Виктор Конецкий: Ненаписанная автобиография

Поцелуйся взаимно с Олегом и всем его семейством, передав таким образом взаимно друг другу мои нежности. При мысли о том, что лето красное прошло и Марианна ползает в школу, я сам делаюсь за нее несчастным и угнетенным. Ходит ли она тайком от родителей на танцы в «Швейник» и «Мраморный», чтобы танцевать там с военно-морскими курсантами? Ирине (И. В. Базунова, жена брата. — Т. А.)передай, что негритянское искусство выдумали белые идиоты. Машке (племянница. — Т. А.)можно сказать, что я привезу ей из Сингапура ослепительно красное японское кимоно, похожее на пижаму, — из штанов и пиджака. Боюсь только, что ей придется подождать с обновкой лет пять, т. к. я совершенно забыл, какого она роста… Адольфу (А. Урбану, — Т. А.)скажи, что обещанная ему зажигалка куплена… Ирме (Кудровой. — Т. А.)скажи, что она умница, потому что меня хвалит. И следующее. Ее друг Яков Свет выпускает в свет дневники Кука. В этих дневниках названия «Солнце» и «Луна» Яков Свет печатает с маленькой буквы: солнце, луна. Во всем мире, связанном с морем, Солнце и Луна считаются именами собственными. Кук-то, конечно, писал их с должным уважением. Ошибка эта в издании его дневников очень серьезна и безобразна. Пускай Ирма немедленно ему об этом напишет. Свету, а не Куку. Такая ошибка непростительна для хорошего географа; чтобы не сомневаться, пускай он возьмет любой учебник по астрономии или посмотрит любой судовой журнал. «Над горизонтом взошло солнце» — пишется с маленькой буквы. «Определили поправку компаса по азимуту Солнца» — пишется с большой. Одновременно, чтобы не расстраивать этого Света, пусть Ирма передаст ему, что я хвалю его примечания к куковским дневникам — они действительно хорошие.

Ну вот, уже половина четвертого ночи, и вахта моя идет к концу. Утром, когда я буду еще спать, мы снимемся с якоря и пойдем на Порт-Луи, где по улицам бродят, качаясь от некормления, облезлые, несчастные собаки и где черные люди валяются на камнях, тоже голодные и страшные, что не мешает им по-всякому нас обманывать. Количество голодных в мире удручает даже не таких сентиментальных, как я, людей.

Обнимаю и целую тебя тропическим теплым образом. Главное — отдохни после кошмара ремонта. Братцу еще один привет и поклон.

Ваш ближайший родственник Виктор.

P. S. Матерь, родная, самым неожиданным образом отправляю это письмо через ребят со спасателя, который сам потонул, а мы его, вернее, ребят вытаскивали, но сперва их вытащили негры [22] . Короче говоря, отправляю через Владивосток, а сами идем на Монтевидео. Обнимаю.

В. К.

(Без даты. — Т. А.) Т/х «Невель»

9

22

За непосредственное участие в спасении экипажа со спасательного судна «Аргус» В. Конецкий получил благодарность начальника Главного управления мореплавания.

«Герои книг — балтийцы» [23] (Интервью на палубе)

Когда теплоход «Невель» ошвартовался у пассажирского причала в гавани, мы поспешили в каюту второго штурмана В. В. Конецкого, известного писателя-мариниста. Балтийцы не раз встречались с его книгами «Над бельм перекрестком», «Соленый лед», знакомы и с киносценариями «Полосатый рейс», «Путь к причалу» и «Если позовет товарищ».

Естественно, что наши моряки с интересом ждут новых произведений этого автора, тем более что прообразами героев, вполне вероятно, станут балтийцы, поскольку писатель работает теперь на наших судах.

23

Беседу вел В. Майский.

И вот мы уже начинаем традиционное интервью на палубе.

— Когда вы пришли на работу в Балтийское пароходство? На каких судах плавали?

— В пароходстве я еще новичок, и двух лет не работаю. После сдачи техминимума был направлен грузовым помощником капитана на теплоход «Челюскинец». Сделал несколько рейсов, впервые обогнул Западную Европу, побывал во многих портах разных стран. В июле прошлого года пришел на «Невель».

— Как прошел рейс?

— Плавание было не из легких. Довелось познакомиться и со штормами ревущих сороковых широт, и со знойными штилями тропиков. Участвовали мы и в спасении моряков дальневосточного судна «Аргус», наскочившего на рифы, и в «слежении» за семеркой советских космонавтов, совершавших групповой полет на «Союзах». Интересны впечатления от пребывания в Монтевидео, Сингапуре, на Канарских островах и Маврикии, в Гвинейском заливе.

— Как будет отражен рейс в литературе?

— Думаю описать эти события в будущей книге «Соленый хлеб». Это будет первая книга о моряках Балтийского морского пароходства.

— Кто герои вашей будущей книги?

— Я еще ничего не могу сказать о героях, но прообразом одного из них думаю сделать капитана «Невеля» Георгия Васильевича Семенова. Это удивительный человек. В прошлом очень длительном рейсе ему сделали в море операцию — удалили аппендицит. Казалось, человек пойдет на отдых, тем более что ему задолжали не один отпуск. Но Георгий Васильевич остался на своем посту и снова был в рейсе с нами. Наш капитан — очень чуткий человек, с большим уважением к людям. Как судоводитель это прекрасный специалист, влюбленный в свое судно, обладающий спокойствием и стальной выдержкой…

Моряк Балтики. 1970. 7 февраля

Товарищам по перу Смех сквозь прозу Краткое пособие для пишущих путевые очерки

Доказывать надо тонко, очаровывать в меру, убеждать горячо: во всем этом и проявляется сила оратора.

Цицерон

Бурное развитие науки и техники породило большое количество средств передвижения. От верблюда до вездехода, от осла до метро, от воздушного шара до ракеты, от обыкновенной ванны, в которой ныне умудряются переплывать Ла-Манш, до лайнера — все к вашим услугам для движения вокруг планеты.

Ведение путевых заметок и последующая их публикация — жанр древний как мир. Автор накопил большой опыт в этом сложном жанре. Склонный с раннего детства к разного рода поучениям, автор ниже делится с коллегами своим опытом.

Принимаясь за книгу путевых заметок, необходимо заранее поднакопить запас смелости, который позволит вам соединять вещи несовместимые. Например, воспоминания о первой любви с заметками о поведении акулы, когда последней вспарывают на палубе брюхо. Мужество такого рода выработать в себе не так просто, как кажется на первый взгляд.

Мужество такого рода принято называть ассоциативным мышлением. Иногда его определяют как безмятежность в мыслях.

Совершенно не обязательно знать, зачем и почему ты валишь в одну кучу далекие друг от друга вещи. Главное — вали их. И твердо верь, что потом, уже по ходу дела, выяснится, к чему такое сваливание приведет.

Как-то, проплывая мимо острова Альбатрос, я вспомнил, что баскетбольная команда на судне носит такое название, потом отметил, что альбатрос — птица, лишенная возможности взлетать с воды. В результате получилась просто отличная глава о том, что баскетбольная команда летать не может.

Несколько раз мне придется настойчиво подчеркнуть важность всевозможных знаний, получаемых со стороны. Помни: даже обрывок газеты, попавший тебе в руки, может украсить текст широтой энциклопедичности. Не только газета, но и обыкновенная запись на стенке уборной иногда дает сильный толчок мысли. Так было со мной в Лондоне…

Не забывай о том, что писал в начале. Помни: читатель это давно забыл. Ненавязчиво, но систематически повторяйся. Это увеличивает объем книги и придает ей некоторую «круглость», в которой может прощупываться библейская даже мудрость: все на круги своя и т. д.