Включай характер, Борода! (сборник)

– Трепло, - Диман толкнул рукой карты и вышел из курилки.

Михалыч присел на освободившийся стул, задумчиво следя глазами, как Витька прошел к стоящим в ряд сверловочным агрегатам. Протиснувшись между инструментальным ящиком и толстозадым напарником Николаем, мимоходом включил станок, опустил вращающееся сверло на стопку деталей, следом повторил движения на втором. Ткнул кнопку запуска на третьем, начал зенковать – обрабатывать края отверстий на просверленных деталях.

Пять лет назад худенького мелкого застенчивого мальчишку привела в цех мать, заводская кладовщица, при взгляде на которую невольно закрадывалась мысль, что парень не должен был родиться, даже не мог быть зачат: вряд ли в городе нашелся мужик, способный выпить столько водки, чтобы ее захотеть, а окраинные улицы с редкими фонарями были недостаточно темны, чтобы самый озабоченный маньяк принял ее фигуру за женский силуэт.

«Очевидно, непорочное зачатие» – усмехнулся тогда Михалыч, разглядывая угловатую, худосочную фигуру подростка. Хозяин сказал «пристроить», и пришлось поизобретать-подумать, куда определить недорощенное, недокормленное и недоучившееся создание.

Мальчишка работал старательно: грузил, таскал, возил тележкой заготовки и готовые детали, убирал стружку. Через год встал к станку на самую простую операцию: просверлить и отзенковать четыре отверстия на фланце.

– Витя, ты в курсе, что сверло надо изредка точить?

– А что его точить, если и так сверлит?

Станок напряженно заурчал, сверло завязло в детали и сломалось.

– Ну?

– Сейчас, дядь Саш, наточу, - недовольно пряча глаза, пробубнил Витька.

Подкинул Витька-«сверловщик» забот мастеру. Однажды срочно понадобилось просверлить фланец на восемь отверстий. Гордый поручением Витька с энтузиазмом принялся за работу. Через два часа встретил мастера смущенным взглядом, нерешительно протянул готовую деталь:

– Вот, типа…

– Ну, что? Молодец, - Михалыч уже пошел обратно, да остановился, глянул на деталь внимательней, пошевелил губами и начал пальцем отсчитывать отверстия. Не поверил себе, начал пересчитывать снова. – Так не бывает. Девять… Это невозможно. Как ты умудрился?

– Сначала показалось расстояние между дырками большое, я уменьшил, а потом осталось пустое место, и я продырявил.

– Витя, знаешь, чем отличается сверловщик от сверлильщика?

– Типа, я?

– Типа, ты… Сверловщик сверлит отверстия, а сверлильщик делает дырки, железо дырявит почем зря!

– Из зарплаты высчитают?

– Иди к Диману, - Михалыч вернул фланец. – Пусть заварит твои дырки. Потом вместе просверлим.

Вставать не хотелось. Жаркое лето с улицы заносило в цех расслабляющую истому. Голоса станков, сливаясь в однообразный напряженный гул, ровно давили на мозг, притупляя и успокаивая сознание. Откуда-то вывернулся Диман. Парень тащил за собой четырехметровую переливающуюся побежалостями на металле стружку, и пел, точнее, орал, стараясь перекричать станки, малопонятную песню.

«Цирк уехал, клоуны остались!»

– Сварной, заметив мастера, пригасил пение, скрутил стружку мотком и бросил в ящик. Изобразил руками и лицом невинность, исчез в направлении сварочного поста.

Вот еще чудо. Двадцать пять лет, а все никак не угомонится, шкода. То старую перчатку подпалит, и наслаждается, глядя на высматривающих пожар токарей, то в перерыве краны подачи эмульсии пооткрывает. Рабочий включает станок, а в него струя молочно-белой жидкости. Шустрый хлопчик на проделки, и как-то с рук сходит пакостнику.

Однако, пора работать.

– Витя, оторвись на минуту. Через часик подвезут экскаваторный ковш. Надо будет «ухо» просверлить.

– На «немце?» – Витька вопросительно кивнул на крайний в ряду сверлильный гигант немецкой довоенной постройки.

– На нем. Отверстие большое. Привезут, измеришь и сверло подберешь. Ну и, закрепи покрепче.

– А нельзя было сначала просверлить, а потом приваривать «ухо»? – Витька сделал ударение на последнем слове, он, как всегда быстро, «въехал» в проблему и смотрел на мастера с легкой усмешкой.

– Умничать будешь не здесь, - Михалыч улыбнулся в ответ. – За тебя уже подумали. Просто возьми и сделай.

– Сделаем. Поставлю минимальную скорость и подачу. Просверлим.

– Дерзай.

Прошли времена, когда приходилось оглядываться на Витьку, что он в очередной раз «напортачил». Теперь ладный девятнадцатилетний паренек свободно управлялся с любыми сверлящими устройствами и разнообразной номенклатурой деталей и изделий. Сам оплачивал учебу в колледже.

– Кстати, - приостановился Михалыч. – У тебя диплом скоро?

– У-уже… - Витька заулыбался во весь рот.
– И с осенним призывом отбываю в десантные войска.

– А с кем я останусь? – Михалыч глянул на Витькиного напарника, толстого малоповоротливого парнягу лет двадцати, неуклюже ковыряющегося под станком.
– Николай, что там потерял?

– Сверло уронил. Вот. – Николай, пыхтя и отдуваясь, выпрямился и загородил своей фигурой проход.

Михалыч взял сверло из его рук и поморщился: кромки неровные, углы разные.

– Пойдем, горемыка, покажу мастер-класс.

Витька, готовясь сверлить семидесятикилограммовый ковш, двигался неторопливо и осмысленно. Отточил и вставил сверло. Разместил, подогнал центр будущего отверстия. Струбцинами и прихватками закрепил изделие на рабочем столе. Выставил нужные скорость и подачу. Пощелкал кнопками: «Вперед», «Назад», «Стоп».

– Махина, - напарник Николай хлопнул по станине ладонью. – Не боишься на таком чудище работать? Он ведь железный, ему все равно, что крутить: сверло или сверловщика.

– Железу хозяин нужен, - вклинился в разговор подошедший Диман. – А не как вы: то один на станке работает, то другой, а такую дуру сразу не остановишь.

– А я слышал, - Николай запыхтел, стараясь выложить историю, пока не перебили.
– У девчонки-токарихи были волосы длинные, а работала без косынки. Так с волосами весь скальп шпиндель стянул.

– Эту историю в любом ПТУ мастера на первом курсе рассказывают, - скривился Диман, - а вот месяц назад в соседней автобазе водила чинил кардан, включилась скорость, и его, как фуфайку на кардан намотало.
– Диман победно посмотрел на приятелей и еще повторил “крылатое” сравнение.
– Как фуфайку.

– Не болтайте под руку, - Витька регулировал подачу эмульсии на сверло. – Перед этим станком уже прошли толпы Витьков и Николаев, - глянул на сварного. – И прочих праздношатающихся Диманов, и он сам определяет, кому подарить благосклонность, а кого наказать примерно: башку снести или пинка хватит.

Еще раз осмотрел конструкцию и включил станок. Сверло, толщиной с мужскую руку, не быстро завращалось, коснулось железа и с напряженным урчанием стало погружаться в металл, закручивая толстую широкую стружку.