Вирусный интеллект

Подкалывал он и пассажиров в стиле: «Вы у нас морского воздуха не нанюхаетесь, а вот аромата забившегося гальюна — вдоволь!». Или: «Говорят, что женщина для мужчины как якорь для корабля и хорошо, что у нашего судна их всего два, как и вас. Было бы больше — экипаж бы деморализовался. К нам и так уже из других отсеков записываются на экскурсии.».

Иногда он блистал флотскими шуточками в стиле: «Хочешь жить в тепле, уюте — пей, кури в чужой каюте!», «У моряка такая участь… всю жизнь бороться за живучесть…», «Выпьем за тех, кто на борту, за бортом сами напьются…», «Моряк не бывает пьяным — его качает океаном!», «Моряк не замерзает — он просто синеет и падает!», «Твои б слова, да Богу на ГКП…»

Причём такие поговорки у него имелись по любому поводу.

Кормили на судне просто отлично! Перед отбоем не обходилось без «доверительных» разговоров. Матросы понимали, что пассажиры у них не простые. За абы кем — подлодку не пришлют. Но секретных тем не поднимали. Зато «поговорить за жизнь», рассказать анекдоты и байки — были не прочь. Сергей узнал, что судно в «автономке» ходит уже четвёртый месяц. Особых сюрпризов пока не было, но это и настораживало экипаж, значит неприятность просто выжидает подходящего момента.

И такой случай настал на второй день «поездки». Титов уже привык, что по громкой связи в отсеке постоянно раздаются различные команды. Да и полной тишины на борту не бывает, постоянно работают разные устройства и аппаратура. И когда прозвучала голосовая команда «Боевая тревога» с противным зуммером, все матросы из кубрика ринулись по боевым постам. Мичман Пуговкин, проведя пальцами по усам, витиевато выругался, загадочно добавляя:

— Видно пришла пора размять Посейдоны, — и тоже исчез за парнями в люке.

— Похоже не учебная, — лёжа на койке, заметил Денис. И пояснил специально для остальных членов группы:

— «Посейдонами» называют ядерные беспилотники.

— А что это? — задал резонный вопрос Никита.

— Американцы их прозвали «торпедами Судного дня». Они способны вызывать цунами с высотой волн до 50 метров, которые могут уничтожать ключевые военно-морские базы противника и крупные промышленные объекты в прибрежной зоне.

— А у тебя такое в жизни уже было? — настороженно переспросила его Юля, с опаской поглядывая на ближайшую переборку судна.

— Нет. Мы в тот раз без приключений дошли. Да и лодка у нас тогда классом попроще была. Тут более комфортно. Видели бы вы в какой тесноте мы жили?!

— Боже! Лишь бы не потопили, — демонстративно перекрестилась Полищук.

— Да ладно тебе, подруга, ужас нагонять? Может акустики засекли кого? Кита, например, — начала прислушиваться к перекличке отсеков в динамиках Таня. — Хотя… нас месяц не было. Вдруг, что в мировой политике изменилось?

Титов в этот момент, принялся мысленно выходить на связь с вирусом. Так, на всякие-пожарные. Мало ли, что на глубине произойдет. Их коротко проинструктировали на случай незапланированного ЧП, но бережёного, как говорится… Вот Сергей и старался, параллельно интересуясь:

— Танюш, а что говорит твоя интуиция? Опасность есть?

Гагарина прислушалась к себе и со смущением в голосе, доложила:

— Не понимаю. Странно всё. Вроде и есть, а вроде бы и нет. Не было у меня подобного ощущения, как будто я соприкасаюсь с чем-то неземным.

— Неземным? — переспросил её Аркадий. — Как тогда в пещере на дороге?

— Не совсем. Тут иное, но я не могу дать ему объяснения. Вот в пещере — это было хоть и непривычно, но по-другому. Как-то роднее что ли? А тут…

Гагарина вздрогнула от неожиданности, когда в динамиках раздался голос старпома судна, приглашающий пассажиров подняться на мостик.

Центральный пост подводной лодки Титов видел лишь по телевизору и ему было всё интересно, но вопрос капитана не дал насладиться небывалым зрелищем.

— Денис Тарасович, — обратился он к старшему группы. — Меня информировали, что специализация вашего отряда — различные аномалии, как природные, так и искусственные?

— Так точно!

— Тогда что вы можете сказать об этом? — указал он на один из экранов и потребовал отчета: — Расстояние до объекта?

— Четыре с половиной кабельтов! — послышался голос оператора. — Не меняется.

— Километр, — упростил командир судна морские величины для гражданских. — И размеры его больше наших в два с половиной раза! Мы его увидели почти в последний момент, еле успели остановиться. Стоит строго по нашему курсу и чего-то ждет.

— Фью! — присвистнул Самойленко и добавил: — Как я понимаю, земных подводных лодок такого размера в мире не существует?

— Нет. Потому я и вызвал вас.

— Какие будут предложения и предположения? — обратился Денис к членам отряда.

Первым высказался Фетисов:

— Обойти не пытались или сдать назад?

— Пытались, — доложил командир. — Но тут непоняточка одна получается. Объект зеркально повторяет все наши движения, как будто издевается. Мы влево — он вправо. Мы назад — он вперёд. Мы вперёд, а он сдаёт назад, но строго сохраняя дистанцию. На запросы не отвечает, зато эфир забит радиопомехами, блокирующими нашу спутниковую связь и навигацию.

— А послушать можно? — выдвинулся вперёд Титов.

— Да без проблем!

Связист по команде офицера щёлкнул тумблером и помещение центрального поста заполнилось громким шумом, треском, свистом и рычанием.

— Магистр? — предположила Таня.

Сергей согласно кивнул ей в ответ.

— Похоже. Но перед нами видимый объект, а Магистр…

— Понятно, — Татьяна не стала озвучивать «лишнюю» информацию для членов экипажа. Может попробуешь связаться с ним?

— Давай. Товарищ капитан второго ранга (*кавторанг), — обратился Титов к командиру судна. — Можно попросить, по возможности, создать полную тишину в помещении? Мне нужно сосредоточиться.

— Тишина на посту! — выкрикнул офицер. — Подчиненные и так не встревали в разговор, а тут все даже на местах застыли как истуканы, поглядывая на странных пассажиров.

Сергей же, уселся на пол, отрицательно покачав головой на жест одного из офицеров — занять его место и, прикрыв глаза, начал вести беседу с вирусом.

«Эй, друг, Магистр? Что за фигня ждет нас по курсу? Стоит ли от неё ждать неприятностей? Мы не желаем никому зла, а она нас не пропускает. Что делать, подскажи?»

Титов вслушивался в шум «голоса», стараясь вычленить из него более-менее осмысленную подсказку. Не сразу, но она проявилась в очередном бессмысленном стишке: «Если был бы жив отец, жрал сейчас бы холодец»