Вино и Цветы

Я лежал в воде и получал удовольствие. Меня клонило в сон, я чувствовал себя выжатым лимоном. Если честно, я не хотел уже ничего, а только спать. Но в ванную вошла Ассоль. Она скинула футболку и залезла ко мне в воду. Она водила пальчиками ног по моему члену.

– Слушай, я устал, правда, может хватит на сегодня? – причитал я.

– Не-а, – помотала головой девушка. – Я хочу ещё.

– Да ты ненасытная прям. Я самое большее делал пять раз за ночь, и то, когда мне было двадцать четыре года. У тебя точно всё нормально?

– Да, я просто хочу трахаться. Что здесь такого?

– Ну, в общем ничего, но и много тоже не очень хорошо. Я как-то странно себя чувствую к тому же.

Отговориться мне не удалось. Мы вышли из ванны, Ассоль тут же начала лезть ко мне. Я всячески пытался остановить её, но ей было плевать на моё состояние. Она словно заряжалась энергией от этого.

– У меня есть идея, – сказала она. – Ты будешь меня рисовать, ты же можешь. Обнажённой.

– Да, можно попробовать, – согласился я.

– Вот, как раз и сил наберешься, пока будешь меня рисовать.

Я поставил мольберт, который мне когда-то подарили друзья на какой-то из дней рождения. Я был тогда очень рад, так как у меня его не было, но больше я был рад тому, что они внимательно отнеслись к подарку для меня. Они знали моё хобби.

Установив на мольберт холст, совсем небольшой, так как на больших я плохо мог рисовать с натуры. Я это знаю, так как рисовал Олю. Вышло честно сказать – плохо.

Ассоль приняла пикантную позу на сложенном диване, что стоял в комнате. Я начал…»

#

– Постойте Вячеслав, – оборвал его доктор Кант. – Сделаем перерыв. Мы отдохнём и вы отдохните. Спасибо, что участвуете, вам это на пользу. Санитар, любезный, налейте ему чаю и дайте вафли.

– Фух, – махала планшеткой у лица Анастасия Николаевна. – А вы говорите у него нет бзиков на сексуальной почве. Я вся вспотела.

– В том и дело, они только в рассказе, – сказал Кант. – Поверьте, впереди ещё много интересного. За всю свою практику я не слышал ничего подобного, понимаете.

– Он очень подробно рассказывает об этом, чисто, как будто это происходило на самом деле, – сказала Маргарита Юрьевна. – Я даже на мгновение поверила.

– Он замечательный рассказчик, потому, что сам верит в то, что говорит, – ответил Кант. – Но не поддавайтесь. Почему он так подробно рассказывает, вы непременно узнаете позже. Поистине, это вопиющий случай в психиатрии.

– Объясните, чем он вопиющий? – резко влезла в беседу Зинаида.

– Обычно пациенты с отклонениями такого рода, рассказывают эпизодически, не точно, без связи в повествовании и времени. Тут, дорогая Зинаида, совсем другое, невероятное. Вы во всём сами убедитесь. Терпение, Зинаида, терпение. А теперь, идемте все перекусим, у меня с утра ничего не было в желудке.

Они пришли в столовую для персонала. Все вместе сели за один стол. Рядом, за столом сидели ещё несколько человек. Им принесли манную кашу с растопленным сливочным маслом в центре глубокой тарелки. Белый хлеб, нарезанные ветчину и сыр.

– Завтрак сегодня хороший, – сказал Кант поварихе, когда она отходила от стола. – Пациенты все поели? Были ли инциденты?

– Все поели, спокойно сегодня всё было, – ответила повариха.

– Ну вот и славненько. Дамы и господа, приятного аппетита!

Все ответили взаимно. Помещение наполнилось стуком ложек о тарелки.

– Электроэнцефалограмма выявила что-нибудь? – спросил Александр Каренович. Гладко выбритый, в очках, высокий. Он сидел напротив Зинаиды.

– Чист. Все нейронные связи в полном порядке, – ответил Кант отправляя бутерброд в рот. – Никаких функциональных расстройств. Дело в том, дамы и господа, что я уже заканчиваю научную диссертацию на этот счёт. Скорее заканчивайте трапезу, дальше ещё интересней.

– Могу предположить, что у него Парамнезия 2 *? – как будто спросила Анастасия Николаевна.

2

Нарушения и расстройства памяти, которые выражаются в ложных воспоминаниях.

– Нет, что вы, – улыбнулся Кант.

– Псевдореминисценция 3 *? – предложил Александр Каренович.

– Близко, но нет, – ответил Кант. – И вообще, почему вы меня спрашиваете, как будто мы в города играем.

– Конфабуляции 4 *, – сказал Андрей Григорьевич.

– Верно! – сказал Кант. – Верно, мой друг.

Когда они закончили с поздним завтраком, то вернулись в комнату с решёткой. Кант сделал себе кофе, предложил остальным, но все отказались. Пациент к этому времени съел несколько вафель.

3

Вид парамнезий, заключающийся в смещении в памяти времени событий, действительно имевших место в жизни больного.

4

Вид расстройства памяти, характеризующийся образованием воспоминаний о фактах, не имевших места в действительности или произошедших в другой промежуток времени.

– Скажите доктор, а почему он не брит? – спросила Маргарита Юрьевна. – У вас это разрешено?

– Я, как главный врач, упразднил некоторые жёсткие требования, для некоторых пациентов. Он соблюдает гигиену, не буйный и он сам меня об этом просил.

– А с чем он это связывает?

– Что именно? – не понял Кант.

– Внешний вид.

– Не знаю, ему так нравится. Возможно, он когда-то кого-то видел в таком виде и ему понравилось. А возможно, он, как это называется в христианстве, эмм, а давайте у него и спросим. Вячеслав, скажите, почему вы попросили меня разрешить вам не брить бороды и не стричь волос?

– Да вы и сами уже ответили на этот вопрос…

– Вспомнил, умерщвление плоти. Ха-ха. Верно? – с издевкой сказал Кант, но его «остроумную» шутку атеиста никто не оценил.

– Вячеслав, а почему вы это делаете? – спросила Анастасия Николаевна.

– Полагаю, из-за того, что он состоял в интимной связи с Суккубом, конечно же в фантазиях, – прошептал ей на ухо Кант. – Теперь его мучает совесть. Давайте не будем отвлекаться дамы и господа. Скоро обед, так что давайте ещё послушаем пациента.

Вячеслав осмотрел всех врачей странным взглядом. У Анастасии Николаевны холодок пробежал по спине. Она прочла в его глазах насмешку. Глаза как будто говорили: «да ничего-то вы не поняли».

Все они сосредоточились и доктор Кант попросил пациента продолжить свою историю о Суккубах с того места, на котором он остановился. К удивлению всех присутствующих, он начал именно оттуда, где закончил. Кант потирал подбородок, Зинаида еле видно улыбалась и один из врачей заметил это. А Вячеслав тем временем продолжал свой невероятный рассказ.