Визитная карточка хищницы

Марина топталась у порога, дожидаясь, пока хозяин соизволит хоть как-нибудь отреагировать на ее присутствие. Нарушать уединение заведующего в столь интимные для него минуты было чревато последствиями. Оторвавшись от созерцания очередного шедевра, Грановский смерил девушку недовольным взглядом.

– Ну, что еще? – процедил он.

– Семен Иосифович! В приемной вас ожидает Голицына Ольга, – сверившись с блокнотом, произнесла Марина.

– Кто такая? – нахмурив брови, буркнул Грановский. – Почему ко мне? Ты же в курсе, какой у меня плотный график?

Чувствуя, что совершила очередной промах, и стараясь отвести от себя грозовую тучу недовольства, девушка поспешила оправдаться:

– Голицына обратилась от имени вашего давнего и очень хорошего друга. К сожалению, фамилии его она не назвала, но сказала, что дело сугубо конфиденциальное.

Грановский задумался.

– Друга, говоришь? Ну ладно, посмотрим. – Он нетерпеливо взмахнул рукой. – Пусть зайдет!

Секретарша пулей вылетела из кабинета, возблагодарив в душе бога, что на сей раз общение с хозяином прошло более или менее гладко.

«Друг!!» – хмыкнул про себя Грановский. У него не было друзей, в надобности коих он сильно сомневался. Дружить с ним хотели многие, но людской материал Семен Иосифович тщательно фильтровал, позволяя себе тратить свое драгоценное время только на нужных людей. «Надо же, у меня объявились друзья. Забавно… Ладно, выслушаю эту Голицыну и сплавлю к одному из своих партнеров». Грановский поправил волосы перед зеркалом и расположился в своем кресле в непринужденной позе.

…Массивная дубовая дверь отворилась, пропуская вперед молодую женщину. Адвокат почти осязаемо уловил дуновение свежего весеннего ветра, наполненного ароматом дорогих духов, ворвавшегося вслед за энергичной незнакомкой. Женщина стремительно миновала «презентационную», чем в немалой степени обидела Грановского, стремительно уселась в кресло, немного смягчив хозяина, который не мог не оценить стройной линии ее ног, и так же стремительно назвала себя.

– Зовите меня просто Ольга! – разрешила она и, не дав обалдевшему от такого натиска Грановскому возможности хоть как-нибудь среагировать, перешла к сути дела: – Итак, Семен Иосифович, мы нуждаемся в ваших услугах и надеемся, что вы нам не откажете.

«Да она нахалка!» – решил про себя Грановский. Вращаясь долгие годы в криминальных кругах крупного города, он не позволял своим клиентам распускать пальцы веером в его присутствии, диктовать свои условия, пусть под самые бешеные гонорары. Душевный комфорт и уважение окружающих Семен Иосифович ценил превыше всего. И сейчас, взяв короткую передышку, чтобы прийти в себя, Грановский соображал, как поэффектнее осадить напористую посетительницу.

Ольга достала из изящной сумочки тонкую сигарету и, зажав ее в длинных нервных пальцах, видимо, дожидалась, пока хозяин роскошного кабинета даст ей прикурить. Пренебрегая хорошими манерами, Грановский с преувеличенным усердием изучал фигурку миниатюрного бронзового слона, стоящего на столике, и делал вид, что не замечает жеста привлекательной женщины. Нимало не смутившись затянувшейся паузой, Ольга вынула из сумочки зажигалку, закурила, пустив перед собой сизоватое колечко дыма.

– Вам привет от Александра Суворова, – наконец произнесла она. – Он считает вас другом и просит о помощи.

Семен Иосифович завороженно следил, как изящным движением руки Ольга стряхнула пепел. Он чувствовал, как легкий холодок пробежал по телу, лишая его спокойной расслабленности. С Суворовым Грановский столкнулся лишь раз, хотя об успехах молодого предпринимателя был наслышан – средства массовой информации трубили о нем как о человеке новой формации и большом меценате. Когда Суворов был арестован, началась газетная шумиха о борьбе с проникновением во властные структуры преступных элементов.

В то время Грановский был вызван в следственный изолятор по просьбе задержанного ОБЭПом директора элеватора Квасникова. Обвинение было связано с хищением крупной партии зерна на элеваторе. Имя Квасникова ни о чем не говорило Грановскому, и он собирался уже отправить следователя, передавшего просьбу задержанного, к своим партнерам, как тот, чтобы поразить воображение Грановского, отметил одну яркую деталь – при обыске в коттедже Квасникова было обнаружено около 300 000 долларов, которые тот прятал, не мудрствуя лукаво, в запечатанных трехлитровых банках в подвале.

Это и решило сомнения Грановского. Работать с Квасниковым было легко. Он с полуслова улавливал все, что внушал ему адвокат, и дело медленно, но верно двигалось к полному развалу. Грановский почти не удивился, когда его вызвали в здание УВД для ознакомления с постановлением о прекращении дела. Миссия была приятна вдвойне – одновременно с ознакомлением выпускали из-под ареста Квасникова и возвращали изъятую у него валюту. Подписав необходимые документы, Квасников отправился в ФИНО УВД за конфискованными ценностями, предварительно договорившись с Грановским о встрече в офисе. Но не успел адвокат отойти от здания УВД, как его нагнал бледный и чрезвычайно напуганный Квасников.

«Ограбили прямо у милиции…» – первое, что пришло в голову Грановскому. Разглядывая потрепанного клиента, адвокат собирался было спросить его о том, что произошло, но не успел. Следом за Квасниковым подошел крепко сложенный и хорошо одетый молодой человек с туго набитым валютой целлофановым пакетом. Не стесняясь постороннего, он вывернул содержимое пакета на капот подъехавшего джипа и стал пересчитывать доллары. Подсчеты, видимо, его удовлетворили, и он похлопал Квасникова по плечу:

– Молодец! Еще пару вагонов зерна, и мы в расчете.

Квасников не выражал никаких эмоций. Было видно, что испуг еще не прошел. Грановский решил взять инициативу на себя:

– Молодой человек, я адвокат и не позволю вам грабить…

Грановский не успел закончить подготовленную тираду, как осекся, почувствовав стальной взгляд незнакомца. Тот молча вытащил из пакета пачку долларов, засунул их за пазуху опешившего Грановского.

– Ваш гонорар, – насмешливо сказал незнакомец. – Мы будем с вами дружить, а вашего клиента мы доставим до самого порога.

Джип жирно хрюкнул и рванул, оставив растерянного адвоката около большой грязной лужи.

Направляясь в офис, Грановский не испытывал уже того радостного чувства, которое всякий раз возникало у него после освобождения из-под стражи очередного клиента. Семен Иосифович любил, когда его обретший свободу клиент подолгу благодарил его, смаковал отдельные детали адвокатского труда, а через пару дней появлялся с букетом цветов и подарочной коробкой. От Квасникова он ожидал того же. А теперь Грановский чувствовал себя как обиженный ребенок, у которого отобрали любимую игрушку.