Визит старой дамы

Бургомистр. Не понимаю, чего вам надо! Идите же, кто вам мешает? Входите в вагон.

Илл. Прочь от меня!

Учитель. Чего вы боитесь, смешно.

Илл (падает на колени). Зачем вы так тесно окружили меня?

Полицейский. Он рехнулся.

Илл. Вы хотите меня удержать?

Бургомистр. Садитесь поскорее в вагон.

Все. В вагон! В вагон!

Молчание.

Илл (тихо). Один из вас схватит меня, когда я войду в вагон.

Все (торжественно). Никто не схватит! Никто!

Илл. Я это знаю.

Полицейский. Пора. Поезд отходит.

Учитель. Садись же наконец в вагон, приятель!

Илл. Я знаю, один из вас схватит меня! Один из вас схватит меня!

Начальник станции. Отправление!

Начальник станции поднимает флажок, кондуктор вскакивает на ходу в поезд. Илл, окруженный провожающими, стоит, закрыв лицо руками.

Полицейский. Видите? Ваш поезд ушел без вас, Илл.

Все молча медленно расходятся, посреди сцены стоит совершенно подавленный Илл.

Илл (один). Я погиб.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Петеров сарай. Слева на паланкине неподвижно восседает Клара Цаханассьян, она в белом подвенечном платье со шлейфом. Дальше слева — стремянка, поодаль телега, старая пролетка, куча грязной соломы; посредине — небольшая бочка.

Сверху свисают тряпки, полуистлевшие мешки, все заткано гигантской паутиной. Из глубины сцены выходит дворецкий.

Дворецкий. Вас спрашивают врач и учитель.

Клара Цаханассьян. Пусть войдут.

Входят врач и учитель, ощупью пробираются в темноте. Наконец, разглядев миллиардершу, кланяются. Теперь они хорошо, добротно одеты, пожалуй, даже элегантно.

Оба. Сударыня…

Клара Цаханассьян (разглядывает их в лорнет). Вы очень запылились, господа!

Врач и учитель отряхиваются.

Учитель. Извините, пожалуйста, пришлось карабкаться через старую пролетку.

Клара Цаханассьян. А мне захотелось посидеть в Петеровом сарае. Что-то я устала. Свадьба в гюлленском кафедральном соборе совсем вымотала меня. Я уже не девочка. Садитесь вот сюда, на бочку.

Учитель. Покорно благодарю. (Садится.)

Врач продолжает стоять.

Клара Цаханассьян. Ну и парит! Дышать нечем. Я люблю этот сарай: запах сена, соломы, дегтя… Тут есть что вспомнить. Весь этот хлам — навозные вилы, пролетка, сломанная телега — валялся здесь, еще когда я была молодая.

Учитель. Памятное место… (Вытирает пот.)

Клара Цаханассьян. Священник говорил очень прочувствованно.

Учитель. Первое послание к Коринфянам, глава тринадцатая.

Клара Цаханассьян. И вы, господин учитель, тоже неплохо показали себя, хор у вас звучал очень торжественно.

Учитель. Бах. «Страсти по Матфею». До сих пор не могу опомниться; какое блестящее общество! Банкиры, кинозвезды…

Клара Цаханассьян. Сейчас и банкиры и кинозвезды уже катят в столицу в своих «кадиллаках». На свадебный обед.

Учитель. Сударыня, мы не хотим отнимать у вас драгоценное время. Вас с нетерпением ждет молодой супруг.

Клара Цаханассьян. Хоби? Я отослала его назад в Гейзельгарштейг вместе с его гоночной машиной.

Врач (изумленно). Вы его отослали?

Клара Цаханассьян. Мои адвокаты уже начали бракоразводный процесс.

Учитель. А что скажут гости, сударыня?

Клара Цаханассьян. Их не удивишь. Хотя это, пожалуй, одно из самых коротких моих замужеств. Только с лордом Измаилом все кончилось еще быстрее. А зачем вы пришли?

Учитель. Хотели бы поговорить о господине Илле.

Клара Цаханассьян. Он что, умер?

Учитель. Сударыня! Не забывайте, что мы живем в Европе.

Клара Цаханассьян. Что же вам тогда надо?

Учитель. Увы, к величайшему сожалению, мои сограждане слишком много себе накупили.

Врач. Да, довольно много.

Оба утирают пот.

Клара Цаханассьян. Что, задолжали?

Учитель. Ужасно.

Клара Цаханассьян. А как же убеждения?

Учитель. Все мы люди.

Врач. И теперь настал час расплаты.

Клара Цаханассьян. Вы же знаете, что вам надо делать.

Учитель. (храбро). Сударыня! Давайте говорить откровенно. Войдите в наше положение. Вот уже двадцать лет, как я взращиваю на скудной ниве родного городка хрупкие ростки гуманизма, а доктор на своем стареньком «мерседесе» самоотверженно пользует наших чахоточных и рахитиков. Но во имя чего? Ради заработка? Вряд ли. Мы получаем гроши. Тем не менее я отверг завидный пост в кальберштадтской гимназии, а наш почтенный доктор отказался читать курс в Эрлангенском университете. Совершенно бескорыстно? Нет, будем откровенны. Все эти годы мы, а вместе с нами и весь город терпели потому, что нас не покидала надежда на возрождение былого величия Гюллена. Неисчислимы богатства его недр. В долине Пюкенрид есть нефть, в Конрадовом лесу — железная руда. Под ногами у нас сокровища, но о нас забыли. Нам нужны кредиты, нужны деловые контракты, и тогда наша экономика и культура расцветут. Нам есть что предложить. Заводы «Место под солнцем»…