Виннипегская Стена и я

— Я скоро вернусь! — сняв очки, я положила их на столик у двери и подождала, пока мои глаза приспособятся. Я хотела купить ремешок, чтобы удерживать их от падения, но еще не сделала этого. Я почти всегда была дальнозоркой, но клянусь, мое зрение с каждый годом становилось все хуже и хуже. Вероятно, пришло время получить новый рецепт. Когда я уже достигла двери, то услышала, как это гигантское, стодвадцатидвухкилограммовое тело пронеслось вниз, прежде чем лестница снова задрожала.

— Я сказал тебе подождать, — пробормотал он по пути вниз.

Я посмотрела на него через плечо и сморщила нос.

— Я сказала тебе остаться. Ты не должен заниматься кардио.

Вероятно, он собирался притворяться, что я ничего не говорила.

— Пошли.

Я похлопала по поясной сумке, прицепленной к моей талии, если он ее не заметил.

— У меня есть фонарик и перцовый баллончик. Я буду в порядке.

Судя по выражению лица Эйден не был впечатлен.

— Мило. Пошли.

— Эйден, я серьезно.

— Ванесса, пошли.

Он снова использовал этот проклятый тон голоса, что означал лишь одно — это один из тех моментов, когда спорить с ним бессмысленно. Теперь я это понимаю.

Махнув, чтобы я вышла первой, он включил сигнализацию, потому что Зак спал в своей комнате, и последовал за мной по мощенной каменной дорожке, идущей от дома. Стоя лицом друг к другу, я сделала длинный шаг назад правой ногой и встала в позицию бегуна.

— Эйден, я не шучу. Оставайся дома.

— Почему? — он повторил мою растяжку, отчего шорты обтянули эти большие бедра, как вторая кожа. Я даже не знала, что у ног так много идеально очерченных мышц, пока не увидела Эйдена в его тренировочных шортах.

Мне пришлось заставить себя перестать пялиться на эти большие ноги. Не знаю, что такого в мышцах бедер сводит меня с ума. Я могла жить без шести кубиков, но развитые квадрицепсы и икры были моим криптонитом.

— Потому что ты не должен бегать, — прежде чем я смогла дважды обдумать то, что рвалось у меня изо рта, я произнесла самые худшие из возможных слов, которые можно сказать высоко конкурентному человеку. — И я не знаю, сможешь ли ты пробежать пять километров, Здоровяк. Плюс, твое ахиллово су...

Что я наделала?

Виннипегская Стена — мужчина, который самостоятельно пробился в защитники в НФЛ, смерил меня взглядом, который впервые за многие годы, что мы друг друга знаем, заставил меня почувствовать себя некомфортно. Это выбивало из колеи. Даже хуже. И я хотела, чтобы мне было за что спрятаться.

— Ты переживаешь из-за своих пяти километров, правда? — съязвил он тихим, грубым голосом.

Боже помоги нам. Я подняла руки, повернув ладони к нему, и пожала плечами, попятившись.

— Все, как скажешь.

Мой средний палец дернулся, но я держала его под шарфом с его остальными братьями и сестрами. Следующие несколько минут мы растягивались, уделяя нашим квадрицепсам, мышцам задней поверхности бедра и икрам должное внимание. Я делала это из-за травмы колена, а Эйден из-за своего тела, которое стоило миллионы. Миллионы и миллионы.

Тот факт, что он нарушал строгие правила, поставленные перед самим собой только для того, чтобы я не бегала в одиночку, определенно, отразился в моем сердце и в моей голове, откалывая еще небольшой кусочек от стены, которую я построила перед ним, когда ушла. Я просто надеялась, что завтра он об этом не пожалеет.

— Я готов, — отрапортовал упрямый мул.

Я кивнула и удержала себя от закатывания глаз.

— Тропинка всего в двух километрах отсюда. Я оббегаю ее.

Он просто дернул подбородком вниз и последовал за мной в сторону ворот. Я махнула охраннику, когда мы проходили через боковую дверь, и затем мы побежали.

Удивительно, что с таким большим телом Эйден двигался не тяжело. Он определенно не спринтер по любым меркам, но он постоянный, последовательный. Его бег умеренный, дыхание в норме, и эти длинные ноги, которые весят около тридцати шести килограммов каждая, делали так, что он не был в далеко передо мной или позади меня. Понятия не имею, какую дистанцию он обычно преодолевает, когда занимается кардиотренировкой, обычно проезжая на велосипеде или совершая спринты, но я знала, он серьезно относится к такого рода вещам.

Но он бежал километр за километром, даже если его дыхание становилось тяжелее с каждым шагом, а каждый шаг — борьбой. И когда мы повернули за последний угол, где-то в четверти километра от дома, я замедлилась. Мы мало разговаривали, пока шли бок о бок. Я уперлась руками в бедра, восстанавливая дыхание, и когда обернулась, его руки были в той же позиции, что и мои.

Чувствуя, что я оцениваю его, Эйден поднял эти густые, почти черные космы, называющиеся бровями.

Я тоже приподняла свои брови.

— Ты в порядке?

— В порядке, — он окинул меня самодовольным и слегка кислым взглядом. Мы еще немного прошлись в тишине, прежде чем он спросил:

— Когда ты начала бегать?

Вытирая лоб, я состроила на лице гримасу.

— Перед тем, как уволилась.

Эйден внимательно посмотрел на меня, и этого я не упустила.

Я вспомнила тот день, когда была перед его домом и увидела бегущую женщину.

— Раньше у меня не было на это времени, — и мотивации тоже не было, но я оставила эту часть при себе. — Через несколько месяцев я хочу принять участие в марафоне. Мне просто надо приноровиться к пробежке в шесть километров, чтобы после у меня не случилась остановка сердца.

Мы прошли еще немного, прежде чем он добавил:

— Один из наших кардио-тренеров участвует в марафонах. Я спрошу, есть ли у него какие советы. Ты должна следовать обучающему руководству, чтобы не получить травму.

— О-о-о, — ха. — Спасибо. До того, как я начну бегать со скоростью, с которой планировала, еще месяц, но, полагаю, все должны с чего-то начинать.

Он издал задумчивый звук, но, пока мы шли к дому, больше ничего не добавлял. Из-за того, что морщинки у его глаз стали глубже, я могла сказать, что он был очень занят, раздумывая над чем-то, но он не озвучил то, что творилось в этой большой голове.

Мы дошли до дома, когда включились уличные фонари. Приняв позы на газоне, мы снова начали растягиваться. Я улыбнулась ему, и он вроде как немного изогнул свои губы в замедленной реакции в ответ.

— Твои предсезонные игры проходят нормально? — спросила я.

— Да.

Я переключилась на ноги и посмотрела на него из-за уклончивого ответа, но он был слишком занят, изучая землю.

— Как твое сухожилие?

— В норме.

— Точно?

Он поднял свои карие глаза. Его мирное, серьезно лицо стало слегка раздраженным.