Вильямс

Вы будете все работать на административных и хозяйственных должностях. На этой работе не забывайте, что вы организаторы. Давайте высоко держать марку Тимирязевской академии и в частности экфака».

Это дружеское напутствие Михаила Ивановича студентам-выпускникам Вильямс относил и к себе.

Годы работы в Госплане, годы ректорства, годы овладения большевистской философией неизмеримо обогатили научный и общественный опыт ученого. Вильямс воспринял марксистско-ленинскую философию не как отвлеченную теорию, — он говорил, что стал направлять всю свою научную деятельность, «исходя из главного требования этой философии ко всякой науке — быть руководством к действию».

Для того чтобы разрабатываемая им наука и прежде всего травопольная система земледелия стали руководством к действию, за них надо бороться, надо отстаивать от всех явных и замаскированных реакционных нападок. Этому учила Вильямса воинственная, боевая философия большевизма. Чем больше ученый проникался ее революционным духом, тем яснее он видел в ней единственный путь к созданию передовой агрономической науки, подлинно научной, высшей системы земледелия, соответствующей высшему — коммунистическому — строю человеческого общества.

В канун революции он пришел к убеждению, что существовавший тогда строй ведет к превращению плодородных земель в пустыню. Ученый увидел в Октябрьской революции, в коммунизме тот единственный путь к спасению, который избавит человечество от этой страшной угрозы.

Всем сердцем, всеми душевными помыслами ученый был на стороне коммунизма. Он захотел отдать борьбе за этот коммунистический путь развития все свои силы.

23 июня 1928 года Вильямс пришел в партийное бюро Тимирязевской академии. Он принес с собой листок бумаги в мелкую клеточку, вырванный из блокнота. На этом листке было написано:

«В бюро ячейки ВКП(б) при ТСХА.

Прошу принять меня в члены партии. Я отчетливо оознаю, что по своему возрасту я не могу принимать ярко выраженного активного участия в работе партии, но я осмеливаюсь думать, что мои специальные познания могут сослужить службу в самой ударной задаче партии — подготовке молодого поколения красных специалистов на фронте, имеющем в настоящий момент самое актуальное значение — фронте завоевания командных высот науки и не менее важном фронте организации сельскохозяйственного производства.

На этих фронтах я еще нахожусь в полной силе.

Проф. В. Р. Вильямс.

23. VI.28».

А. В. Луначарский писал по этому поводу: «Профессор Вильямс, один из выдающихся представителей науки, все время выделялся из ряда других видных ученых, как человек передовой и искренний друг Советской власти. Его желание вступить в нашу партию — факт отрадный. Он производит сильное впечатление в среде высококвалифицированной интеллигенции».

6 июля партийная ячейка Тимирязевской академии единогласно приняла шестидесятипятилетнего ученого в свои ряды.

Центральный Комитет ВКП(б) принял Вильямса в члены партии без кандидатского стажа.

Ученый с новой энергией принялся за дальнейшую разработку и внедрение в жизнь передовой научной агрономии, по-большевистски непримиримо борясь за идеи коммунистической партии, «как рядовой ее солдат».

VI. ГОД ВЕЛИКОГО ПЕРЕЛОМА

«Рушится и превращается в прах последняя надежда капиталистов всех стран, мечтающих о восстановлении капитализма в СССР, — «священный принцип частной собственности». Крестьяне, рассматриваемые ими как материал, унаваживающий почву для капитализма, массами покидают хваленое знамя «частной собственности» и переходят на рельсы коллективизма, на рельсы социализма».

И. В. Сталин.

Перед молодой Советской республикой, успевшей за первое десятилетие своего существования залечить раны войны и интервенции и восстановить промышленность, вставали новые задачи. Партия Ленина — Сталина вела народ на борьбу за построение социализма, за социалистическую реконструкцию всего народного хозяйства.

Успешно выполнялся ленинский план электрификации, работала Волховская гидростанция, возводилась плотина Днепрогэса, на окраине Сталинграда закладывался фундамент Тракторного завода, прокладывалась Туркестано-Сибирская железнодорожная магистраль.

Иное положение было в сельском хозяйстве. Распыленное на мелкие кусочки, подчиненное стихии мелкого производства, сельское хозяйство отставало в своем развитии от роста советской промышленности и создавало угрозу для развития всего народного хозяйства Советской страны.

В декабре 1927 года с трибуны XV съезда ВКП(б) товарищ Сталин указал партии и всему народу единственно правильный, социалистический путь развития нашего сельского хозяйства, единственно возможный выход.

«Выход, — говорил товарищ Сталин, — в том, чтобы мелкие и мельчайшие крестьянские хозяйства постепенно, но неуклонно, не в порядке нажима, а в порядке показа и убеждения, объединять в крупные хозяйства на основе общественной, товарищеской, коллективной обработки земли, с применением сельскохозяйственных машин и тракторов, с применением научных приёмов интенсификации земледелия.

Других выходов нет» [33]

И партия начала подготовку к развертыванию коллективизации, исходя из ленинского кооперативного плана, исходя из программы, намеченной товарищем Сталиным.

Молодой член большевистской партии, Вильямс принял в этом самое деятельное участие.

В том же номере журнала «Сельскохозяйственная жизнь» (1928, № 29), где сообщалось о приеме в партию Василия Робертовича Вильямса, «имя которого знает не только вся агрономическая среда СССР, но и научная интеллигенция всего мира», ученый выступил со статьей «Проблема подъема урожайности».

33

И. В. Сталин.Сочинения, т. 10, стр. 305–306.

Он глубоко обосновал необходимость перехода на травопольную систему земледелия и утверждал со всей определенностью: «Эффективность этой системы достижима только в колхозе или совхозе. Организация мелкого единоличного рационального хозяйства представляет агрономическую нелепость, вредную утопию». Вильямс не случайно восставал против этой «агрономической нелепости». Она имела еще широкое распространение среди агрономов и ученых. Вильямс уже многие годы вел борьбу с проповедниками подобных взглядов. В Тимирязевке они находили своих горячих защитников в лице Чаянова, Кондратьева, Рыбникова и других кулацких идеологов, засорявших враждебными идеями мозги студентам Академии и прежде всего экономического факультета. Вильямс настаивал на отстранении этих реакционных профессоров от преподавания в Академии.

Чаянов и другие кулацко-эсеровские проповедники ратовали за «культурное», то-есть за кулацкое, хозяйство, доказывая, что в его укреплении и росте единственный залог развития земледелия. В эту же группу входил в Тимирязевке и Дояренко, который, ведая кафедрой земледелия, всю свою научную работу строил применительно к интересам все того же «культурного» кулацкого хозяйства.

Все они выступали против травопольной системы земледелия, утверждая, что она фантастична, нереальна и не соответствует интересам «трудового» крестьянства. Они имели еще достаточное влияние и среди агрономов «и среди работников Наркомзема.