Виолетта

В Денвере Джефферсон Рандольф, президент крупнейшего городского банка, имел офис, отделанный красным деревом и обставленный кожаной мебелью. Там также находились камин, стол, величиной с кровать, и дюжина служащих, выполнявших по одному его знаку любое поручение. Однако из-за этого проклятого карантина Джефф вынужден был сидеть в этой заполненной сундуками и старой мебелью комнате, на стуле с жесткой спинкой, за столом, вытащенным сюда потому, что у того подкосились ножки. Вместо собственного удобного дома с дорогой мебелью, мягкими матрасами и прекрасно приготовленной пищей Джефф должен спать на железной кровати с тонким матрасом. И только Богу известно, какие помои еще принесут из кухни! Все эти неприятности навалились на него только потому, что эта женщина, мисс Гудвин, забыла отменить встречу! Джефф наверняка задушил бы ее, будь у него вторая рука.

А что еще хуже, ему придется провести с ней взаперти целых пять дней! Правда, не совсем рядом, и слава Богу. Он будет находиться в своей комнате, а она – в своей. Джефф в отчаянии покачал головой. Все это должно было произойти с Джорджем, ведь близнецы – его дети.

В следующее мгновение Джеффу пришла в голову неожиданная мысль: а не было ли это подстроено специально, чтобы заманить его в ловушку? Но он тут же отогнал ее. Кому нужен мужчина без руки?! Женщинам необходимы только его деньги, а не он сам, в который раз твердил себе Джефф.

Этот факт был очень важен для него. Правда, Джефф не понимал, почему все время думает об этом. Эти мысли не имели ничего общего ни с Виолеттой Гудвин, ни с его невольным заточением в пансионате для девочек. Однако ему следовало постоянно быть начеку. Кто знает, потеряй он бдительность, в какие еще неприятности может втянуть его мисс Гудвин.

К тому же Джефферсона ничуть не прельщала идея провести все эти дни без контактов с людьми. Хотя он всегда жаловался на постоянное столпотворение в банке, ему не нравилась подобная изоляция.

С другой стороны, одиночное заключение выглядело привлекательнее общения с женщиной-янки, которая носит одежду столь вызывающих тонов. Даже ее белая кожа и копна рыжих волос не оправдывали пренебрежение общепринятыми правилами, так же как и глаза, синие, словно глубины горного озера.

Проклятье! Джеффа раздражала красота и привлекательность мисс Гудвин. Он принципиально терпеть не мог янки. Но с ней у него это не выходило.

Джеффу все время хотелось посмотреть в ее бездонные глаза.

Виолетта замолчала на полуслове. Нет, ей не показалось. Действительно, с противоположной стороны здания кричал мужчина. Она пересекла холл и вошла в большую комнату, где во время карантина девочки ели и играли. Три ученицы стояли у окна, прижавшись носами к стеклу. Две из них были близнецами Рандольф.

– Что там делает этот человек? – спросила Виолетта.

– Разговаривает с дядей Джеффом, – ответила Аурелия.

– Он из банка, – объяснила Джульетта. Девочки подвинулись, давая место воспитательнице.

– Это нужно немедленно прекратить, – решительно заявила Виолетта и быстро, как только могла, поднялась по лестнице на третий этаж.

Войдя в комнату, она увидела, что Джефферсон лежит на подоконнике, высунувшись из окна. Оказалось, он инструктирует служащего насчет перевода своего офиса в приемную на первом этаже.

– Мистер Рандольф, сию же минуту перестаньте кричать! – отдышавшись, наконец проговорила Виолетта. – Вы поднимете на ноги весь город!

Закончив разговор, Джефф закрыл окно и повернулся.

– Я просто передал Каспару, что нужно принести в первую очередь. Дрова у вас есть? Он утверждает, что в приемной очень холодно.

– Но приемную нельзя использовать. У нас карантин, – возразила Виолетта.

– Каспар будет все оставлять под дверью, а ваша служанка – приносить мне, – пожал плечами Джефф.

– У Бет есть множество других обязанностей. Она не может быть еще и вашим курьером.

– Тогда это можете сделать вы.

– Не забывайте, в этом здании находятся шестнадцать девочек, за которых я несу ответственность. Я не могу бросать их, чтобы по двадцать раз в день бегать для вас по лестнице вверх-вниз.

– Тогда пусть этим займутся близнецы. Возможно, в этом случае от них будет меньше неприятностей, – Джефф хитро прищурил глаза. – Да и вам не помешал бы моцион. Вы далеко не в лучшей форме.

Виолетта никогда еще не испытывала такого замешательства. До сих пор никто не осмеливался утверждать, будто ее фигура недостаточно хороша. Подобные замечания когда-то могли позволить себе лишь близкие родственники.

– Моя фигура вас ничуть не касается. Я… Джефф окинул Виолетту бесцеремонным взглядом и улыбнулся.

– У вас прекрасная фигура. Я имею в виду ваше самочувствие.

У нее даже подогнулись ноги. Виолетта еще не видела его улыбки и оказалась не готова к тому, насколько она изменит Джефферсона, сделав его необычайно привлекательным. Складывалось впечатление, что Бог создал совершенного человека, а потом отнял у него руку, чтобы тот выглядел простым смертным.

Вот только Джефферсон Рандольф далеко не совершенный человек. У него отвратительный характер, и он все время дразнит ее, чтобы посмотреть, как она на это реагирует. А Виолетте вовсе не хотелось служить объектом чьих-то насмешек.

– Вы не представляете себе, как успокоили меня, – язвительно заметила она.

– Почему же? – насмешливо возразил Джефф.
–

Судя по всему, вы готовы перерезать мне горло. Но я не смогу, ничего не делая, провести взаперти пять дней. До утра воскресенья я просто поубиваю большую часть живущих здесь.

– Долгожданный день!

– Если вы не хотите, чтобы кто-то бегал по лестнице, переселите девочек наверх, а меня – вниз.

– Я не могу никуда переместить девочек. А вы, как уже было сказано, не можете выходить.

– Я и не собираюсь этого делать, – пожал плечами Джефф и пояснил: – Мой служащий уже оставил в приемной коробку с документами. Пусть кто-нибудь принесет ее, или я спущусь сам. Можно мне снять куртку? Здесь очень жарко.

– Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали. Откройте окно, но дверь держите закрытой. Мне и Бет совсем не жарко.

– Да, вы очень холодно разговариваете со мной. У Виолетты так и чесались руки ударить по его наглому, ухмыляющемуся лицу.

– Это, несомненно, вызвано вашим очарованием, – в тон Джефферсону ответила она, надеясь, что ее насмешка окажется такой же обидной.