро отступил и открыл портал в Вечный лес.

Толпа молчаливо вбегающих эльфаров устремилась в мою сторону и быстро исчезала в портале. За моей спиной стояла Су и что-то невнятно подвывала. А толпа эльфаров, не обращая внимания на то, что их товарищи бесследно исчезают, напирала и напирала. Пока наконец поток бойцов в броне не иссяк и портал не схлопнулся, поглотив большую половину нападавших. Перед воротами образовалась пустота, и в проеме открытой калитки появился эльфар в золоченой броне. Он растерянно огляделся и спросил:

— А где все?

— Там, куда вы их, лер, отправили.

— Это куда? — недоуменно спросил он.

— На тот свет.

Эльфар поднял забрало, и я вспомнил его, лер Крити-ил.

— Лер Крити-ил, вы меня не помните? — спросил я с усмешкой. — Вы штурмовали мой замок… — договорить я не успел. Эльфар взревел, как раненый медведь, и бросился ко мне. На ходу он безуспешно пытался вытянуть длинный меч из ножен. Я приготовился встретить его. Но тут мимо меня, визжа, как кошка, увидевшая собаку, схватившую ее котят, пронеслась комета. Упала под ноги эльфара и он, споткнувшись, грохнулся об землю. Продолжая пронзительно визжать, ему на спину вскочила фурия, в которой я узнал Сулейму. Она одной рукой ухватилась за забрало и задрала голову эльфара вверх. Затем всадила ему в горло свой стилет. Раз, другой… Тело предводителя эльфаров обмякло, а Су продолжала громко визжать и разбудила орка-сторожа.

— Что тут у вас происходит? — продирая сонные глаза, проворчал он. — И чего вам не спится?..

Крик командира нападавших подхлестнул остальных, и они со всех сторон полезли через низкий забор. В калитку ворвалось с десяток воинов, и надо было спасать и Су, и сторожа.

Выход в боевой режим, и мои руки стали черными. Они, как лапы зверя, рвали все, что попадалось им по пути. Плоть, металл, мечи, булавы, щиты. Без разницы. Щиты я отрывал вместе с руками. Разорвав на куски ворвавшихся, я по их телам выбежал за ворота и с тыла набросился на не успевших перебраться через забор гвардейцев-эльфаров. В прошлый раз, когда они штурмовали мой замок, я их пожалел. А теперь… Я не слышал крики, звон оружия и, словно коса смерти, прошелся по эльфарам, оставляя после себя кровавое месиво. Когда никого снаружи не осталось, я вышел из боевого режима. И тут на меня обрушился шум схватки. Крики, предсмертные вопли, воинственные кличи и визг, который я не спутаю ни с чем. Визг обезумевшей Сулеймы. Я снова вошел в боевой режим и ворвался в калитку. Но тут же вышел из боевого режима. Это визжала Сулейма. Она сидела на поверженном эльфаре и визжала, закрыв глаза. Девушка била стилетом по броне и не могла ее пробить. Пришлось отобрать у нее ее стилет и поднять с тела. Шум схватки затихал. Мимо нас попытались пробежать удирающие бойцы противника, но тут появился Петр и быстро с ними разобрался.

— Ты чего так разъярилась? — спросил я успокаивавшуюся девушку.

— Я его узнала, милорд. Этот говнюк украл меня и по приказу отчима отвез в лагерь рабов. Там меня купили торговцы живым товаром с острова. Я знаю, где находится этот черный невольничий рынок. Я вспомнила…

«Чем глубже в лес, тем больше партизан, — подумал я, — какие еще тайны хранят высокородные Дома эльфаров. Не Снежные горы, а гадюшник какой-то…»

Шум боя быстро затихал. Еще кое-где по оркскому кварталу раздавались предсмертные вопли и мольбы о пощаде. Это орки искали спрятавшихся по кустам и строениям испуганных эльфаров и, находя, безжалостно добивали. К утру убитых и растерзанных снесли и сложили внутри ограды.

— Это кто ж их так? — обходя трупы, спросил орк-сторож. — Славно поработали! — гордость так и перла из старика. — Надо одноглазому Бутрыму сообщить. Пусть пожалуется совету. Нарушение границ посольства — это почти война. Эх, как славно было бы топором помахать, да силушка уже не та. Пойду Бутрыма будить. Порадую…

Граф Шаро проснулся от щекотки. Он, не открывая глаз, провел рукой по лицу и попытался снова уснуть. Но его лицо опять стало что-то щекотать. Он раздраженно буркнул:

— Проклятые мухи, — и потер лицо. От этого действия проснулся окончательно, открыл глаза и замер. Над ним порхал кинжал, и в свете ночного светильника над головой его лезвие зловеще поблескивало полированной сталью.

— Кто тут? — с опаской, не повышая голоса, спросил он. Скосил глаза налево, где спала жена, но ее там не было.

Голос из темноты ответил.

— Это может быть твоя смерть, Шаро. Ты что удумал? — говорил не тот, кто угрожал кинжалом. И голос показался Шаро знакомым.

— Э-э-э… Простите, я не понимаю, о чем вы?

— Это вполне может быть. Ты выставлял условие выплаты тебе сто тысяч золотых корон?

— Сто тысяч корон? За что?

— За то, чтобы освободить наших людей.

Шаро помолчал. Он не был глупым и трусливым человеком. Жадным, мстительным, высокомерным и жестоким, но не дураком. Он задумался над тем, что происходит, и ничего не придумал.

— Ну, почему молчишь? — спросил голос из темноты, и кончик лезвия опасно придвинулся к глазам.

— Будет лучше, если вы все подробно объясните, тогда я смогу вам точно ответить. Я не знаю ни о каких деньгах и ни с кого их не требовал.

— Хорошо… Я поясню. Речь идет о том, что кто-то якобы напал на твоего сына и при этом эти кто-то исчезли без следа, а от твоего имени пришли посланники и сказали, что ты требуешь выкуп за этих людей.

— Я никого не посылал. Мой сын дома. Он недавно вернулся из Брисвиля…

— Вот как! Он был в Брисвиле?

— Да, его пленил враг нашего рода, нехеец, граф Тох Рангор. А потом отпустил.

— Хм-м. Я хочу послушать историю твоего сына, Шаро.

— Он может сам все рассказать, преподобный брат Люцир.

— Ты меня узнал, — раздался тихий смех.

— Конечно, и я вам не враг. Где моя жена?

— В безопасности, Шаро. Сейчас приведут твоего сына, и мы послушаем его историю. Приведите молодого Шаро! — распорядился тот, кого назвали преподобным Люциром.

Рассказ Аруфана, сына Шаро, многое прояснил. Люцир даже удивился находчивости молодого нехейца. Так дерзко подставить своего врага — это надо было суметь. И могло бы сработать, не будь они люди из развитого мира и такие несложные комбинации разбирали на раз.

«Заигрался Дух, — задумчиво покачал головой Люцир. — Но теперь ему не спастись. Не сам, так его близкие попадутся, а он сам явится, чтобы сохранить их жизнь».

— Ты когда отправляешься в лес? — спросил Аруфана Люцир.

— Завтра хотел.

— Хорошо. Собирай там информацию. Потом отцу доложишь, как будут проходить боевые действия. Все хорошо запоминай. Понял?

— А вы кто?

— Сынок, не твое дело знать, кто это. Слушай, что говорит господин, и делай, как он сказал, — поспешно остановил расспросы сына граф Шаро.

— Хорошо, — угрюмо ответил Аруфан, — но я дал клятву не вредить нехейцу, а он там главный среди студентов.

— И не вреди, — усмехнулся человек из темноты. — Смотри, запоминай и все рассказывай отцу. С кем встречается нехеец, кто ему близок, кто ему друг.

— Понял, — снова угрюмо ответил Аруфан.

— Ну вот и хорошо. Вы спите, еще рано. Твоя жена, Шаро, пока у нас побудет.

И несколько теней покинули спальню.

— Чернушка, — голос, раздавшийся из динамика переговорного устройства на столике у кровати, разбудил дзирду. Она поспешно поднялась, села на кровать и прикрыла голое тело простыней.