Виктор Вавич (Книга 2)

Кудой!

БАШКИН снимал калоши в темной передней и громко пел на всю квартиру:

– Коля дома? Коля!
– особенно кругло выводил "о".
– Кооля! Колина мама ждала, пока он размотает шарф. Башкин не слушал, что она говорила, и выводил веселым голосом:

– Дома Коля?

– Пожалуйста, проходите, - тряскими губами сказала Колина мама, и в комнате, в мутном полусвете, Башкин увидал ее лицо: застывшее, лишь мелкой рябью вздрагивало горе.

– Что? Что с вами?
– и Башкин поднял брови, нагнулся к самому лицу и рассматривал, будто на лице шрам.

– Ах, не знаю!
– она отвернулась, ушла в спальню, сморкалась, вернулась с платком.

– Слушайте, что же случилось?

Башкин стоял посреди комнаты, приложил к губе палец по-детски.

– Васи нет... Коля узнать пошел... не знаю. В этих заседаниях, - она переставляла на столе катушки, коробочки, отворотясь.

– Зачем же вы пускаете? Зачем? Зачем, голубушка!
– стал выкрикивать Башкин.
– Ой не надо, не надо!
– он поднял голос выше, затоптал в маленькой комнате.
– Милая, милая!
– он обнял за спину чиновницу.
– Не надо!
– с болью вопил Башкин и тряс за плечо, заглядывал в лицо.

– Ничего, ничего не будет, - вдруг вверх, в потолок запрокинул голову Башкин.

Чиновница всхлипывала в платок все сильней и сильней.

– Не бу-детт!
– как заклинание крикнул Башкин в потолок. В это время незапертая входная дверь распахнулась.

– Я-я!
– крикнул Колин голос из передней. Мать дернулась, но Башкин первый вылетел в переднюю.

– Ну что?
– кричал он Коле.

– Ничего...
– деловито буркнул Коля. Он размашисто скидывал шинель. Сейчас.

– Видел его? Видел?
– шептала мать. Коля вошел в комнату, сел мешком на стул, глядел в пол, шевелил бровями.

– Ну?
– крикнула мать.

– Мне сказал там один... выходил один... сказал, что до вечера будет у них.

– Папа там?
– и чиновница топнула ногой.

– Ну да!
– сердито крикнул Коля и встал. Он, топая ногами, пошел в кухню, и слышно было, как он плескал водой под краном. Чиновница вышла.

И Башкин слышал, как Коля, выкрикивая, фыркал водой:

– Не знаю!.. Там сказали.

– Я пойду!
– сказал Башкин, выходя в сени.

– Стойте! И я!
– крикнул Коля. Он мокрые руки совал в рукава шинели и, не застегнувшись, раньше Башкина выскочил вон. Он ждал Башкина за воротами.

– Верните его! Верните!
– кричала вслед чиновница. Башкин оборачивался, снимал шапку. За воротами он мотнул головой Коле и саженными шагами пошел через улицу. Коля бежал следом. Они так прошли квартал. Башкин завернул за угол, и тут сразу пошел тихой походкой. Он улыбнулся плутовски Коле и взял его за руку.

– Здорово?
– весело подмигнул Башкин.

– Да нет!
– говорил, запыхавшись, Коля.
– Что я... ей-богу, скажу... да что я скажу? А она плачет. Ей-богу!

– Ничего, - сказал Башкин учительным тоном, спокойным, плавным, будто гладил Колю, - ничего, мы сейчас все обсудим и решим, что нам делать. Давай спокойно решим, что нам делать.

Коля заглядывал вверх в лицо Башкину и крепко кивал головой:

– Да! Да!

– Пойдем, где людей меньше.

– Ага, - кивнул Коля и поддал шагу. Свободной рукой он старался застегнуть распахнутое пальто.

Они шли к парку, где "правил казну" Коля. Сырая полутьма заслоняла даль улицы, и прохожие быстро семенили мимо. Становилось пустынно, слышны стали свои шаги. Один только городовой чернел на углу.

– Ну вот, - начал Башкин вполголоса, - я тебе скажу по самому страшному секрету, - Башкин обернулся всей фигурой назад.
– Да, по самому ужасному секрету...

Коля задрал голову, глядел в лицо Башкину.

– ...что папа твой... нет, что про твоего папу говорят, я слышал, что ему надо быть, - Башкин нагнулся к Коле, - во как!

Башкин погрозил в воздухе пальцем.
– Прямо того... ...заболеть!
– в самое ухо шепнул Башкин.
– Заболеть или совсем... Коля, не мигая; глядел перед собой.

– Умереть?
– без звука прошептал Коля.

– Да нет!
– распрямился Башкин.

В это время какой-то хлипкий человечишко перебегал улицу наперерез Башкину. Башкин повел головой.

– Он?
– крикнул человечишко.
– Не обознался.
– Он приостановился, вытянул шею вперед.
– Он и есть!
– и человек бросился к Башкину.
– Не признаешь? Не?
– он сбил Колю вбок, схватил Башкина за лацкан пальто.
– Не? Котин, Котин я, накажи меня Господь. Что?

Башкин глядел сверху, откинувшись назад.

– Ты же Башкин! Башкин, покарай мене Господь, что ж ты исделал со мной, чтоб ты пропал, - кричал Котин, как плакал.
– Что ты мене, сука, наделала, чтоб ты добра не видал.

Башкин двинулся вперед, но Котин ухватился за рукав, он поворачивал на ходу Башкина, запрыгивал вперед, теребил, дергал.

– Я ж тебе кругом города шукаю, мене ж ночевать нема кудой пойтить, мене ж убьют на Слободке - йай! йай-йай!- и Котин плакал и злой рукой рвал карман Башкина.
– Кудой я пойду, чтоб ты сгорел, - он остановился, расставив ноги, рванул Башкина - отлетела пуговка, а Котин держал Башкина за открытую полу.
– Кудой? Кудой?
– охал он со слезой на всю улицу.

– Слушайте, не сходите с ума, черт вас дери!
– закричал Башкин и оглянулся на Колю.
– Мальчик же тут - громким шепотом сказал Башкин, нагнувшись.

– К свиньям твоих мальчиков и тебе вместе, - с новой силой задергал полу, заныл Котин, - мене один только слободской устренет, он мне враз перо всадить, так нехай и ты пропадешь, стерва ты лягавая, нехай и тебе вата будеть! Не выдирайся от мене...
– Башкин сильно рванул пальто, Котин споткнулся, пролетел два шага, не выпуская полы, он чуть не свалил Башкина - покатился.
– Не выдирайся... не... не... не пустю, нехай мне пропасть.

Коля рвал полу от Котина, бил его сапогами по рукам. Котин пустил, Башкин отскочил.

– Городовой!
– закричал Башкин. Вдоль пустой улицы ноем взвился голос.

– Тебе будет городовой!
– Котин вскочил, отбежал назад два шага и вдруг кинулся, прыгнул на Башкина. Башкин отпрянул назад, спотыкаясь. Неловкий удар пришелся выше уха, загудело в голове, и шапка сбилась на землю.

Башкин махал перед собой длинными руками, отчаянно вертел, как попало. Котин целился.

– Ай!
– закричал Коля. Он с разбегу ткнулся головой в живот Котину. Они упали.

– Городовой! Городовой!
– вопил Башкин. Он отдирал Колю от Котина. Идем, идем, идем!..
– бормотал Башкин. Он уцепил Колю за рукав и потащил за собой. Он бегом завернул в переулок. Вдруг Коля всхлипнул, рванулся и опрометью Понесся прочь. Башкин слышал, как дрожала на бегу яростная нота и ушла вдаль.