Виктор Вейран

– Нравится, – признала я. – Особенно то, что зеленоглазых мужчин в нашем доме прибыло. Но знаешь, мне бы хотелось еще дочку.

– Я только за. Когда приступим?

Я покраснела и обернулась к няне. Та сделала вид, что ничего не слышала, поправляя кроватку Анри.

– Вик, – шикнула на мужа, но когда его кто-то останавливал? Он уложил Анри в кроватку и склонился над ней.

– Спи, – зашептал сыну. – Будешь хорошим мальчиком, и папа купит тебе лошадку, когда подрастешь. Какую хочешь лошадку? Черную или белую? Или серую в яблоках? Саврасую?

– Вик, какую лошадку? Он маленький, – вмешалась я.

– Я же говорю – когда вырастешь, – обернулся Виктор, а Анри таращился на папу огромными глазищами и самозабвенно сосал палец.

– А еще мы найдем тебе невесту, – обещал Вик. – Обязательно самую лучшую и только ту, в которую ты влюбишься. Даю слово!

– Думаю, когда он влюбится, то и слушать тебя не будет, Вик. Все вы, Вейраны, такие, – хихикала я.

– Да, милая. Потому мы с тобой и женаты. Кстати, ты и сама такая же. Стоит ли спорить?

А сын сладко зевнул и закрыл глазки. Вик немного покачал кроватку, и мы тихонько вышли из комнаты.

– Тебе можно доверить десяток детей, – говорила я, обнимая мужа.

– Не хочу десяток, но еще парочку можно.

Он подхватил меня на руки, и я едва не взвизгнула.

– С ума сошел? – ударила кулачком по плечу.

– Я выполняю наш маленький план по еще одному ребенку, – заявил этот невозможный мужчина и понес меня в спальню.

Мы оба сошли с ума. Иначе не объяснишь, но я целовала Виктора, как будто в первый раз. И теряла от него голову, и растворялась в нем, забыв обо всех ссорах и недоразумениях. Зачем думать о плохом, если вот он, здесь, со мной? Самый лучший и мой.

– Люблю тебя, – шептала, нежась в его объятиях и накручивая на палец темные волосы мужа.

– Я тебя больше, – ответил он, прижимая сильнее.

– Чем докажешь?

– Ну…

И поцелуй обжег губы.

– Вик! – Едва нашла в себе силы, чтобы отстраниться. – Тебе опять рано вставать. Не выспишься.

– Зато буду счастлив.

– Ты и так счастлив. Или тебе, как Анри, спеть колыбельную? Так я могу. Закрывай глазки, милый, и слушай.

Тьма в твое глядит окно,Солнце спит уже давно.Звезды песенки поют,Звезды спать нам не дают.В светлой башне спит магистр,В темной башне спит магистр,Ну а в серой – нет, не спит,А за городом глядит.Кто не спит и почему?Не ответим мы ему.Ну же, глазки закрывай.Баю-бай.

– Какая страшная колыбельная, – не удержался Виктор и рассмеялся так, что слышно было, наверное, во всем доме. – Я после неё не смогу уснуть, представляя, как магистр Верхард заглядывает в наше окно. Но лучше он, чем магистр Тейнер. Правда, Анжи?

– Правда, – прижалась к нему и закрыла глаза. – Спи.

Ожидала дальнейшего сопротивления, но супруг мирно уснул, даже посапывал во сне. Вот еще! А говорил, не уснет после моей песенки. Врунишка.

– Люблю, – шепнула, легонько коснувшись губами его щеки, и сама уснула.

А утром все было как всегда: Вик ушел раньше, чем я проснулась. Анри требовательно плакал, только папы не было, чтобы его успокоить, а средства няни не действовали. Пришлось подниматься и кормить сынишку, который рос таким же вредным, как папа.

Около обеда отправила Анри с няней гулять в сад, а сама собралась и решила навестить дом Рейдеса. Мне надо было поговорить с ним по поводу расследования Виктора. Да, мы виделись буквально на днях, но ведь появилась новая жертва. Может, Эд знает больше, чем говорит Вик? Поэтому полчаса спустя я входила в дом Эда и Тэмми.

– Анжи! – Тэмми появилась в дверях. Малышка Натали дремала у неё на руках. – Как хорошо, что ты зашла. Проходи.

Пока я устраивалась в гостиной, Тэмми скрылась в соседней комнате и вернулась уже без ребенка.

– А Эда нет? – спросила я.

– Нет, он пропадает в своей гимназии. – На лицо Тэмми будто набежало облако. – Увы, работа для него важнее семьи.

– Не говори глупостей, – попыталась успокоить подругу, – Эд души в вас не чает.

– Да, но…

И внезапно Тэмми закрыла лицо руками. Солнечно-рыжие волосы рассыпались по плечам, она сама задрожала, будто налетел порыв ветра.

– Ты что? – подсела к ней, обнимая за плечи и направляя магию. Говорят, после родов так бывает, что девушки становятся очень впечатлительными и нервными. Но я это не проходила, наоборот, первые месяцы светилась от счастья, пока Вик был рядом чаще, чем на пару часов.

– Я так тебе завидую, – разобрала сквозь слезы.

– Завидуешь? – едва не рассмеялась, но это обидело бы Тэмми. – Чему?

– Твой муж очень тебя любит. – Тэмми вытерла мокрые щеки. – Это видно, даже если не знать, что вы муж и жена. Вик светится, когда ты рядом, а Эд… Он приходит только из-за дочери. Вот её он любит. Знаешь, я раньше этого не понимала. Дура была. А теперь поняла.

– Тэмми, что за глупости? – Я все-таки не удержалась и рассмеялась, но невесело. – Эд любит тебя.

– Нет. – Подруга грустно улыбнулась. – Он любит другую, Анжи.

– Кого?

– Да какая разница? Я ведь не слепая. И вижу, что мы с Натали – как иллюзия… Знаешь, такая картинка внешнего благополучия для всех. Мол, взгляните, я директор гимназии, у меня жена и дочь, и мы счастливы. А на самом деле? Что на самом деле, Анжи? Я интересовала Эда, пока не забеременела. У меня даже была шальная мысль, что Эд так торопится с ребенком только для того, чтобы догнать вас с Виктором. Ты никогда не обращала внимания, что он как будто гонится за Виком?

– Нет, – ответила ошарашенно. – Тэмми, твоя магия перестраивается из-за рождения ребенка, вот всякие глупости и лезут тебе в голову. Слышишь? Это пройдет.

– Я все поняла еще до беременности. – Тэмми покачала головой. – Не спорю, Эд любит Натали, он заботливый отец. По крайней мере, пока что. А потом? Что потом, Анжи? Он даже не позволяет мне жить с ним на территории гимназии. Почему? Я тоже там училась, я ведьма и могу преподавать. Но Эд и слышать об этом не хочет. Там его мир, а где мой?

И Тэмми снова заплакала. Я обняла её, и она опустила голову мне на плечо.

– Береги мужа, Анжи, – прошептала, глотая слезы. – Вам так повезло.

Повезло, да. Но как его убережешь, если его никогда нет дома? Я глубоко понимала Тэмми. Мне тоже постоянно не хватало Виктора и иногда казалось, что нам с Анри нет места в его жизни. Просто нет… Но муж возвращался, улыбался, целовал меня, подхватывал на руки сына, и становилось так хорошо и спокойно! Будто и не было никаких тревог, сомнений… Ничего! И я снова чувствовала себя счастливой.