Вирреальность

– Что?

– Ну, эта градация заклинаний, о которых говорила Беда... скелеты, зомби, какие-то ещё твари. Поднятие монстров, сохраняющих свой облик и умения, воскрешение боссов. А дальше что - заклинания, которые могут сработать не на локах, а в реальном мире? Тела зверей там... или даже людей.

– !..
– Беда забыла свою лекторскую манеру и энергично замотала головой, словно её сама мысль пугала.
– Не бывает таких чар. Точно нет. Я бы знала.

– И вообще, само предположение как-то стрёмно звучит, - Дон повёл плечами.
– Жутковато.

Словно специально подгадав момент, Скрим в своей обычной манере, "стрёмной и жутковатой", возник рядом из инвиза и бросил наземь... Емельян решил, что это фрагмент позвоночника какого-то зверя.

– А всё-таки, - сказал, - почему ты так уверена? Есть же всякие чары, действенные и в реале.

– Работают лишь боевые навыки, заклинания прямого урона и чары, обращённые на себя.

– Ну да, Гопники... в смысле, Менты, способны считывать людям память и стирать.

– Это их гильдийская абилка, - нервно сказала Беда.

– А тот хайлэвел из Лиственницы, помните историю с самосвалами?
– хмыкнул Гоша.

– А девчонка из Лунного Дурдома и её карамельные чары, которыми она весь центр города однова накрыла?
– Дон усмехнулся, как и все - но веселье быстро угасло, все смотрели на Беду, ожидая ответа.

– Не знаю, - ту такое внимание явно не радовало.
– Но если такие заклинания и вправду существуют, они открываются лишь на высоких уровнях, после выполнения каких-нибудь неявных квестов... и наверняка скрываются обладателями. Та девчонка из Хрустального Дворца со своей карамелью лишь народ развлекала, а мертвецы - это что-то не очень забавно. Какая нежить может быть создана из... материала реального мира, я даже представить себе не могу. И не хочу.

Она поглядела на Емельяна.

– Что?
– вскинул тот брови.
– Я готов идти.

Взмахом руки прогнал висящие перед ним карты, изобразил вид "лихой и придурковатый", вскидывая руку в салюте. Гоблины выстроились в ряд и повторили его движение.

– Ух ты, чувак, - сказал Гоша, обозревая их.
– Ты реально поработал над поведением и реакциями.

Емельян двинул губами, обозначая улыбку.

– Ну а ты что скажешь? Может быть такое?

Андед пожал плечами.

– Не слышал. Я не так уж часто общаюсь со своими... сородичами. Действительно, жуть подумать - андеды из "материала" реального мира, из настоящих людей...

На дальнейшем пути им попадались пигмеи, гоблины, странные твари вроде дикобразов, способных метать свои иглы на расстояние. Случалось встретить плюющихся огнём лягушек и каких-то зелёных ядовитых слизней.

У очередного заболоченного озерца наткнулись на инсталляцию из черепов и костей, над которой полоскался призрачный флаг с черепом и рогом. Стоило к нему прикоснуться, череп затрубил в рог, раздался гулкий потусторонний рёв, и вокруг из грязи полезли зомби. Потом и полубосс выбрался, огромный андед, как будто сшитый из кусков трупов. Он размахивал тремя руками с внушительными тесаками, а потом ещё и взорвался, когда Гоша, Скрим и Емельян добивали его.

– Не только у нас есть "последние приветы", - прокомментировал Насекомьи Жвалы, которому удалось почти избежать взрыва и заполучить лишь несколько царапин, кровящих светящейся жидкостью. Дон, вместе с двумя гоблинами и одним пигмеем разящий издалека, с некоторой завистью поглядывал, как Беда ощупывает Емельяна, убирая его раны. Гоша пил исцеляющие зелья и заедал вяленым мясом - кус себе, кус Морде. Два призванных гоблина и Мертвяшка пали в бою. Закончившая штопать напарника Беда махнула рукой, и очередной мёртвый воин подобрал улетевший в сторону чёрный меч.

Сложнее всего было оказалось поделить добычу.

– Толку-то от твоего Ядовитого Шипа против мёртвых, - укорил Емельян своего призванного. Убитый пигмей стоял, похожий на какую-то уродливую куклу. Остатка "мощности" заклинания не хватило на гоблина, но тварь помельче, оказывается, можно было поднять. Сейчас андед повесил уродливую голову и ковырял ножкой почву, изображая, что ему стыдно перед хозяином.

– Чувак, я с тебя валяюсь!..
– сообщил Гоша.
– Это же надо так вжиться в Игру, что даже такую реакцию на слова-триггеры задать своим призывным!..

– Не, всё правильно, - сказал Дон.
– Говорят, что если будешь серьёзно относиться к Игре, то и Игра...

– Будет серьёзно относиться к тебе?
– предположил Скрим.

– Да, что-то вроде. Можно заполучить бонусы, какие-нибудь уникальные абилки...

– Суеверие, - бросил Гоша.

– Не скажи. Мы до сих пор не знаем, что такое Игра. Какой-нибудь выверт Ноосферы, или мы вообще на самом деле погрязли в сбойной Матрице, или на нас опыты инопланетяне ставят, наблюдая. Всё может быть.

Беда кашлянула.

– Насчёт наблюдения. Мы как будто выбрались из области, просматриваемой от сторожевых постов?

Все обернулись назад, но Лестницу с их места было не разглядеть, и даже уступ-граница между локациями был едва заметен.

– И "совместно нажитое имущество" разделили. Так что, расходимся?
– спросила девушка.

– Занятная парочка, - сказал Гоша. Дон подозвал к себе своего робота, достал масленку и принялся обрабатывать суставы и сочленения.

– Уходят, уже далеко, - глянул на сканер.
– Блин, масла хотел выпросить, да забыл.

Они миновали болотце зомби, вместе прошли ещё немного и попрощались, разошлись, обменявшись контактами и обещав звонить друг другу. Игра свела - Игра развела...

– Отправь свою железяку с запиской и деньгами, пусть принесёт.

Дон только фыркнул.

– У меня нет таких крутых моделей поведения. Емельен, похоже, на все случаи алгоритмы собрал и теперь может своими ребятами вертеть как угодно. Командные слова, однако, придумал... Как он там?
– "метнись набери водички". Я аж офигел.

– А что тебе самому мешает такие программы поведения собрать?
– поинтересовался Гоша.

– Я не программист. Сам попробуй Морде приказать хоть что-то сложнее "пойди туда, загрызи того".

– А Емельен, значит - программист?
– хмыкнул командир.

– Может быть. Этакий юноша бледный со взором горящим, а то и вовсе малолетний вундеркинд.

– Ты гонишь. Что ж он тогда песни древние пел? Я всего парочку узнал.

– С чего ты взял, что древние? Может, бардовские, какой-нибудь фолк... или сам их придумал. Прикинь, если он пацан десяти лет, вот умора.