Витязь: Игра богов (версия 2.0)

— Это не так! Но вам не надо идти до конца. — Горячо зашептала она, делая робкий шаг мне на встречу. — Вас ждут сотни высокоуровневых созданий. А еще, тысячи средних. Я такого никогда не видела. Нави больше нет, ее почти стерли, превратив в нечто невообразимое. Эти дурацкие приборы сломали всю систему, превратив чистилище в сущий ад. Весь загробный мир погрузился во тьму и, уже даже таким как я, прошедшим огонь и воду, и медные трубы, становится не легко отбиваться от наглецов, наплевавших на все.

Если прежде сотый ранг был уже чем-то выдающимся, то теперь и двухсотым никого не удивишь. Убивают всех и везде. Война идет не только за ресурсы, но и ради удовольствия. Смерть настигает всех без исключения. Не осталось безопасных мест. В любое время дня и ночи тебя могут подкараулить и напасть со спины. А то и вовсе проникнуть в твой неприкосновенный дом и перерезать горло во сне…

— А как же жнецы? — Задал я вопрос, пока ящерка переводила дыхание после эмоционального спича.

— Они не успевают. — Снова печально повесила она голову, за одно опуская и руки. — Мир был настроен на совершенно другие условия. Никто не мог подумать, что когда-нибудь наступит такой момент, когда наплюют не только на правила, но и на самих богов. А с приходом этой, системы, все окончательно рухнуло. Если кого-то и наказывают, то совсем не многих. Да и их примеры больше никого не впечатляют. Тьма дает возможность каждому воплотить свои желания, наплевав на мораль и последствия.

— Значит, ты пришла только ради того, чтобы предупредить?

— И извиниться… — Руки Аннабель снова нервно задергались, словно не зная, куда им деться. — Я не хотела ее убивать. И, мне запретили это делать. Все вышло случайно! — На последних словах, из уголков ее глаз, скатились две тоненькие струйки, от чего мне самому стало не по себе. — Я понимаю, что ты теперь меня ненавидишь за это и, ни на что не претендую. Просто хочу, чтобы ты и дальше жил… — Ее яркие глаза окончательно заполнились влагой, которая уже стекала четырьмя крупными дорожками, оставляя следы на черном материале того самого комбинезона, что некогда был куплен за мои деньги. — Прости…

Она последний раз шмыгнула носом, вытерла рукавом слезы и, робко улыбнувшись, послала воздушный поцелуй. Тот, словно по-волшебству, отпечатался на моей щеке и, оставил после себя странное ощущение, словно что-то прилипло. Сама же змейка воспользовалась моим замешательством и скрылась, ни оставив после себя и следа.

Точнее нет, кое-какой след все-таки остался. Маленький клочок бумаги, еще и сложенный в несколько раз. Если бы не этот горький поцелуй, отпечатавшийся не только на щеке, но и в душе, придавив ее тяжелым камнем, даже и не подумал бы смотреть на то место, где она стояла.

Солнце уже начало садиться, окрашивая серое небо в причудливый цвет, сочетающий в себе как красноту, так и синеву. Все посторонние звуки начали затихать. Парочки поспешили вернуться обратно на праздник, чтобы проводить молодоженов до брачного ложа. А я все стоял и смотрел на бумагу, лежащую в невысокой траве и, не мог решиться.

Сердце предательски защемило. Пусть никогда и не давал ящерке надежды, что когда-нибудь будем вместе, но она, все равно запала в душу, став частью моего прошлого. И, увидев ее страдания, наконец смог осознать, насколько беспечен был в то время. Хотя, что изменилось? Я продолжал быть точно таким же разгильдяем, больше полагающимся на силу, чем на мозги.

— Бажен?! — Желя не дождалась моего возвращения и пошла искать.

— Бажен, выходи! — А вместе с ней оказалась и Маша. А там и остальные могут потянуться.

Пришлось быстро подбирать записку и, на ходу, вчитываться в одну единственную строчку. Слова были корявыми, буквы плясали. Она писала явно второпях, еще и на чем-то не удобном. Но не это заставило закусить губу от досады. Надпись была сделана кровью.

Прости меня.

Всего два слова, а засели в памяти так, словно были начертаны на нем самом, причем весьма негуманным инструментом.

— Бажен! — Голоса подобрались совсем близко и, резко начали удаляться.

— Я здесь! — Крикнул в ответ и, пряча бумажку под кушак, выбежал из-за угла сарая.

— Вот он! — Возмутилась блондинка, стоя у крайнего дома, метрах в пятидесяти. — Так увлекся, что забыл вернуться?

— Нужно было кое о чем подумать. — Буркнул я в ответ, да так, что у обеих мигом пропали все лишние вопросы.

— Пойдем домой. — Голос Маши разительно изменился, став, каким-то озабоченным, что ли.

— Пойдем. — Спокойно отозвался я, подходя к ней и, подставляя локоть, за который она, еще больше опешив, ухватилась.

— А я? — Застыла Желя, явно чувствуя себя лишней.

— И ты. — Кивнул я, выставляя вторую руку.

Небо уже почти полностью потемнело. Лишь самая малая его часть, где-то на краю небосвода, еще сопротивлялась, окрашиваясь кроваво-красными тонами. Может, где-нибудь, в обычном мире, такой цвет был бы воспринят как зловещее предзнаменование, но не здесь. В этом месте все было не правильным. Но самое главное, что никакой угрозы не ощущалось и, можно было спокойно вздохнуть полной грудью, наслаждаясь коротким отдыхом.

В горнице тоже никого не было. Ну как никого. Кристина наотрез отказалась перебираться с печи, даже в самые роскошные апартаменты. Но она мало когда светилась, предпочитая уединение за задернутыми занавесками. В остальном же, ни на диванах, ни за столом, ни за барной стойкой, никого не было.

— Спокойной ночи. — Тихо сказала Желя и, одновременно с избранницей Мары, вздохнул и весь дом. Правда никто кроме меня этого не заметил, ну а озвучивать такие вещи не было никакого желания.

— Так о чем вы хотели поговорить? — Уже в своей комнате, спокойно спросил я, скидывая надоевшие за день вещи, при этом не забыв перепрятать листок с кровавым извинением в небольшом шкафчике, стоящем у двери и, хранившем в себе море всякого хлама.

— Ну мы… — Замялась блондинка, глядя на продолжавший торчать член.

— Обязательно в таком виде говорить? — Хохотнула в кулачек Желя, отворачиваясь в сторонку.

— Тогда после душа оденусь. — Равнодушно пожал я плечами и, под возмущенные возгласы, ушел в отдельную комнатушку, которая сильно облегчила жизнь.

Прохладные струи позволили немного привести скачущие мысли к более-менее подобию порядка. Были определенные вопросы, которые хотелось задать Аннабель, но, судя по всему, она и правда не хотела убивать Ильмеру. Это ведь я сделал ее такой сумасшедшей, подарив больше сотни рангов, еще и два яйца перерождения. Она была тем монстром, которого я вырастил собственными руками. И ничего не предъявишь ни Чумке, ни Буеславу. Они пытались исправить мою глупость. Вот и настало время платить за свои ошибки.

Но стоит ли говорить девочкам об этой встрече? Хотя — нужно. Они должны знать, что может пойти не так. А с нашей жизнью, пойти не так может абсолютно все, до чего я только не докоснусь.

— Долго ты. — Обиженно надула губки, складывая руки на груди, Маша. — Нам ведь тоже надо в душ!

Пришлось потратить еще какое-то время, чтобы дождаться Мечиславу, а потом и Желю. Правда, если целительница только с интересом смотрела на мое задумчивое лицо, не собираясь ничего говорить, блондинка решила заняться другим делом. И для этого ей понадобилось довольно много смазки, в которой мы снова перепачкались.