Владетель Мессиака. Двоеженец

Сейчас же был вызван Ланген. Показав ему письмо Рауля, кавалер упрекнул его в обмане.

— А я вам клянусь, — ответил упрямый Ланген, возвращая письмо, — что граф Каспар д'Эспиншаль в замке. Уверены ли вы, что это письмо действительно написано Раулем? Письмо могли подделать!

Брови Телемака де Сент-Беата сдвинулись. Он действительно не знал почерк бывшего пажа Одилии.

— Видите ли, — продолжал Ланген. — Сам сатана меня не переубедит, потому, что я вчера сам видел Каспара д'Эспиншаля. Его замок совершенно походит на него: точно так же полон тайн и хитростей. Меня все считают рассудительным… И что же? Я готов верить в чародейство.

— Чародейство? Но в чем ты его здесь видишь?

— В том, например, что вы занимаете замок, живете в нем, но не знаете его, и хозяин не расскажет вам своих тайн. В них его сила и спасение. Вы знаете башню Монтейль?

— Я бывал в ней.

— Заметили ли вы, что это каменное здание вертится?

— Что ты говоришь! Как может камень вертеться?

— Вы желаете удостовериться! Извольте, через час наступит ночь, и я могу вам кое-что показать.

Ночь наступила тихая, месяц светил ярко. Без помехи кавалер и его проводник достигли вершины скалы, на которой был выстроен замок, и подошли к воротам.

— Здесь останемся? — спросил Телемак де Сент-Беат.

— Нет. Отсюда видны одни стены. Надо подняться на вершину. Не бойтесь, я знаю хорошее местечко, где нас не увидят.

От ворот шла тропинка, извивавшаяся до самой вершины скалы. По одну сторону была пропасть с шумящим на дне ручьем. Ланген смело пошел к пропасти и показал кавалеру на своеобразный карниз, идущий вдоль стены глубокой бездны, которым можно было пройти до самой горной выси.

— Это настоящая верблюжья тропинка, — сказал Ланген. — Днем я по ней не решился бы идти, ночью — иное дело. Голова не закружится, потому что глубина пропасти покрыта мраком.

Дрожь пробежала по телу кавалера, но он не хотел отступать и пошел за своим проводником.

Когда они достигли подошвы высшего пункта горы, идти дальше было некуда.

Впереди открылась та же пропасть. Облитый потом и дрожащий от волнения Телемак де Сент-Беат стоял на скользкой наклонной платформе, поднятой на неизмеримую вышину.

XIII

— Вы ждите здесь! На вершину я взберусь сам и брошу вам веревку. Не теряйте мужества!

Телемак де Сент-Беат пробовал ухватиться за какую-нибудь неровность гранитной скалы, искал выступа, углубления, карниза — ничего не было. Под его ногами был скользкий и как лед холодный гранит — и только.

— Торопись, — шепнул он Лангену, — еще несколько минут, и я упаду в пропасть.

Но крестьянин не терял времени и спустя две минуты помог кавалеру взобраться на верхнюю платформу.

— Теперь куда ты проведешь меня?

Ланген ничего не ответил, но начал обходить платформу вокруг.

Телемак де Сент-Беат шел за ним. Платформа напоминала нору, откуда открывался вид на целый замок, за исключением фасада. Но это не составляло важности для целей наших наблюдателей: они были уверены, что граф Каспар д'Эспиншаль не рискнет пройти по переднему двору своего замка, чтобы выйти через большие ворота.

Входя в нору, Телемак де Сент-Беат споткнулся о какой-то предмет.

— Что это такое?

— Это — остатки моих приспособлений во время летнего проживания здесь. Вот уже пять лет, как почти каждую ночь я провожу в этом каменном гробу.

Достаточно было времени, чтобы изучить обычаи этого проклятого Каспара д'Эспиншаля.

Это неустанное шпионство в течение целых годов, эта неугасающая ненависть показались Телемаку де Сент-Беату противными и вместе с тем величественными.

— Ну, теперь глядите! — шепнул Ланген и указал на одно место замкового двора. Кавалер увидел при свете луны какую-то фигуру, поднявшуюся точно из-под земли.

— Это он! — воскликнул он, пораженный изумлением.

— А что? И теперь вы будете еще сомневаться в справедливости моих сообщений? Но подождите немного: этот человек любит ходить по ночам, и мы его еще увидим.

Телемак де Сент-Беат задумался. Сперва ему казалась непонятна мистификация: как это, в одно и то же время видели Каспара д'Эспиншаля в двух совершенно различных местах? Но он скоро разъяснил загадку, вспомнив удивительное сходство Эвлогия с настоящим сеньором Мессиака. Тот, кто не видел в одно время обоих братьев, был, разумеется, не в силах отличить бывшего дикого человека от Каспара д'Эспиншаля.

В это время Каспар д'Эспиншаль, выглянув из боковых дверей и не видя ничего подозрительного на дворе, вышел из своего укрытия и запер дверь за собой.

На нем был длинный плащ, на голове шляпа, а сбоку палаш. Что это именно палаш — можно было судить по оттопырившимся полам плаща. Пройдя несколько шагов, граф вдруг точно провалился сквозь землю.

— А теперь пойдем! — воскликнул Ланген. — Нам необходимо узнать, куда исчез этот проклятый человек.

Обойдя вокруг платформу, кавалер и его проводник начали сходить по карнизу. Они двигались медленно, задерживая дыхание и измеряя пытливым глазом страшную пропасть, зиявшую рядом, насколько мрак ночи дозволял это.

Другой дороги не было. Телемак де Сент-Беат всматривался в величавую и вместе с тем ужасную картину, простиравшуюся под его ногами; Ланген опирался на обломок гранита. Вдруг послышался слабый шелест в кустах, росших по краям пропасти. Кто там скрывался?

Телемак де Сент-Беат, стоявший близко к замку, почувствовал трепет и невольно схватился за пистолет. Какая-то тень двигалась с противоположной стороны.

Дорога была тесна, и разминуться при встрече было невозможно. Но тень двигалась не вверх, а спускалась в пропасть. Обнажив палаш и нащупывая им землю, человек шагал довольно уверенно. Ветер задирал полы его плаща, и было видно, что в руках у него фонарик.

Телемак де Сент-Беат без труда узнал в идущем графа Каспара д'Эспиншаля и отступил на несколько шагов. К нему подкрался Ланген, шепча:

— Вы его видите?

— Вижу! Это, несомненно, он.

Кавалер, держа пистолет в руке, вернулся на прежнее место. Вдруг Каспар д'Эспиншаль остановился. Заметил ли он что-то подозрительное, или просто сомнение охватило его, только кавалер увидел, как он наклонился и стал рассматривать тропинку. Их разделяло пространство всего в десять шагов. Пистолет Телемака де Сент-Беата был наведен на врага.