Вингер. Танке

На восемьдесят второй минуте после розыгрыша углового Мануэль Рус зачем-то завалил игрока соперника в пределах нашей штрафной. За что заслуженно получил «горчичник», а команда — пенальти. Кике аж рот открыл и за голову схватился. Он не бегал по кромке поля, а стоял, как соляной столб, и молчал. Однако вскоре он собрался и заменил виновника на другого защитника. Когда Ману покидал поле, он услышал упрёк со стороны тренера, и это его разозлило. Он ответил Кике что-то обидное и, проходя мимо, даже оттолкнул его руку.

Да… У парня действительно проблемы с головой. Сначала не по-мужски повёл себя с моей сестрой, а теперь и гробит свою карьеру в клубе. Да и хер с ним, это уже не моя проблема.

При пробитии одиннадцатиметрового удара Адебайор своего шанса не упустил. Он мастерски отправил мяч в угол ворот. Африканец оформил «дубль», и счёт стал 0:2. Последние минуты прошли в обоюдоострых атаках, но реализовать свои моменты команды не смогли. Финальный свисток зафиксировал обидное поражение моей команды. А мне было обидно вдвойне: на поле я так и не появился. «Монако» не позволил нам раньше времени завоевать путёвку в одну шестнадцатую финала Кубка УЕФА. Хотя после этого тура мы всё ещё лидировали в группе с шестью очками.

Возвращались домой в мрачном настроении. Никто не шутил, не улыбался. В аэропорт Валенсии прилетели только в четыре утра. Получили багаж. Я подошёл к кулеру попить воды, когда услышал странное оживление среди наших. Обернулся и успел увидеть, как на руках Мануэля защёлкивают наручники. Я чуть стакан с водой не выронил. Что интересно, мой бывший друг просто опустил голову и молчал, когда двое полицейских уводили его под руки. Одноклубники и персонал команды были настолько ошарашены, что тоже молча проводили эту процессию взглядом.

Приехав домой в начале седьмого, все ещё спали. Попил чаю и отправился в душ. Ложиться спать не было смысла, а то разосплюсь и после пробуждения буду разбитым. Вечером нужно будет ехать в аэропорт и встречать своего друга. Перед вылетом он прислал сообщение: «Загрузился консервами, скоро буду» и множество смешных смайликов и изображений коров. И это подняло мне настроение.

Я сидел на кухне, пил чай и листал свежие газеты, которые плюхнула на стол Оля. Одна статья была краше другой: «Игрок „Валенсии“ арестован за обман и мошенничество», «Знал ли клуб о двойной жизни своего игрока?», «Сексуальный хищник окажется за решёткой», «Католическая церковь порицает разврат». Даже центральная спортивная газета «Marca» не обошла этот скандал, опубликовав большую статью на второй полосе: «Мануэль Рус забивает гол в свои ворота!».

По телевизору шла запись программы новостей «С добрым утром», которую в Испании показывали вчера утром. На ней, кроме моих двух беременных дур, присутствовали ещё две девчонки и Камила. Оля чуть ли не монашку изображала в своём закрытом платье. Глаза вниз, минимум косметики, полное скорби лицо.

Ну что сказать? Мануэль облажался по полной. Пока нашли только двух девчонок. Первая была из Марокко, вторая — хохлушка с Полтавы. Обе сделали аборты. Кляли обманщика и обвиняли его во всех смертных грехах. Полтавчанка вообще приписала Ману принуждение к сексуальным отношениям. Камила кивала головой, вставляла умные фразы. Хвалила мою сестру за то, что дала отпор и не побоялась огласить всё это на всю страну. А в конце передачи спела на испанском языке «If I were a boy» в стиле фламенко. Её вокал был таким, что прямо за душу брал.

Сестра лежала на диване, закинув длинные ноги на буфет, и жевала виноград. Довольная, как кошка, съевшая большую миску сливок. А во мне нарастала злость. Вот зачем было доводить до такого? Можно же было всё тихо решить. Вот же беременные бабы! Мой агент тоже хорош. Понятно, что пиарили Камилу, она здесь главный персонаж, а не эти… Даже слов нет, как их назвать.

Понятно, что девятнадцатилетний пацан заигрался, но зачем из него дьявола во плоти делать? Да и как это на клубе скажется? Болельщики уж точно будут недовольны. Особенно его женская половина. Но что я сейчас сделаю? Пойду в полицию и скажу, что это неправда? И что это изменит?

— Я у Оксаны телефон взяла. Может, нас обратно на какое-нибудь ток-шоу пригласят? Представляешь, нам по десять тысяч евро выплатили. Я этими деньгами бухгалтерские курсы оплачу. Кстати, виноград очень вкусный. В Москве в это время только привозной, а тут ещё на полях собирают.

— Оля, ты хоть веришь в то, что Мануэль мог кого-то изнасиловать? Зачем делать его хуже, чем он есть?

— Да какая разница? Этот козлина у меня за всё заплатит! Да и как ты его жалеть можешь? Здесь я пострадавшая сторона, а не он!

— Саша, как ты можешь? Это же твоя сестра, — на кухню зашла мама и сразу приняла сторону сестры.

— А если меня Лена в изнасиловании обвинит, это тоже будет нормально? Вы хоть понимаете, что вы ему жизнь разрушили? Ведь здесь идёт слово этой хохлушки…

— Её Оксана зовут, — влезла сестра.

— Да какая разница, как её зовут. Это будет его слово против её. И ей поверят. Так как вы там сидели и просто валили его.

— Оля, не обращай внимание, это мужская солидарность, — вставила своё «фе» мама. Она раскрыла шкафчик и достала две упаковки сухой смеси для торта.

— Саша, ты какой кекс хочешь, шоколадный или лимонный?

А я подхватился, надел куртку да пошёл проветриться. Да эти квочки вообще не осознают, что они сделали. Нет, я понимаю, что мой бывший друг не ангел. Но зачем его топить? И опять же, как это на клубе скажется?

Зашёл в кафешку, купил «американо» и какую-то выпечку и уставился в окно. Вот почему женщины это делают? Почему себя так ведут? Хорошо, что я скоро перееду в свою квартиру. Видеть их сейчас не могу. А ведь скоро Андрей прилетает. Как он отреагирует на эту ситуацию? За окном прогуливались прохожие, ездили машины. Никому не было дела, что жизнь Мануэля Руса разрушена. И даже если он выйдет из этой ситуации «чистым», то захочет ли потом какой-нибудь клуб иметь с ним отношения? Здесь я сомневаюсь. Не уверен, что его футбольная карьера продолжится. Если только в низших лигах.

И как по заказу в кафе включили песню Камилы.

— Si yo fuera un chico, — подпевала моей знакомой полноватая официантка, протирая соседний столик.

Запели цыплята, и я достал телефон. Был незнакомый номер, но я ответил.

— Александр, добрый день. Это Антонио. Кстати, это тоже мой номер. Хочу сообщить, что фотографии получились выше всех похвал. Фотограф сказал, что вы весьма фотогеничны. Я сейчас ожидаю документы из муниципалитета, если всё пойдёт как нужно, то уже на этих выходных вы сможете заселяться в свою новую квартиру. В четыре часа дня в вашем клубе пройдёт пресс-конференция по поводу ареста Мануэля Руса, вы обязаны там присутствовать. Я перезвоню вам в половине четвёртого, и мы обсудим ваши ответы на вопросы. До связи.

Я слушал агента и понимал, что злиться на него бесполезно. Он просто делает свою работу. Это то же самое, что ругать солнце за то, что оно светит и греет. Если бы он был агентом Мануэля, то наручники надели бы на меня с сестрой, а маму с Димкой выдворили бы из страны. И как же погано от этих мыслей. Одно хорошо — может быть, в выходные отселюсь в своё жильё. А пойду-ка я порадую себя кофеваркой. Сделаю себе маленький подарок на новоселье.

По пути домой зашёл к консьержу за ключами. Решил отнести кофеварку в свою будущую квартиру, да посмотреть, что ещё прикупить. Мужчина посочувствовал мне и выругался на Мануэля. Больше всего его возмутили родители-католики, которые потребовали от моей сестры аборт. Я промолчал, так как говорить на эту тему абсолютно не хотелось.