Вкус волчьих ягод

– Выдам сегодня. Вот кофе допьем, и выпишу. А как в целом обстановка в деревне? Много больных?

– С десяток…

– Ого! – по спине пробежал неприятный холодок.

– Да, дело серьезное, потому такую шумиху подняли. Ты смотри внимательно. Потому что, как только хоть один из пациентов умрет, приедет столичная проверка. И если окажется, что мы плохо эпидемиологическое расследование провели… Трындец коту Ваське! А точнее, нашему главврачу Василию Сергеевичу. Могут и с должности снять. А он, ты знаешь, какая сволочь, один не уйдет, весь хоровод за собой потянет. Нас-то, может, и не уволят, но с годовой премией можно будет попрощаться.

– Да что премия, Эдик? Там же люди болеют, не проворонить бы вспышку.

– Я делал, что мог. Все по инструкции и по протоколу. С этими деревенскими сложно. Молчат будто воды в рот набравши…

– Воды… – тихо повторила я и вздохнула.

Глава 4

– Что ты говоришь? Не расслышал.

– Ничего, продолжай.

– Не знаю, чем и где они могли заразиться. Их особо ничего кроме воды не связывает. В деревне колодец такой, знаешь, типа общественный. К нему вся улица за водой ходит.

– Прям-таки уж и вся? – не поверила я.

– Наверное, в тех домах, что поновее, есть свои колодцы или скважины. Но таких мало. Ни общей канализации, ни общего водопровода в деревне нет… Там на зиму наверняка не так уж много людей остается. Загнулась бы деревня, но близость к городу и к границе делает из нее неплохой перевалочный пункт. А летом дети приезжают, лес там, места живописные.

– А река? Озеро?

– Ничего такого. Болото есть, но далековато и совсем рядом с границей. Местные говорят, что туда не ходят.

– А кто болеет? Старики? Дети?

– Нет. Мужчины в основном.

– Странно это…

– Как раз нет. Именно по этому признаку, а также по некоторым другим больница подозревает в том числе и легионеллезную пневмонию.

– А она заразная?

– Очень. Но от человека человеку не передается. Заражение идет в основном через воду. Легионеллы селятся в пресноводных водоемах, где паразитируют в амебах и других простейших. Но гораздо чаще в канализации, в центральном горяче-холодном водоснабжении, общественных бассейнах и так далее. Но в деревне ничего этого нет!

– Да и легионеллы у них нет. По крайней мере, в общественном колодце.

– Тогда что же?

– Не знаю. С больницей надо связываться. Вашему отделу. А мне продолжать работать. Может, вскоре еще чего на анализ пришлют.

Эдик допил кофе. Забрал остатки шарлотки и ушел, а я решила поговорить с лаборанткой, которая ездила в деревню вместе с ним.

Заключение-то я выписала, но дело не шло у меня из головы.

Лену я нашла за заполнением журнала. Девушка старательно переписывала цифры в столбики, боялась сбиться и от напряжения даже высунула кончик языка.

Я присела рядом и несколько минут молча за ней наблюдала. Курносая, краснощекая блондинка Лена пришла работать в санстанцию примерно с полгода назад. С ней было комфортно. Не слишком болтливая, в меру смешливая, довольно аккуратная, грамотная. Пока никаких претензий ни у меня, ни у каких-либо других врачей она не вызывала.

– Вы что-то хотели? Маргарита Юрьевна? – оторвалась наконец девушка от журнала.

– Да, Леночка. Ты в Демидково за водой ездила?

– Я и Эдуард Казимирович. На служебной машине… значит, и водитель еще. Но какой-то незнакомый, имя не подскажу. А в чем дело?

– Да черт знает… А расскажи, как ты воду набирала.

– Да как обычно. Вы мне не доверяете, что ли? Взяла две бутылки по полтора литра…

– Из-под чего? – перебила я.

– Не из-под чего… – Лена смотрела на меня удивленно. – Из лаборатории взяла, стерильные. Колодец там старый с ведром, без насоса. У моей бабушки в деревне такие, так что я пользоваться умею. Казимировича звать не стала, сама справилась. Опустила ведро на глубину примерно метр от поверхности воды и постаралась зачерпнуть именно со среднего слоя. Налила воду в обе емкости тонкой струйкой, заполнила целиком, чтобы не осталось воздушной прослойки. Подписала маркером и плотно завернула крышки. Потом в машину отнесла. После деревни мы никуда не заезжали, через два часа вода уже была в лаборатории.

– Вы только из одного колодца воду брали?

– Да, Казимирович сказал только из уличного брать.

– А другие вокруг были?

– Не видела.

– А вообще в целом как тебе деревня?

– Неприятная, – не задумываясь, ответила девушка.

– Да? Почему? Эд говорил, там леса вокруг, места живописные…

– Ну ему, может, и живописные, но я бы туда за грибами не ходила. Тем более, говорят, болото недалеко. А значит, и комарья, и прочих насекомых полно… Дорога туда плохая, дома старые. А на въезде… знаете, кресты такие ставят с трех сторон деревни? Так вот на том, мимо которого мы проезжали, кто-то лошадиный череп повесил.

– Не поняла… Зачем?

– Может, пошутить хотели, но выглядело совсем не смешно. Местных жителей почти не видели. А с теми, кого видели, Казимирович разговаривал. Но мне показалось, неохотно. Было ощущения, что специально не хотят нам на глаза попадаться, а как издали увидят, так разворачиваются и идут в другую сторону.

– Что-то ты прям триллер какой-то описываешь, – посмотрела я на Лену недоверчиво.

– Ну не знаю, может, я преувеличиваю… может, череп на меня так подействовал… Казимирович еще… всю обратную дорогу страшные истории рассказывал. Про то, как раньше из-за такой вот вспышки заразы всю деревню могло выкосить и оставались дома пустые, по сто лет в них даже бомжи не селились…

– Ой, ты верь ему больше. Сама знаешь, какой он петросян, увидел, что ты девушка впечатлительная, и рад стараться.

– Да, с ним не поймешь, когда шутит, а когда всерьез говорит… Так а в чем дело? Анализ воды вроде хороший. Легионеллез не подтвердили. Или еще что-то есть?

– Да нет… Все хорошо. Занимайся. Документацию надо вести тщательно, на следующей неделе может быть проверка.

– Знаю я, – вздохнула лаборант и вернулась к своему занятию.

Разговор с Леной меня не успокоил. И хоть, по ее словам, она все сделала правильно, но очень хотелось съездить в деревню самой и набрать воды еще.

Потому что если все действительно так, как я вижу, то впору поверить в мистику или колдовство…

***

Вечером заехала забрать подругу с работы. Ира села в машину и внимательно меня осмотрела. Видимо, выискивала признаки депрессии или пыталась по выражению лица определить мое настроение.

– Привет. Ну ты как?

– Нормально. Привет. Я по телефону тебе объясняла. Это не то чтобы важно, но отдай девчонкам, пусть у вас глянут. Странная она, эта вода.

Я достала из кармана куртки пластиковый непрозрачный контейнер, в котором плескалось граммов сто жидкости. Ира взяла его у меня из рук и нахмурилась.