VIP-услуги для змеюки
Шрифт:
Василиса стала медленно подниматься, и с ее юбки посыпался хрустальный дождь мелких осколков.
– Васенька, ты у нас как Серебряное Копытце. Тот тоже искры метал, – решила подсластить пилюлю подруга, но Татьяна все испортила своим замечанием:
– У того козлика из копыт искры летели, а у вашей подруги все больше из…
– Так мы что хотели у тебя, Танечка, спросить… – попыталась прервать ее Люся.
– Нет, я па-а-апрошу! – вдруг озлобилась Василиса. – Вы меня только что инвалидом сделали! Какие могут быть разговоры! Срочно домой! Может, мне перевязка требуется! Может, я уже изрезанная вся! Домой!
У Люси кончилось терпение. Осколки блюда были такие маленькие, что им никак бы не удалось проткнуть
– Танечка, у тебя лед есть? Тащи! – скомандовала Люся.
Татьяна рванула на кухню с изяществом бегемота и вернулась с пластмассовой чашечкой.
– Вася, приложи к своим ранам, если найдешь их, лед. Нет, насыпь пока просто в штаны. Если его не хватит, на балконе возьми. А мы тут с Татьяной побеседуем… – ласково пояснила Люся.
Василиса несказанно возмутилась, скривилась, стойко отказалась от ледовой процедуры и обиженно примолкла.
– Таня, меня зовут Людмила Ефимовна, я действительно собираюсь открывать новую парикмахерскую и пока только приглядываю себе штат. Работницы «Клеопатры» мне понравились. Там была еще одна девочка… Кстати, как ее зовут?
– Юлька, – торопливо сообщила Татьяна и облизала пухлые губы. – Только она маникюршей работает. Вам маникюрши же тоже нужны, да? Ой, ее обязательно надо взять!
– Ну… конечно, а как же! – восторженно заговорила Люся. – А еще кто у вас есть?
– Еще Дашка Часикова, но я вам сразу ее не советую. Если платите хорошо, то лучше меня возьмите. Я могу и до ночи работать, и в ночь, когда приспичит! А если у вас вообще всего одно место, тогда и Юльку брать не надо. Она, конечно, профессионал замечательный, но у нее стоко денег, что она всю эту «Клеопатру» и сама купить может! – доверительно сообщила Татьяна.
– А отчего же тогда на хозяйку работала? Вот и открыла бы свою парикмахерскую, – понемногу вытягивала из девчонки секреты Люся.
– Вы не поверите! Ей это совсем не нужно! – возмутилась Татьяна. – Юлька говорит, что она птица вольная, бумажная волокита ей без надобности, а деньги, дескать, для нее не проблема, вот! И еще что-то про пыль… Да! Работа, говорит, у нее не пыльная.
– Работа-то, может, и не пыльная, а все же самой себе хозяйкой быть всегда лучше. Ну мало ли, может, у вашей Анны Петровны характер был крутой, придиралась к вам… Это тоже ведь много значит.
– Характер у нее, конечно, не леденец, вредная была… Ой! Так же нельзя о мертвых, да? Мне так стыдно, стыдно… Она справедливая была, во! Бывало, находило на нее, ну да на кого не находит. Да она у нас и появлялась-то не часто, так токо – вечером придет, кассу снимет, поорет… ну, значит, голос повысит, немножко так, для дисциплины, и до следующего вечера. А потом… потом погибла…
– Таня, ты расскажи, а как вы узнали, что она погибла? – осторожно подошла к самому главному Люся.
– Нет, ну то есть что значит как? А чего не узнать-то! Мы ж и милицию вызвали с Юлькой! Главное, утром я как чувствовала – накрасилась голубыми тенями… Дай, думаю, за Юлькой зайду, может, она мне денег одолжит, я такое платье присмотрела – нож в сердце! Здесь вот все кра-асное… Ах, ну да. Так вот, захожу за Юлькой, а она еще только встала. Я, значит, жду ее, матерю, поторапливаю то есть, как полагается, а то она ваще не соберется. Ну а потом мы, значит, идем, и чувствую я – опаздываем. Нет, ну Анна по утрам не часто прибегает, но кто ее знает, вдруг ей приспичит! Идем, значит, заходим… Юлька дверь открыла, а потом встала как вкопанная и молчит. И ни туда, ни сюда. И меня, главное, не пропускает. А потом такая бледная поворачивается и говорит: «Надо, наверное, кого-то вызвать». И по стене поползла. Я тоже увидела и как заору…
Тут и Дашка принеслась. Ну а потом я точно не помню, Юльку по щекам отшлепали, сами звонить понеслись, милиция понаехала… Наша начальница, значит, скончалась. Золотая женщина! Всегда подойдет, по головке погладит, улыбается…– Ну, ты так рассказываешь, что прямо не начальница была Анна Петровна, а чистый ангел! – засомневалась Люда. – Неужели и недоброжелателей у нее не было? Кто-то же ее убил…
Видимо, Татьяну очень всполошил этот вопрос, потому что глаза у нее разгорелись, а голос понизился до шепота.
– Это не враги! Я вам точно говорю – не враги! Это змейка! – громко зашептала она, отчего-то оглядываясь на дверь. – Вы знаете, у нас раньше девчонка работала… У нас вообще – кто токо не работал! Сонечка была, в декрет ушла. Роза еще… Она мне больше всех нравилась – такая интелегентная была, как я же, к прекрасному тянулась, всегда в долг денег давала… С фигуркой такая, красивенькая… Парень у ее был. Мы к ней даже на день рождения всем коллективом ходили – я, Юлька и Дашка. А месяца три назад, по-моему, или чуть больше на столике у нее появилась такая плюшевая змейка. Откуда взялась – никто не знает! Ну, а Роза-то ее не выбросила, а посмеялась токо, чмокнула змейку и дальше стала работать. А вечером, когда с работы шла, ее ни с того ни с сего машина – раз… и сбила. А все та змейка! И у Анны Петровны тоже змейку какую-то плюшевую нашли. Я вам говорю – что-то тут со змеями связано. Токо я дальше работать в «Клеопатре» не буду. Я совсем этих гадов не люблю, змей разных, а то вдруг и ко мне эта дрянь ползучая пожалует…
– Так, может, у Розы игрушка случайно появилась? Подарил кто-нибудь… – предположила Люся.
– Ага, подарил! Кто подарит-то? И потом – парень у нее был, у Розы, я ж говорила. Чего кому-то зря деньги на ветер бросать, если она и так уже почти замужем? Мне вон никто не дарит. А Анне Петровне тоже подарили? Не, тут что-то не чисто, – выпучила глаза Татьяна и сама себя испугалась.
– А ты… – начала было Люся, но вдруг вспомнила про подругу: – Вася, а ты что стоишь, будто обелиск? Перекосилась вся… Ты что-то сказать хочешь?
– Я спросить хочу… – не двигаясь, пролепетала Василиса. – А лед сколько держать? Обратно вынимать уже можно?
Люся посмотрела на подоконник. Пластмассовая чашечка была пуста, зато под Васенькой медленно расползалась маленькая лужица.
– А… памперсов у меня нет, – на всякий случай быстро предупредила Татьяна.
– Они уже не помогут, – прошипела Люся. – Наливай, Татьяна, полную ванну кипятка, будем эту Снегурочку размораживать…
– Но… нас же ждут… – мямлила Василиса.
– Знаешь, подруга, с твоей мокрой за… загадочной фигурой нам лучше отсидеться у Татьяны. Если ты, Танечка, конечно, не против.
Татьяна оказалась гостеприимной и приютила подруг на долгих три часа. Все это время Люся упрямо болтала с девушкой про «Клеопатру». Однако ничего конкретного про хозяйку та сказать не могла – просто не знала. Про других девушек тоже, потому как подругами они никогда не являлись – у каждой была своя личная жизнь, и никто друг к другу в эту самую жизнь не вклинивался. Зато Татьяна Рябова прилежно нарисовала на листочке, как найти дом Юльки, Даши и даже Розы, девушки, которая тоже пострадала, на ее взгляд, исключительно от змеиного яда.
Уже прощаясь, Рябова напомнила:
– А деньги-то?
– Ах ты! Чуть не забыла! – полезла в кошелек Люся и вытащила тысячу. – Отдавать не надо. Вот, на первое время хватит, а там, может, устроишься куда-нибудь…
– К вам, например, да? – радостно блеснула глазами девчонка.
– Ну… мне сначала надо все как следует разузнать, чтобы у всех вас была безупречная репутация.
Рябова тут же вытянулась по стойке «смирно» и чуть было не отдала честь, вероятно, решив, что так ее репутация лучше просматривается.