Витамины Для Души (добрые истории из жизни)

Наташа пробовала совать Сан Санычу деньги. Он обиделся.

Анна Ивановна посадила дочь штопать капюшон защитника. Собрала ему с собой кексы, половину шарлотки. Положила пару пачек чая.

Спросила – что еще?

Бедно, хоть и тепло одетый-обутый в довольно чистое, но латаное-перелатаное, он смущался и отнекивался.

Позже все вместе ели овсяную кашу. Ничего, что поверх сладкого, хорошо пошла. Анна Ивановна из комнаты еще раз хотела набрать Маше. Но подружка была занята. И поговорить, рассказать не получилось.

До платформы Сан Саныча отправилась провожать Наташа.

Перед сном, уже глубоко ночью Алену затрясло. Она замерзла, стала плакать. Анна Ивановна хлопотала. Завернула в одеяло, дала чаю с малиной. Села рядом. Обняла.

Внучка пищала, скулила и жаловалась, как ей было страшно. Бабушка, сама ребенок войны, понимала девочку хорошо. Очень хорошо. Пару часов сидели в обнимку.

Анна Ивановна рассказывала про свою маму, про не вернувшегося с войны папу – прабабушку и прадедушку Алены. Про жизнь в пятидесятые. Как решила стать учительницей.

Как познакомилась, когда думала, что ее поезд окончательно ушел, со своим мужем. Алена не перебивала. Она смутно помнила, что дедушка-водитель давным-давно погиб в аварии, но что спас при этом беременную женщину с ребенком, нырял в реку за тонувшей машиной – не знала.

Когда Алена заснула, Анна Ивановна унесла чашку из-под чая. Поблагодарила Матронушку за помощь, оглядываясь на дверь, не услышит ли Наташа. Не решит ли дочь, что у матери крыша едет. На сердце было тепло. И это мягкое, робкое чувство сохранилось следующим утром.

Кузнецовы не просто стали меньше ругаться – почти совсем прекратили. По оценке Алены, процентов на семьдесят.

P. S. Сан Саныча они больше не видели. Так волновались, что в суматохе не спросили фамилию, адрес, телефон.

Ничего не узнали о нем. Алена искала в Ромашкове. Пыталась расспрашивать людей. Но глухо. То ли он назвался ненастоящим именем, то ли жилье снимает. Поэтому даже с помощью участкового не смогли ничего выяснить про спасителя.

Алена не стала верующей. Но цеплять бабушку прекратила. И надела свой крестильный серебряный крестик.

Наташа ездила в монастырь к Матронушке, попала на послушание. Мыла, чистила, мела. Вернулась на подгибающихся от усталости ногах, но в хорошем настроении. Привезла маме платок с изображением святой.

Соседский пацан Димка замечательно все сдал, поступил в Бауманку.

О! Алена научилась печь шарлотки, хлеб и кексики с лепешками. Теперь грозится освоить торты и печенья.

Наталя Шумак & Татьяна Чернецкая История вторая. МЕЧТА ТАНЦЕВАТЬ

Жил-был, да и сейчас живет себе поживает, один вполне крутой бизнесмен. Который родился в маленьком городке, в юных годах побыл, как бы это сказать помягче, не самым последним членом солидной преступной группировки, потом поумнел, попрощался с пацанами, смог вырулить так, что его по-хорошему отпустили! Очень умный тип. Факт.

Приехал в Москву и здесь за десять с хвостиком лет состоялся. То есть сделал если не состояние, то вполне реальные деньги. Вдвойне молодец, правда?

Встретил красивую добрую девушку, профессорскую внучку, умницу и отличницу. Влюбился, женился. Через год на свет появился сын. Сынулик. Чадо ненаглядное… Умный мальчик. Глазастый. Только вот беда: на широкоплечего, с бычьей шеей, бритого налысо папу он не очень-то был похож. А если совсем честно, то ни капельки этот худой, изящный мальчишка не напоминал родного батю.

На подаренный ему футбольный мяч взирал скептически. Боксерские перчатки с завидной регулярностью терял. Секции спортивные пропускал по любым причинам и без причин. А вместо «Черный бумер, черный бумер…» так и норовил послушать пошлую латинскую музыку или – еще хуже – классику.

Как-то раз после ужина он робко признался папе, что не хочет заниматься ни боксом, ни самбо, ни карате, ни тхэквондо, ни русским рукопашным стилем, ни дзюдо… Ни даже вольной борьбой… Он мечтает о другом – танцевать…

Выскакивая из-за стола, папа опрокинул стул, наорал на сына, что его родной ребенок в обтягивающих штанах по сцене прыгать не будет! А кто не понял, тому в глаз! Ясно? После этого родитель вышел не только из себя, но и из кухни. Дверью хлопнул. И как тигр рычал на домашних несколько дней.

Мама сына защищала. Но это не помогало. Папа на ребенка злился. За ухо водил в бассейн, силой таскал в зал тренажерный…

Чадо бледнело и чахло.

До тех пор, пока мама и папа однажды, сидя рядом, глубокой ночью не посмотрели фильм «Билли Эллиот».

Во время сеанса папа молчал, молчал, только подозрительно пыхтел. А когда замелькали финальные титры, вдруг смахнул со щеки скупую слезинку и спросил у жены:

– Наш-то тоже, небось, страдает – так хочется ему ногами дрыгать?

– Да! – завопила от радости мама и бросилась мужу на шею. – Да!

И папа сам поехал с сыном в магазин покупать бальные туфли…

И папа сам отвел парня в танцкласс к хорошим тренерам.

На одного счастливого мальчишку в мире стало больше. А по факту и родители сблизились. Так что в семье прибавилось взаимопонимания, доверия и любви.

ЗЫ: младшая дочь пошла в папу. Занимается боевыми искусствами. Побеждает на соревнованиях. Учит китайский язык.

ЧИТАТЕЛИ КОММЕНТИРУЮТ ИСТОРИЮ

Ксанка V: Доча теперь папино утешение.

Наталия: Вот хватило же ума, мудрости у простого мужика понять сына, хотя это для него как другая вселенная.

Александр Забарин История третья. ДЕТИ МАТУШКИ ЕЛИЗАВЕТЫ

Один мой небедный друг, счастливо избежавший неминуемой смерти, к тому же побывавший в плену, раненый, награжденный, после выхода на пенсию, скажем так, разбогател. Не олигарх. Но и не охранник в супермаркете. В родном его селе (сто с хвостиком кэмэ от столицы) познакомился мой друг с батюшкой – решил помочь ему восстановить храм. Пока друг платил за материалы, рабочих, сблизился со священником и его семьей. Стал наезжать к ним на выходные.

Батюшке Алексию и матушке Елизавете в то время было около тридцати лет, и они были бездетны. И не могли решиться на усыновление. Побаивались. Насмотрелись жутких примеров у знакомых, как дети приемные пускались во все тяжкие. Как пропивали дома усыновителей, судились с ними и т. д.

Наконец все же поехали в детдом. Прошли через положенную бумажную круговерть. И примерно за год обзавелись двумя детьми. Взяли брата и сестру, пяти и семи лет.

А дальше…

Дальше все покатилось по самому худшему сценарию. Матушка, по словам моего друга, домашняя и добрая, к детям относилась как к родным. Занималась с ними (они же были очень педагогически запущенными), учила читать, считать, мыть руки, ухаживать за собой. Малыши ничего не знали, не умели, не хотели. Матушка не сдавалась, избавляла речь детей от ругательств, искореняла вредные привычки, окружала заботой и вниманием.