Вкусивший плоти Ангела

– Так-с, голубчик, продолжим.
– Голос доктора отвлек меня от размышлений о вечном. Сидящий возле изголовья кушетки, на которой я с удобством возлежал, немолодой мужчина внимательно всмотрелся в записи.
– Значится, периодически в Вашей голове звучит голос, который требует, цитирую: "Разрушить! Растереть в порошок, распылить на атомы", и так далее. Я ничего не путаю?

– Да, верно. Но в последнее время я редко использую Альфу, а потому давно уже не слышал его настойчивого голоса. Знаете, док, каждый новый раз сопротивляться ему чуть-чуть сложнее, чем в предыдущий.
– Пожаловался я.
– Порой сложно устоять перед соблазном..

– Так и запишем: "Ши-зо-фре-ни-я"!
– Довольно со вкусом проговорил мужчина с надписью "доктор Ше." на бейджике, подергав себя за бороденку и что-то быстро застрочив в блокноте. То, как он произнес по слогам диагноз, звучало так, словно бы уже одно только это слово доставляет ему небывалую радость.
– Так же к симптомам отнесем.... Да Вы продолжайте, голубчик, продолжайте. Так, когда Вы говорите, это началось?

– Сразу после моей смерти.

– Конкретнее.
– Потребовал доктор.

– После моей пятой смерти, я думаю. Но точно уже не скажу. Может чуть раньше, может чуть позже...
– Я задумался. Всерьез.

– Хмм.. Провалы в памяти, возможно - маразм...
– Бормочет док и чиркает в блокноте.
– И вы не заподозрили, что что-то не так? Что ваше поведение изменилось?

– Да в общем-то нет.
– Я пожал плечами.
– Мне, если честно, тогда вообще все было все равно. Еще один мир, еще одно тело, еще одна жизнь мною оборванная..

Я говорил, говорил, и говорил... И готов был поклясться, что более чуткого слушателя, чем доктор Ше нельзя было и найти! И даже его вечное бормотание нисколько не мешало нашему сеансу..

– Апатия, потеря жизненных мотиваций.. Острое нервное расстройство... Ага, еще и повышенная буйность!.. Прекрасно-прекрасно, еще и маниакальный психоз запишем! Хм... Да-с..

Возмутился я лишь однажды:

– Это еще почему?!
– Я даже приподнялся на локтях от негодования.

– Понимаете ли, голубчик?..
– Док рассеяно поправил белый халат.
– Чрезмерная активность вашего либидо, есть не что иное, как ярко выраженное психическое отклонение. Как вы сами упоминали ранее, нахождение рядом с представительницей прекрасного пола оказывает на вас благоприятный эффект, но в то же время вызывает значительное влечение к ней.. Еще Фрейд говорил о определенной зависимости "Эроса" и "Танатоса"!

– Именно! Именно!!! ИМЕННО!!!
– Воскликнул вдруг лысоватый седой бородатый мужик в очках широкой оправы.
– Именно так! Вся проблема в этом срамном деле! Сексуальное влечение зависимо...

Пошляк Фрейд разошелся не на шутку, пытаясь объяснить нам все Величие своей Теории. Он говорил пять минут... Потом десять... Потом полчаса... А потом вдруг исчез в квадратной дыре в полу, напоследок издав пронзительный вопль.

– Вот же... Бедняга..
– Доктор Ше смахнул невидимую слезинку, убирая руки от рычага. Того самого, дернув за который, он открыл люк под ногами профессора.
– Видали, к чему приводят расстройства на сексуальной почве?
– И, видя мой непонимающий взгляд, пояснил: - Он оставался девственником до сорока девяти лет. Включительно.

Я впечатлился и совершенно искренне пожалел старикана. Вот, оказывается, откуда у старины Зигги все эти заскоки на то самое.

– Так, на чем я остановился? Расчленение? Нет.. Ах, да! Сейчас мы наблюдали одно из любопытных проявлений безумия. Проявление тихое, и вполне безобидное. Так что вы, голубчик, зря воспринимаете свои проблемы так близко к сердцу. Переживая различные события, люди не редко могут тронуться умом. Это может быть все что угодно: смерть близких, любимой канарейки, ограбление, сильные потрясения.. нагадивший в ботинок кот... съеденный кем-то любимый пудинг... или.. эмм.. сыр?

– Сыр?

– Именно, сыр! Обожаю сыр!
– Улыбнулся доктор, сверкнув ставшими вдруг золотыми, с вертикальным зрачком.
– Как и мой хороший друг - Пилагий! Знаете Пилагия? О, вы многое потеряли, голубчик! Вот кто эталон Безумия, и я не постесняюсь его так назвать! А какое было время в его правление... Бабочки, кровь, Лис, отрубленная голова!!! И, конечно же.. Сыр!
– Глаза доктора Ше вновь покрылись белой пеленой без всякого намека на зрачок и радужку.
– Хм.. или это не то время? А, неважно!

Док взмахнул руками, отчего из левого рукава вдруг вывалился кусок сыра. И со словами, "О, вот ты где!", мужчина подхватил круглый кусок размером с пол его головы и засунул себе в карман.

– Уже третью неделю его ищу.
– Пожаловался он мне.
– Так, опять мы отвлеклись.. Как сложно порой уследить за своими мыслями. Особенно если они не следят за мной. Да, так вот: вы, голубчик, безумны! Безумны, и я со всем профессионализмом об этом заявляю. Но это не плохо - нет-нет! Это очень даже хорошо!
– Мужик подпрыгнул в своем кресле от избытка чувств.
– Это же так прелестно: иметь свое безумие!

– А я и не жалуюсь.

– И правильно!

– Комплиментация, ку-куууууу! Комплиментация, ку-кууууууу!!!
– Насквозь прокуренным голосом закуковала кукушка в старинных часах, что проплывали в тот момент над нашими головами. Вот только голова кукушки, отчего-то была заменена на небритую физиономию Гендо.

Хм, видимо, мне уже пора!
– Радостно воскликнул доктор, вставая и одним рывком откидывая в сторону больничный халат врача. Под ним оказался очень эксцентричный наряд: камзол, разделенный ровно на две разноцветные части. Фиолетовую справа и темно-алую слева. Пурпурный шейный платок с небольшим черным камушком посередине.
– Безумному жаловаться на безумие было бы слишком недостаточно безумно, скучно! Совсем не весело.
– Он подхватил прислоненную к боку кресла трость, наведшие которой было изображено в виде четырех разинутых в крике лиц.
– Так, диагноз поставлен! Больной безумен! Пора домой.. Одежда? Есть! Борода? Есть! Багаж?... Бага-а-аж.. Куда я дел свой багаж?

– Может... там?
– Я задумчиво ткнул пальцем в небо.. Точнее, в Воронку, что тут за место неба.

– О, точно! Как же я его не заметил?
– Ше почесал бороду, после чего потянулся руками вверх... и скрутил Воронку в рулон, как какой-то бумажный постер. После чего просто запихал его в задний карман штанов.
– Ну, теперь точно все!

Мужчина свистнул, всунув в рот два пальца. И тут же, словно он только этого и ждал, из ниоткуда объявился розовый пегасовидный пони единорог с пышными ресницами. С удалым хеканьем мужчина уселся на спину карликовой лошади-мутанта и помахал на прощание своей тростью. А потом пони побежал по воздуху, шустро махая своими маленькими крыльями, а из-под копыт его сыпалась радуга и искры, вперемешку с тонкими ломтиками сыра.