Византия и крестоносцы. Падение Византии

Просьба Мануила, отправленная к великому князю Московскому и встреченная в Москве сочувственно, была подкреплена просьбой от имени константинопольского патриарха. По-видимому, при московском дворе вопроса об отправке войска не поднималось; дело шло лишь о даянии, по словам русской летописи, «милостыни в такой нужде и беде сущиим, во осаде седящим от турков». Собранные деньги были отправлены в Константинополь, где и приняты были с благодарностью. Но и это вспомоществование не могло принести Мануилу существенной пользы.

Правда, французский король Карл VI сдержал свое обещание и послал на помощь Константинополю отряд из 1200 человек, во главе которого поставил маршала Бусико. Бусико представлял собой одну из любопытнейших личностей Франции в конце XIV и начале XV века. Человек необыкновенной храбрости и решительности, он всю свою жизнь провел в далеких путешествиях и опасных предприятиях. Еще молодым человеком он отправляется на Восток в Константинополь, объезжает Палестину, достигает Синая и в течение нескольких месяцев находится в плену в Египте. По возвращении во Францию, услышав призыв к Крестовому походу от венгерского короля Сигизмунда, Бусико спешит к нему, с беззаветной храбростью бьется в несчастном сражении при Никополе и попадает в плен к Баязиду. Избегнув почти что чудом смерти и будучи выкуплен, Бусико возвращается во Францию, чтобы в следующем году со всей готовностью и энергией стать во главе отряда, отправляемого Карлом VI на Восток.

В состав отряда Бусико вошли представители наиболее выдающихся фамилий французского рыцарства. Бусико шел морем. Будучи предупрежден о приближении его судов к Дарданеллам, Баязид сделал попытку не пропустить маршала через пролив. Однако французам удалось пробиться через Дарданнелы, занятые турецкими судами, и достичь Константинополя, где флот Бусико был встречен с радостью. Бусико и Мануил сделали целый ряд опустошительных набегов по азиатскому побережью Мраморного моря и Босфора, откуда выходили даже в Черное море. Но эти удачи не меняли сути дела: избавить Константинополь от гибельной опасности они не могли.

В таких обстоятельствах Бусико, видя критическое положение Мануила и его столицы, решил возвратиться во Францию; он убедил императора отправиться вместе с ним на Запад, чтобы побудить западноевропейских государей к более решительным шагам. Такие скромные экспедиции, какой была экспедиция Бусико, очевидно уже не могли помочь отчаянному положению Византии.

Путешествие Мануила II по Западной Европе

Когда поездка Мануила на Запад была решена, его племянник Иоанн согласился во время отсутствия императора взять на себя управление государством. В конце 1399 года Мануил и Бусико, в сопровождении свиты и духовных и светских лиц, покинули столицу и направились морем в Венецию.

Положение республики св. Марка было довольно затруднительно. Крупные торговые интересы на Востоке заставляли Венецию смотреть на новую появившуюся там силу турок не только с точки зрения христианского государства, но и с точки зрения своих коммерческих выгод. Поэтому иногда она даже заключала договоры с Баязидом. Уже одно это не позволяло Венеции выступить прямо и открыто на защиту погибавшей Византийской империи. Кроме того, торговое соперничество с Генуей на том же Востоке и отношения с другими итальянскими государствами отвлекали ее внимание. Однако как Венеция, так и другие итальянские города, которые посетил Мануил, встретили его с почетом и чувством живейшего участия. Виделся ли император с папой – точно не известно. Во всяком случае, когда Мануил покидал Италию, ободренный обещаниями Венеции, миланского герцога и буллами папы, он планировал посещение Парижа и Лондона с верой в спасительность своей далекой поездки.

Император приехал во Францию в трудное и интересное время: это была эпоха Столетней войны. Существовавшее во время приезда Мануила перемирие между Францией и Англией могло быть в любой момент нарушено. Внутри Франции шла ожесточенная полемика и настоящая борьба между авиньонским папой и Парижским университетом, приведшая к умалению папской власти в стране и признанию единственного авторитета в церковных делах за королем. Наконец, сам король Карл VI был подвержен частым припадкам сумасшествия.

В Париже Мануилу была приготовлена торжественная встреча и богато убранное помещение в Лувре. В французской хронике описывается его внешность: среднего роста и крепкого телосложения, с длинной, уже сильно поседевшей бородой, Мануил имел черты лица, внушавшие уважение, и представлял собой человека, достойного, по мнению французов, быть императором.

Более чем четырехмесячное пребывание Мануила в Париже дало скромные результаты: король и королевский совет поообщали помочь ему отрядом, во главе которого опять должен быть поставлен маршал Бусико. Удовлетворившись этим, император отправился в Лондон, где также с великим почетом был встречен и получил немало обещаний, в которых, впрочем, ему скоро пришлось разочароваться. В одном своем письме из Лондона Мануил сообщал, что «король дает нам помощь воинами, стрелками, деньгами и кораблями, которые доставят войско, куда нам будет нужно». Однако в действительности этого не случилось. Мануил, получив много подарков, знаков внимания и почета, но не добившись обещанной военной помощи, после двухмесячного пребывания в Лондоне вернулся в Париж. Английский историк XV века Адам Уск 93 по этому поводу писал: «Я подумал: насколько больно, что этот великий и далекий восточный христианский государь, побуждаемый насилием неверных, вынужден был посетить далекие западные острова, прося против них помощи. О, Боже! Что с тобой, римская прежняя слава? Великие деяния твоей империи теперь разбиты; о тебе справедливо можно будет сказать изречение Иеремии: “Великий между народами князь над областями сделался данником” (Плач. I, 1). Кто когда-либо мог подумать, что ты, который, восседая обычно на престоле величия, управлял всем миром, дойдешь до такого унижения, что не будешь в состоянии оказать никакой помощи христианской вере!» Вторичное пребывание Мануила в Париже продолжалось около двух лет. Сведений об этом пребывании императора в Париже дошло немного. Очевидно, французы к нему присмотрелись, привыкли, и современные хронисты, отметившие немало подробностей за время первого пребывания Мануила в Париже, очень немного говорят о втором периоде его пребывания во Франции. То немногое, что мы имеем по этому вопросу, известно нам из его писем. Те из них, которые относятся к первому периоду его вторичного пребывания, отличаются бодрым настроением; но мало– помалу это настроение императора изменялось, так как он понимал, что на серьезную помощь ему рассчитывать было нельзя ни со стороны Англии, ни со стороны Франции. От этого второго периода у нас нет и императорских писем. Но до нас дошли некоторые любопытные известия о том, чему посвящал иногда свои парижские досуги император. В прекрасно убранном замке Лувра, где жил Мануил, среди прочих украшений обратила на себя внимание императора роскошная ткань, род гобелена, с изображением на ней весны. В одну из свободных минут император сделал изящное, написанное в несколько шутливом тоне, дошедшее до нас описание этого изображения весны на «королевском тканном занавесе». Это сочинение Мануила сохранилось.

93

Адам из Уска (ок. 1352 – 1430) – валлийский хроникер.

Битва при Ангоре и ее значение для Византии

Безрезультатному пребыванию Мануила в Париже не было видно конца. Но тут событие, случившееся в Малой Азии, заставило императора быстро покинуть Францию и возвратиться в Константинополь. В июле 1402 года разыгралась знаменитая Ангорская битва, в которой Тимур (Тамерлан) разбил страшного для Византии Баязида и этим самым освободил Константинополь от опасности. Известие об этом столь важном для Мануила событии дошло до Парижа лишь через два с половиной месяца. Император быстро собрался в обратный путь и прибыл в столицу через Геную и Венецию через три с половиной года отсутствия. Славянский город на Адриатике Рагуза (Дубровник), надеясь, что император на пути домой в нем остановится, тщательно готовился к встрече. Однако же Мануил проехал без остановки. На память о своем пребывании во Франции Мануил пожертвовал монастырю Сен-Дени около Парижа рукопись Дионисия Ареопагита с миниатюрами, среди которых изображение императора, его супруги и трех сыновей. В настоящее время эта рукопись хранится в Лувре. Изображение Мануила имеет еще больший интерес потому, что турки находили в его чертах сходство с Мухаммедом, основателем ислама, и дивились этому. А Баязид, по словам византийского историка Сфрандзи, говорил о Мануиле: «Всякий, кто не знает, что он царь, сказал бы по одному виду, что он царь».

Безрезультатность поездки Мануила в Западную Европу для насущных нужд данного момента очевидна; последнее обстоятельство отразилось и в трудах историков и хронистов того времени, которые поняли и отметили этот печальный результат на страницах своих летописей. Но это путешествие сохраняет глубокий интерес, если на него мы взглянем с точки зрения ознакомления Западной Европы с состоянием Византийской империи в период ее падения. Во всяком случае, этот эпизод может быть отнесен к истории культурного общения Запада с Востоком в конце XIV и начале XV века, то есть в эпоху Возрождения.

Вышеупомянутая Ангорская битва имела важное значение для последних времен византийского государства. К концу XIV века распавшаяся монгольская держава вновь объединилась под властью Тимура, или Тамерлана (Тимур– Ленка, что в переводе с персидского обозначает «железный хромец»). Тимур предпринял ряд отдаленных опустошительных походов в Южную Россию, Северную Индию, Месопотамию, Персию и Сирию. Походы его сопровождались ужасными жестокостями; десятки тысяч людей были убиты; города разрушались; поля истреблялись. Византийский историк Дука пишет: «Когда монголы Тимура выходили из одного города, чтобы идти в другой, они оставляли его настолько покинутым и пустынным, что не было совсем слышно ни лая собаки, ни крика домашней птицы, ни плача ребенка».

Вступив после сирийского похода в пределы Малой Азии, Тимур столкнулся с османскими турками. Султан Баязид поспешил из Европы в Малую Азию навстречу Тимуру, и при городе Ангоре (Анкире) в 1402 году произошла кровопролитная битва, окончившаяся полным поражением турок. Сам Баязид попал в плен к Тимуру; в плену он вскоре и умер. После Ангорской битвы Тимур не остался в Малой Азии. Удалившись оттуда, он предпринял поход против Китая, на пути куда и умер. После его смерти вся громадная монгольская держава распалась и потеряла свое значение. Турки были настолько ослаблены поражением при Ангоре, что в течение некоторого времени не могли предпринять решительных шагов против Константинополя и этим продлили еще на пятьдесят лет существование умиравшей империи.