Виртмастер

Надо отдать напарнику должное — он не запаниковал, и не начал просить о помощи, понимая, что скоро у него не останется сил для того чтобы вести борьбу.

Однако, что мне от его мужества, если меньше чем через минуту его должны были изрубить на куски?!

Не дожидаясь грустного финала, я начал смещаться в сторону друга.

Дэвы, словно только этого и ждали, начали отсекать меня от Павла.

Напарник, перемазанный кровью, оступился и я подумал было, что это конец, но он вновь встал и продолжил отражать яростные атаки.

Понимая, что в следующий раз Павлу точно не подняться я ускорился максимально. В этот миг я своими движениями больше всего напоминал уже не человека, а пропеллер с лопастями заточенными, как бритва. Этими то лопастями я, как адская газонокосилка перемалывал врага в фарш.

Павел был на последнем издыхании — я прекрасно это видел, но помочь ему был не в состоянии.

Я уже хотел было пустить черную молнию, но как орудие данный вид способности был весьма неточным и вместо того чтобы помочь другу, я запросто мог снести под чистую те малые крохи жизненных показателей, что в нем ещё теплились.

Павел вновь упал, на этот раз выронив свой клинок, который демоны, весьма предусмотрительно, тут же отшвырнули ногами далеко в сторону. Ликующий дэв навис над ним намереваясь вогнать изогнутый ятаган в грудь моего друга.

Понимая, что для Павла это конец, я, пропуская удары рванулся вперед, пытаясь сделать хоть что-нибудь.

Один из дэвов зацепил меня крючком, имеющимся на орудии, и, вспоров мне бок, остановил мой стремительный бег.

И всё же, падая в песок, я сумел рассечь противнику Павла спину, наискосок перечеркнув ее своим клинком.

Павел не растерялся, и, как только появилась заминка вонзил кинжал в солнечное сплетение.

Это был тот самый кинжал, которым Павел, орудуя как скальпелем, разрезал мою грудную клетку, для того чтобы заставить моё сердце биться. С тех пор напарник уже не расставался с куском этого острозаточенного металла, и он вновь на славу послужил ему.

Удар кинжалом оказался весьма удачным.

Краем уха я услышал, адресованное Павлу, объявление:

ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВЫ ДОСТИГЛИ ТРЕТЬЕГО УРОВНЯ!

Я мог вздохнуть чуть спокойнее — теперь жизненные параметры напарника обновились до стопроцентных, чего не скажешь о моем теперешнем состоянии. Меня здорово потрепали за те несколько мгновений, что я отчаянно порывался к своему другу. Теперь нужно было быть весьма осторожным, чтобы уже через минуту не оказаться в недавнем положении Петропавла.

Для начала нужно было подняться на ноги, что я и сделал.

Именно в этот миг я запоздало заметил лезвие, летящее мне в лицо, понимая, что отбить его клинком уже не успеваю, я, чисто инстинктивно, прикрылся правой рукой, на мгновение отгородившись от своего противника собственной плотью.

А затем, моя кисть, сжимающая двойника Двуединого, начала падать к моим ногам.

***

Моя правая рука, как в замедленной съемке, неправдоподобно медленно летела вниз.

Ну, что тут скажешь?

— Вот же зараза!

Особой боли не было, так, легкое пощипывание. Прям как комарик укусил. Большой такой, черный, уродливый, с ятаганом, сука…

Конечно, так могло показаться мне после посещения обители страданий, где это и за боль то не считалось. А может быть механика игры намеренно заглушала болевые импульсы. В любом случае, мне хоть и было обидно за потерянную конечность, но это меня не вывело из равновесия настолько, чтобы напрочь утратить интерес к бою.

Теперь приходилось парировать и нападать лишь левой рукой.

С одной стороны, скорость, с которой я передвигался, возросла, а с другой темп поражения противника значительно упал, так как вместо двух рук и двух клинков у меня осталось ровно в половину меньше. Число нападающих дэвов, в отличии от моих рук, совершенно не сократилось.

Петропавел вступил в очередную схватку и сейчас ему было не до моих проблем.

Но и мне не хотелось его отвлекать, так как я и сам неплохо справлялся. Если бы это была не настоящая схватка, а, к примеру, состязание по парному фехтованию на паралимпиаде, где мой партнер по независящим от него причинам не смог оказаться на дорожке, а вместо двух противников-инвалидов вышли два здоровых бугая, то даже не смотря на это, я все равно уверенно лидировал.

Как-то постепенно и незаметно дэвов осталось, сначала трое, потом двое, и, наконец, один. Именно тогда вспыхнула надпись:

ПОЗДРАВЛЯЕМ ВАС С НОВЫМ ДОСТИЖЕНИЕМ:

ВИРТУОЗ КЛИНКА.

Естественно, мне это достижение весьма польстило.

Польстило настолько, что последнего своего противника я причудливо расчертил клинком символом, в виде буквы Z, как герой моего детства Зорро.

За то недолгое время, что мне довелось провести здесь, я действительно научился многому, о чем в реальности не имел никакого понятия и вряд ли сумел повторить на Земле, будь я даже не инвалидом, а вполне здоровым человеком. Возможно, что всё это лишь хитрая механизм игры, наделяющий особыми умениями и ускоряющая тех, кто находится на высоких уровнях, и замедляющая новичков. Как по мне, так всё это было совершенно неважно — главное это то, что я действительно чувствовал то, что своим холодным оружием я способен творить чудеса.

***

Как только с последним дэвом, наседающим на Петропавла было покончено, я тут же начал искать свою отрубленную конечность, но, похоже, в пылу сражения ее завалило телами неписи, либо засыпало песком. Учитывая, что площадь на которой происходил бой, была не вовсе не маленькой, а время стремительно бежало, грозя превратить в ничто отвоёванный лут, мертвые тела и мою ладонь, я решил подключить к поискам Петропавла, известив его о своей проблеме:

— Пашка! Я где-то тут руку потерял! Поможешь найти? Заодно и лут пошерстим!

— Конечно, — отозвался Павел, присоединяясь к розыску утраченной части тела.

— Как думаешь, можно будет её как-нибудь присобачить на место? — поинтересовался я, перевернув труп дэва.

— Даже в реальности врачи пальцы и руки пришивают, так что здесь это может сработать. Я думаю, что нужно приставить ее к предплечью и хорошенько пролить эликсиром здоровья, или восстановления. А вот, кстати, и он! — Петропавел потряс небольшой склянкой добытой в вещах очередного мертвеца, обследуемого на предмет лута.

— Хотелось бы, чтобы рука прижилась, иначе несладко мне придется, — размышлял я, разбирая завал из тел. — Видишь её?

— Нет, — отрицательно помотал головой напарник.

— И я не вижу, — приуныл я, — точно помню, что никуда далеко не улетала. Шмякнулась под ноги. Наверное песок втоптали.

И я принялся поддевать носком раскалённый песок.

Минуты через две таких «раскопок» под ногой у меня блеснула знакомая сталь.

— Двуединый!

На сомом деле теперь у меня было два клинка один я уже успел убрать в крепление из колец за своей спиной. Второй же лежал на песке и его рукоять сжимала моя отрубленная кисть. Я попытался разжать пальцы, но не тут-то было — они, похоже, вцепились в ручку намертво.