Виридис. Эпоха спящих

Профессор с трудом оторвался от жены и заглянул в голубые глаза, в которых зажёгся неистовый огонёк.

– Ты погрузил меня в сон? Можно я останусь здесь?

Хрупкие плечи задрожали под тонкой материей.

– Конечно. – Мужчина вновь прижал любимую к груди. В голове пульсировала мысль: «Получилось! Варенька спасена, и я смогу быть рядом!»

Неожиданно цвета вокруг потускнели, девушка в его объятиях начала таять, превращаясь в размытый силуэт.

– Родной, не уходи! Я боюсь, что всё исчезнет! Я боюсь!.. – Испуганный голос любимой звучал в ушах, отдаляясь.

«Проклятие! Гришка, не сейчас!»

Мужчина цеплялся за меркнувшее сознание, но всё было тщетно. Скоро его накрыла звенящая тишина.

Профессор очнулся и увидел взволнованное лицо, покрытое веснушками. Молодой ассистент склонился к нему, шмыгая носом.

– Дмитрий Николаевич, вы живы! – В голосе парня прозвучало неподдельное облегчение. – Что с Варварой Сергеевной?

– Она жива, мой мальчик! И она создала там целый чёртов мир! Принцип параллельного подключения действует! – Мужчина закрыл лицо руками.

Гриша понимающе помолчал несколько минут, давая профессору успокоиться, а затем помог ему сесть.

– Создала целый мир? «Три П» действует? Вы – гений! Ваше открытие перевернёт

мир!

– Плевать на всё! Главное – она по-настоящему жива. – Дмитрий поднял очки на

взмокший лоб и потёр глаза. – Она же биолог с учёной степенью! Ну конечно же, моя Варенька не могла долго находиться в пустоте! Она просто подчинила её себе, понимаешь?

– Понимаю. – Парнишка закивал головой, широко улыбаясь.

Раницкий спустил ноги с кушетки, оттолкнул руки помощника и подошёл к спящей жене, шатаясь от слабости. Склонившись, он нежно поцеловал бледную щёку.

– Мы теперь всегда будем вместе. Я всему научу дочь, и она продолжит мои

исследования. Виридис станет нашим Раем.

***

Профессор вышел на свежий вечерний воздух, вдохнул полной грудью. Сейчас нужно забрать дочку и закончить некоторые приготовления, а затем он вернётся к своей любимой. «Три П» – принцип параллельного подключения – сработал.

Сев в «копейку» и провозившись пару минут с коробкой передач, Дмитрий вдавил педаль в пол и заставил машину захлебнуться рёвом дырявого глушителя. Выехав на шоссе, впервые за долгое время включил радиоприёмник. Мимо пролетали поля, на которые наползал вечерний туман. Прошедший недавно дождь прибил к земле пыль. Профессор опустил стекло и почувствовал сладковато-терпкий запах влажного асфальта. Расслабленно откинулся на сиденье и на секунду прикрыл глаза. Перед внутренним взором возник Виридис и Варюша: в белоснежном платье, с распущенными локонами и смеющимися глазами – молодая и здоровая. Она всегда была именно такой – весёлой белокурой девчонкой…

Отчаянный визг тормозов заставил резко распахнуть глаза. Машина профессора, совершив несколько разворотов вокруг своей оси по сырой от дождя дороге, выскочила на встречную полосу. Мужчина успел заметить несущийся на него грузовик и лицо водителя, перекошенное от ужаса.

Прибывший на место аварии медэксперт констатировал:

– Травмы, несовместимые с жизнью.

Профессор Раницкий Д. Н., отчаянно цеплявшийся за жизнь, скончался через несколько часов.

Глава 2.

Ни одно из действий человека не проходит бесследно. Всё имеет последствия. Особенно мечты.

– Папа. Папа!

Зов повторялся снова и снова, звеня в голове колокольчиком. Я постепенно приходил в себя, начиная осознавать происходящее вокруг. Сильно пахло разогретой корой и хвоей, щебетали птицы, мимо лица пролетело какое-то насекомое, жужжа невесомыми крылышками. Руки, лежавшие вдоль тела, нащупали мягкую траву.

– Папа, я знаю, что ты здесь. Открой глаза.

Я подчинился. Надо мной склонилась девушка. Волосы, абсолютно белые, длинные и прямые, обрамляли худое бледное лицо. Кожа имела странный сероватый оттенок, а вот глаза покоряли небесной голубизной: как у кого-то родного и близкого, из далекого прошлого. Незнакомка была одета в длинное платье старинного кроя, стянутое на талии корсетом. На плечи накинут серый плащ, застёгнутый медной пряжкой в форме листа.

Её внешность, утончённая и хрупкая, таила нечто отталкивающее, вызывающее необъяснимое беспокойство. Я нахмурился, отчаянно стараясь понять, почему её лицо кажется мне таким знакомым.

В этот момент девушка радостно улыбнулась, тень беспокойства покинула бледное лицо.

– Кто вы? – Я не узнал звука собственного голоса.

– Не вспомнил? Это же я, Киша! – ответила блондинка, лукаво склонив голову набок.

Мои брови поползли наверх, в душе что-то ёкнуло и оборвалось. Киша… Варя…

Резко сел, хватая ртом воздух.

– Папочка, не волнуйся. Я всё тебе объясню. У нас наконец-то получилось.

Я никак не мог понять, почему моя девочка совсем не похожа на себя: с этими странными волосами, в этом старинном плаще с откинутым назад капюшоном, но крепко обнял её, прижав к груди.

Когда эмоции немного улеглись, огляделся. Обнаружил, что вокруг – тот же густой, тёмно-зелёный лес, который я уже видел однажды. Но в этот раз он такой реальный и осязаемый. Виридис! Да что же здесь творится? Вскочив, принялся ощупывать собственное тело. Одет в простые льняные штаны и рубаху с закатанными до локтя рукавами, а на ногах – кожаные сандалии. Закончив с осмотром, лихорадочно забегал от дерева к дереву, трогая тёплую кору, затем долго крутил головой по сторонам, ловя ароматы и звуки. Киша заливисто смеялась.

– Это сон? Что происходит?

– Мы в Виридисе, папа. Присядь. – Девушка похлопала по траве рядом с собой.

Вскоре я узнал об аварии и о том, как верный ассистент забрал моё тело, успев спасти умирающий мозг.

– Григорий Александрович погрузил тебя в кому, пытался приводить в сознание, но ничего не выходило: прервалась связь мозга с телом. Знаешь, он всему меня научил за эти тринадцать лет.

Я слушал Кишу и не мог поверить её словам.

– А потом мы нашли выход. – Беловолосая девушка ласково взяла меня за руку. – И теперь ты здесь, со мной.