Вирус

Их товарищи по несчастью только начали разворачиваться и не успели заметить пропажу. Они тупо следовали за тем, кто нашёл в себе смелость быть первым. Однако, в случае с верзилой в спортивном костюме это была не смелость, но глупость.

Через пару минут герой смело шагнул в ту же клетку и… Исчез! Растянувшаяся до самого тупика очередь возбуждённо зашумела.

— Он провалился, — предположил стоявший совсем рядом юноша в очках с толстенными стёклами. — Ловушка в полу!

— Так быстро? — засомневалась заворожённо смотрящая на клетку, в которой исчез их герой, девушка. — Мы не видели падения. Он даже не вскрикнул.

Удивительно, но, несмотря на обстоятельства, та старалась оставаться привлекательной. Этим утром несомненно поправила макияж, причесалась. Красивое красное платье испачкалось, но длинные, тёмные, схваченные сзади большой красивой заколкой волосы оставались почти безупречными. Она нервничала не меньше остальных, постоянно хватаясь за серебряный браслет с множеством красных сердечек. Гладила его, крутила, снимала и снова одевала то на одну, то на другую руку.

— Только в дыру в полу он и мог упасть, — уверенно заявил специально протиснувшийся к злополучной клетке господин. — Чудес не бывает.

Типичный торговец, из тех, что стараются втюхать никому ненужный товар прямо на дому. Стучат в двери, улыбаются, красиво врут. А после «счастливый покупатель» никак не может понять зачем он приобрёл целый набор садовых гномов. Это безусловно повод заняться садоводством, но он живёт в многоквартирном доме, на седьмом этаже, и может выставить гномов разве что на одинокой клумбе в общем дворе.

— Герои умирают первыми, — зло ухмыльнулся полноватый шутник. — Есть ещё желающие проверить…

— Давайте тянуть жребий, — предложила немолодая толстуха в мешковатом сарафане, наверняка уверенная, что тот скрывает недостатки её так называемой фигуры.

— Отличное предложение! — достал из кармана коробок со спичками торговец.

Именно в этот момент в злополучной клетке появились кровавые ошмётки исчезнувших. Вернее, они ворвались в неё откуда-то, мгновенно и крайне неожиданно. Словно что-то раздавило тела несчастных и выплюнуло на обозрение остальных. Кишки, раздробленные куски костей, расколотые черепа и не подлежащая идентификации, завёрнутая в одежду масса. Но особенно много было крови. Всё это не только шлёпнулось на каменный пол, но и разлетелось в стороны, забрызгав ошалевших от ужаса людей. Толстуха с округлившимися от страха глазами брезгливо сняла со своего плеча кусок плоти. Перед тем как уронить его на пол, заметила целёхонький глаз и застыла. Глаз словно гипнотизировал женщину, не позволяя сдвинуться с места. Очкарик машинально снял очки и вынул из кармана окровавленной рубахи платок. Но ещё не успел он протереть залитые кровью стёкла, как обезумевшая от страха толпа рванула к спасительным ступеням и последние оказались быстрее первых. Особенно старался полноватый мужчина в белой рубахе и чёрных брюках. Он снёс в сторону не только толстуху, но и очкарика. Как и ещё немало зазевавшихся бедолаг, те исчезли в бездонном чреве Лабиринта.

Не прошло и пары минут, как трясущиеся от страха люди расползлись по лестнице. Роберт Нокс исступлённо дёргал прутья решётки, а симпатичная девушка в красном платье вжалась в дальний угол. Из полсотни обречённых на ступенях осталось меньше трёх десятков. Рыдания, рвота, растекающиеся по ногам моча и дерьмо. Крики, стенания, проклятия и истерики. На лестнице было шумно. Возвращение исчезнувших добавляло ужаса и повышало накал страстей до максимума. В клетках, то тут, то там, появлялись их раздавленные, растерзанные и даже обугленные останки.

Марионетка Глория Коул

Марионетка Глория Коул

Сектор один ноль шесть один. Остар

Круг семьдесят третий

День девяносто девятый

Устроивший весь этот кошмар человек сидел в небольшой комнате и наблюдал за страданиями своих жертв на экране большого монитора. Одет броско и дорого. Толстая золотая цепь на загорелой шее, шикарные часы, и даже пряжка ремня дерзко заявляют о достатке хозяина. Щёгольские, от модного модельного дома рубаха и брюки дополняют образ привыкшего жить на широкую ногу богатея.

Неприятное, но несомненно красивое, загорелое лицо остаётся равнодушным. Тлеющая в правой руке сигара взметнулась ко рту. С удовольствием втянул в себя ароматный дым, задумчиво выдохнул большое, стремящееся вверх, белое облако, и, погладив массивный, золотой перстень, потушил окурок в серой пепельнице.

— Пора, — резко вскочил он с удобного стула и прошёл к холодильному шкафу, — развлеклись и хватит. Проклятье, несколько марионеток потрачено зря! Теперь нужно пройти дальше. Выход всё ближе.

Привычным жестом пригладил и так идеально зализанные назад гелем длинные, тёмные волосы. Открыл шкаф и некоторое время задумчиво рассматривал разложенные по полочкам пальцы. Наконец выбрал нужные. Вернулся к столу и присел на странный стул справа. Спокойно и привычно выложил дюжину пальцев на край стола. Сам стул был более чем странным и напоминал электрический, для приговорённых к смерти преступников. Был намертво прикручен к полу и соединён парой внушительных кабелей со встроенным в стол механизмом. Ремни для фиксации тела, подлокотники со странными ручками, рычаг справа. Загорелый красавец поёрзал, принимая удобное положение. Пристёгивался ремнями, словно готовился к самоубийственной казни. Лишь правую руку оставил свободной.

— Начнём с тебя, красотка, — сунул он один из пальцев со стола в рот и резко потянул рычаг.

Послышалось мерное гудение, а экран настенного монитора погас и вновь загорелся. Картинка с расположенной на решётке камеры сменилась. Серые глаза щёголя затуманились. Вокруг него и стула появилось едва заметное голубоватое свечение. Он вцепился в ручки на подлокотниках и застыл, словно ожидая движения бормашины зубного доктора.

Девушку в красном платье тряхнуло, она перестала дрожать, а в глазах вместо ужаса появилась решительность. В голове заиграла спокойная, ненавязчивая музыка. Она поднялась и начала медленно спускаться к прозрачным клеткам. Остальные замолкали, провожая самоубийцу удивлёнными взглядами.

Выбрала иной путь, уверенно двигаясь по пустым клеткам. И вновь тишина, а взгляды обречённых, всё их внимание приковано к идущему вперёд красному платью. Нет, у них нет ни малейшего желания пойти следом, но внезапная храбрость завораживает. Даже Роберт Нокс с интересом наблюдает, стоя у закрытой решётки.

Она спокойно доходит до семьдесят первого ряда. Здесь останавливается, явно обдумывая следующий ход. Наконец шагает вперёд и… Исчезает!

Общий вздох удивления, восхищения, разочарования и ужаса пробегает по толпе. Крики, стенания, проклятия и истерики вспыхивают с новой силой. Роберт Нокс принимается колотить в решётку ногами.

Исчезнувшая девушка не слышит шума своих товарищей по несчастью. Его сменила музыка. Она вдруг, в один миг оказалась в совершенно другом месте. Комната пуста, лишь крашенные в жёлтый стены, серый пол и белый потолок. Две двери, одна напротив другой. Света одинокого, плоского, круглого светильника над головой более чем достаточно.

В карих глазах ни тени страха. Подходит к одной из дверей и просто ждёт.

Внезапно стены комнаты начинают движение. Слева и справа они медленно и неотвратимо сближаются. Девушка стоит у двери. Её не пугает скрежет и перспектива быть раздавленной бетонными тисками. А стены всё ближе. Комната сужается до размера дверей, а та, которая за её спиной гостеприимно открывается. На бледном лице появляется подобие улыбки. Стены начинают перекрывать двери, но она абсолютно спокойна. Только, когда они коснулись плеч, разворачивается и всем телом налегает на дверь. Рано. Ещё одна попытка. Дверь не поддаётся. Лишь в третий раз, когда и боком становится тесно, дверь распахивается, и она выскальзывает из смертельной ловушки.