Вкус убийства

– Постой, так ты и впрямь приехала…

– Ну конечно! У тебя что, белая горячка? – усмехнулась женщина.

– Надеюсь, нет. Только мне казалось, что ты приехала во сне… Вроде бы ты мне снилась. Знаешь, вся ночь – будто в бреду. Теперь-то я вспомнил, что тебе звонил этот… Как его?

Саша поморщился и уставился в окно, что-то припоминая. Наталья осторожно спросила:

– Его зовут Виталием?

– Да, точно! Он-то куда делся?

– Уехал утром. – Женщина не сводила с него глаз. – Разве ты его не знаешь?

– Почему не знаю, мы вчера познакомились. То есть сегодня ночью.

– А мне он сказал, что ты его старый друг.

– Ну? – Саша озадачился. – Нет, это он соврал.

Я его несколько часов знаю. Куда он уехал-то?

– Откуда же мне знать! Он мне не доложил. – Наталья явно занервничала. – Как же ты впускаешь в дом кого попало? У тебя тут такая мебель, техника, чего только нет! А если зарежут? Сейчас за холодильник могут убить.

– Нет, постой, он же приехал с этой… – Саша опять поморщился.

Наталья всплеснула руками:

– Да у тебя что, склероз? С кем он приехал-то?

– С Танькой! – вздохнул Саша и снова потянулся за бутылкой.

На этот раз Наталья поставила стопку и для себя.

Она выпила, не дожидаясь Саши.

– Точно, его привела Татьяна, – размышлял парень. У него заблестели глаза, его немного развезло. – А Танька-то откуда здесь взялась? Черт! Ее же Агна вызвала. Я-то вообще никому не звонил.

– А мой телефон у него откуда? – допытывалась Наталья.

– – Да вроде я ему дал… Ничего не помню! – Саша перегнулся через стол и ущипнул Наталью за щеку:

– Ты что надулась? Все кончено! Можешь радоваться. Агна сюда не вернется.

– Можно подумать, я этого хотела, – неожиданно резко ответила Наталья, отводя его руку.

Саша оторопел. Он не знал, что на это сказать.

Наталья достала сигареты и закурила, быстро и зло выпуская дым:

– Делаете из меня стерву, и ты, и твой Виталий!

Он меня ночью допрашивал, хочу я за тебя замуж или нет. Какое его собачье дело? Откуда он вообще про нас с тобой знает?

– – Понятия не имею, – уныло ответил Саша.

Может, я что-нибудь рассказал?

– Да ты вообще ничего не помнишь?

Вместо ответа, тот опять схватился за бутылку.

После короткой борьбы с Натальей, которая бутылку ему не давала, Саша все-таки победил. Наталья только рукой махнула:

– Наливай уж и мне. Господи, что это за жизнь, как ни познакомлюсь с кем-нибудь, так все сводится к водке… Я бы совсем не пила, если бы мужики не пили. Так, за компанию…

Они выпили. Саша снова принялся за оладьи.

Он уже с трудом нацеплял их на вилку. Наталья явно загрустила. Она что-то напряженно обдумывала и вдруг спросила:

– Эта Татьяна, она какая из себя?

– Такая, обыкновенная, – неопределенно ответил Саша.

Он вообще не умел описывать внешность. Но Наталья с чисто женской цепкостью расспрашивала его и в конце концов получила более или менее сносный портрет. После чего воскликнула:

– Так она что же, на лестнице у тебя ночевала?

Саша чуть не подавился:

– На какой лестнице? О, черт… Она сбежала прямо перед тем, как ты явилась. А я все думаю – куда Татьянка делась?

Наталья, презрительно усмехаясь, рассказала ему, где и при каких обстоятельствах встретила Таню.

Саша только плечами пожал:

– Ну и дура она. Могла бы вернуться. Это она сбрендила, когда мы Агну в ментовку сдали. «Подлость с вашей стороны», – говорит.

– А что, – задумчиво протянула Наталья. – Ив самом деле некрасиво получилось. Так ты и меня, пожалуй, сдашь. Вот сделаю что-нибудь не по вкусу, и сдашь.

– Прекрати. – Саша отодвинул тарелку и, пошатываясь, встал. – Я бы опять поспал.

Он ушел в спальню, а Наталья собрала в раковину грязную посуду и пустила воду. Она мыла посуду медленно, то и дело забывая, что в одной руке у нее тарелка, а в другой губка. Женщина смотрела куда-то прямо перед собой, как будто ничего не различая. Наконец она закрыла воду и прошла в спальню. Саша спал. Наталья села рядом на постель, взглянула на прогоревший пол, на разбросанные по комнате вещи, на собранные сумки Агны в углу… И вдруг уронила лицо в сложенные ладони и расплакалась. Плакала она так тихо, что Саша не проснулся.

В четыре часа она вышла за покупками. К пяти приготовила обед и разбудила Сашу. В шесть, убрав со стола, Наталья натянула плащ.

– Ты куда собралась? – удивился Саша.

– Надо посмотреть, что там дома творится. – Женщина торопливо подкрасила губы. – Ты же меня среди ночи из дома вытащил, я даже не помню, заперла дверь или нет. И прибраться надо.

– Погоди, так, может быть… – Саша прислушался к своим ощущениям и убедился, что похмелье прошло. – Может, я сразу твои вещи перевезу?

– Сюда? – с сомнением спросила она. – Ты твердо решил?

– Да я давно все для себя решил. Ты что, еще сомневаешься? Мне с тобой хорошо.

Эти последние слова парень выговорил с трудом.

Он вообще не любил слишком многое обещать женщинам. Богатый опыт показывал, что это к добру не приводит. Но Наталья не клюнула на скромный комплимент. Она застыла перед зеркалом с помадой в руке, пытливо и неуверенно вглядываясь в свое отражение. Потом вздохнула:

– Я же тебе в матери гожусь, Сашенька. Тебе не стыдно со мной на людях показываться?

– В какие матери, тебе сорок, мне двадцать семь.

В тринадцать лет не рожают.

Наталья улыбнулась. И сказала, что слыхала и не про такое. Соседкина дочка забеременела в одиннадцать лет. Правда, все-таки не родила – мать вовремя спохватилась, сделали аборт.

– Бедняжка, – вздохнула Наталья, погасив улыбку. – Ей бы, конечно, куда лучше сделать искусственные роды, чтобы организм не повредить.

Но какие уж там роды, кости-то у нее еще детские, мыщцы слабые… Пришлось…

Саша поморщился и попросил избавить его от этих неприятных гинекологических подробностей.