Вирус «Reamde»

– Все верно. Вот тут-то я схвачу его за яйца и побеседую.

* * *

Чонгору лучше всего думалось, когда он беспокойно расхаживал из стороны в сторону: наверное, поэтому в традиционной академической среде его потенциал не раскрылся полностью, – но здесь эта привычка очень ему помогала. Чонгора восхищало то, что проделывал Марлон, – скорее даже его предельное внимание к деталям и сложные манипуляции, чем само происходившее на экране: Reamde всего-то и отошел от пещеры на пару шагов. Чонгор не мог оторваться от монитора, но и стоять на месте дольше пары минут – тоже и потому принялся расхаживать.

Он делал пять шагов и оказывался у второго компьютера – того, где был «Линукс» и анонимный выход в Интернет. Юйся, отыскав в чате знакомого из Китая, перекидывалась с ним редкими фразами и уже тем избавлялась от огромного напряжения, которое копилось в ней все путешествие. За этой перепиской ей вполне хватало времени искать информацию об Абдулле Джонсе, кроме того (она раскручивала разные версии) о Зуле и Ричарде Фортраст, а заодно о Чонгоре и его лос-анджелесском брате. Похоже, она впервые познакомилась с Интернетом, не тормозящим из-за Великого Файрволла, и обнаружила, как быстро он вызывает привыкание.

Чтобы ненадолго освободить себе место за компьютером, Чонгор едва не изменил своей вежливости. Затем поискал в Гугле одновременные упоминания имен Зула и Абдулла Джонс, но обнаружил лишь несколько страниц о терроризме в Африканском Роге с упоминанием залива в Красном море и эритрейского порта, в честь которого назвали Зулу. Ни слова о самой Зуле Фортраст.

Будто ничего и не произошло. Сообщений, где рядом оказались бы два этих имени, в открытом доступе пока не было. Чонгор попробовал связку «Джонс – Сямынь» – тоже пусто. Юйся помогла отыскать несколько новостных статеек на китайском о взрыве газа и неудавшемся теракте в Сямыне тем самым утром, однако там не упоминались ни Джонс, ни Зула, ни кто-либо из известных Чонгору персонажей. То есть новости жестко фильтровались.

* * *

– Есть первый сигнал, – произнес в трубке знакомый голос.

Оливия не сразу сообразила, что это дядюшка Мэн – по-видимому, из Лондона. Ее мысли были заняты недавним разговором с канадской полицией, к тому же звонка из Лондона она не ждала.

– Алло?

– Да, я здесь. Извините. Какой сигнал?

– У нас новый участник Гвопроджа. – Операцию, в которую все они – МИ-6, ФБР, канадцы и Фортрасты – оказались втянуты, дядюшка Мэн поименовал словечком Шеймуса Костелло.

– Чем занят новый участник?

– Ищет в Гугле связь между именами Зула и Абдулла Джонс. А еще Сямынь и Чонгор.

– Что за Чонгор такой?

– Не представляю. И потому думаю, не выдает ли он ненароком сам себя.

– Где находится этот новый участник?

– Тоже не представляю. В компьютерах он ас. Работает из-под хорошо защищенного «Линукса» крайне редкой сборки, а чтобы анонимизировать трафик, использует хакерский софт.

– На открытых сайтах что-нибудь есть?

– Мы ничего не нашли.

– То есть новый участник не играет в угадайку.

– Нет. Он прощупывает. Выясняет, известно ли кому-нибудь то же, что и ему. И насколько я понимаю, никому не известно.

– Должна ли я предпринять какие-нибудь действия?

– Вы мне уже помогли, дав понять, что не представляете, кто такой Чонгор. Если понадобится ваша помощь – я сообщу. – Дядюшка Мэн повесил трубку. И очень кстати: Оливии как раз звонили – судя по коду, из ванкуверского управления Канадской королевской конной полиции.

Эти постоянные международные звонки отчасти напомнили Оливии ее первые дни в США, когда она связывалась сначала с теми, чьи имена и телефоны знала, выясняла другие имена и номера, наугад продиралась через структуры и подразделения, пока не выходила на тех, кто не считал ее тронутой и кому она могла доверить важную информацию. В отличие от США с их вавилонской башней органов разведки и безопасности в Канаде эта система строилась по принципу «всё в одном». «Всем» была Королевская конная полиция. Служба разведки, конечно, существовала, но когда там уловили, какого рода вопросы задает Оливия, ее попросту направили в полицию, где смогут ответить лучше.

Как она и рассчитывала, звонил инспектор Фурнье – все полагали, что как раз с ним и нужно разговаривать. Оливия извинилась, вышла из кабинета, где вместе с фэбээровцами работала над аэрофотоснимками, свернула в пустой офис по соседству и глянула из окна на синие воды залива Эллиота: стоял великолепный весенний день, четко проступали далекие горы, а по заливу – Оливия смотрела на них и не видела – сновали контейнеровозы. После обмена любезностями она попросила (и получила) разрешение отнять пятнадцать минут драгоценного времени инспектора, затем принялась объяснять, что такое Североамериканский гамбит и как он совпадает со сферой ответственности Фурнье.

* * *

После первых лихорадочных поисков в Гугле Чонгор часа на два погрузился в уныние. Весь их отчаянный вояж на «Сел-ане» он так и представлял себе: вот доберется до Интернета – тут уж дело пойдет. Совершенно наивная мысль, теперь-то ясно. Зато она помогла ему пережить шторм.

Проблема в том, что они так и не отошли от морского приключения. Если бы они завели «Сел-аню» в укромную бухту, поели кокосов и искупались в чистой воде, Чонгор был бы морально готов ринуться в новые неприятности. Но когда баркас ткнулся в песок и Чонгор позволил себе расслабиться на какие-то тридцать секунд, у них тут же стащили все деньги. С тех пор не было ни минуты покоя, а тут еще его любезный Интернет ничем не помог в поисках Зулы.

Сон подхватил Чонгора и унес мгновенно, как волна, смывающая человека с палубы.

* * *

Через несколько часов охоты на Тролля у Ричарда в ухе жалобно запиликало: садился аккумулятор блютуса. Ричард уже погрузился в дело с головой и потому оборвал беседу с Корваллисом, проку от которой становилось все меньше. Под двадцатью слоями маскирующих заклинаний он добрался до Торгаев прямиком по воздуху, а не по силовым линиям, где его персонажа – вернее, того, кем он прикидывался, – могли заметить. Пришлось повоевать с кое-какими непременными правилами игры. Никому не следовало знать, что явился Ждод, и он представился боевым магом-к’Шетрием по имени Ур’Кат: персонажем куда менее могущественным, но вполне сильным, чтобы в одиночку выстоять в охваченных войной Торгайских предгорьях.

Еще стоило сделаться невидимым. Ждод умел накладывать заклинания, снять которые не смог бы почти никто. Тем не менее существовала небольшая вероятность, что его колдовство обойдут, – так игру делали еще интереснее: у слабого героя всегда был шанс побороть сильного. Даже Ждода могли засечь. Уж лучше представиться Ур’Катом и сделать невидимкой его. Ур’Кат заметно слабее Ждода, поэтому снять его заклинания куда проще. Если Ур’Кат будет добираться до Торгаев по силовым линиям, его – видимого или нет, – вполне вероятно, заметят и тут же атакуют или, что хуже, станут тайно за ним следить и поймут, к кому он подбирается. А следить будут как раз приспешники Reamde. При необходимости Ждод мог добраться до Торгаев очень быстро, однако все указывало на то, что Reamde действует терпеливо и не спеша, по плану, который рассчитан на несколько часов. Когда сомнения по этому поводу пропали окончательно, Ждод решил довольствоваться перелетом из своей крепости в Торгаи, но даже на сверхзвуковых скоростях дорога отняла некоторое время. Зато Ричард успел освежить в памяти кое-какие заклинания и приготовить магические предметы. К тому же, пока не сел блютус, Корваллис сообщал ему новости, в том числе о помощниках, которых Reamde созывал, как выяснилось, по всему Южному Китаю.