Владимир Ост

– Тот факт, что сотрудник фирмы совершил вчера сделку, еще не означает, что сегодня этот сотрудник может позволить себе опаздывать на работу. На первый раз я ограничусь предупреждением. Но если такое будет повторяться, то тогда я буду вынужден доложить об этом руководству. И хочу сразу предупредить, что это может повлиять на проценты, которые этот сотрудник будет получать со следующих сделок. Владимир, когда я говорю, что это может повлиять на проценты, это означает, что проценты снизятся. Вы меня понимаете?

Осташову вдруг стало смешно. «И этот туда же, – подумал он. – Жует воздух. А спроси, зачем жует, – хрен ответит». С открытой, щедрой улыбкой на лице Владимир обернулся к Мухину и, окинув его, словно неразумного ребенка, снисходительным взглядом, до жути ласково ответил:

– Конечно, понимаю. Чего же тут непонятного?

Мухин слегка опешил.

– Вот и отлично, – сказал он и пошел вдоль ряда сидящих за столами сотрудников, которые уже не обращали внимания ни на самого Мухина, ни на Осташова. В зале стоял обычный гомон и шум.

Владимир тоже с головой окунулся в работу. На окружающую действительность он обращал внимание лишь тогда, когда технический секретарь отдела Катя, приняв телефонный звонок от клиента и заполнив соответствующий бланк, подзывала к себе Мухина, чтобы показать ему очередную свежую заявку на покупку квартиры. В такие моменты Осташов делал вид, будто занят работой на компьютере, а сам внимательно слушал, о какой квартире идет речь. Он все ждал, что начальник отдела переадресует заявку ему. Но Мухин даже не поворачивался в сторону Владимира. Телефон Кати трезвонил почти без умолка, заявки поступали одна за другой, словно вся Москва решила вдруг обзавестись при посредстве фирмы «Граунд+» новой недвижимостью, но вот уже некоторые из сотрудников получили по второй заявке, а Осташову все еще не перепало ни одной. «Муха! – подумал Владимир. – Решил подрессировать меня, сволочь».

Осташов упорно пытался выловить в заводях компьютерной памяти сколько-нибудь стоящие варианты продажи квартир, но все впустую, рыбка не давалась – ни велика, ни мала. Квартиры оказывались то уже проданными, то недоступными из-за слишком длинной цепочки посредников. Еще труднее было поймать клиента-покупателя. Ситуация повторялась до одури. Хороший, толстомясый клиент выскальзывал, как сом из намыленных рук, а мелкие покупатели красноперками бросались врассыпную, едва он обращал на них внимание.

Владимир заскучал. Делать дело, которое не приводило ни к какому, даже мало-мальски путному результату, становилось все тягостней. К тому же давала о себе знать бессонная ночь. Голова его начала туманиться. Вскоре Осташов стал клевать носом.

Насилу удерживая отяжелевшие веки, он огляделся по сторонам. Вокруг по-прежнему кипела работа. Он перевел взгляд на Ию. Она посмотрела на него. Затем, положив телефонную трубку, эпохально встала и, протискиваясь между стеной и спинкой его стула, проворковала:

– Чего ты такой квелый, Володя? Покурить не хочешь?

– Нет, – сказал Осташов. Он окончательно впал в предсонное оцепенение и ничего не мог с этим поделать.

– Может, тебе надо где-нибудь на подушку прилечь? Ты только намекни, я организую, – сказала Ия и обратилась к девушке, занимавшей место перед Владимиром:

– Русанова, Аньчик, пошли, что ли, покурим?

Девушка – та самая, что заходила в лабораторию хранителя тела Ленина, когда там фотографировал Наводничий (о чем Владимир, конечно, не подозревал), – девушка с белокурыми волосами, ниспадающими на плечи, пружинисто встала. Поправив плечики своей легкой бордовой кофты и подтянув небесного цвета джинсы, отчего они особенно плотно облегли ее попу, она посмотрела через плечо на сонного Осташова, который как раз в этот момент закрыл глаза и особенно низко кивнул головой. Девушка хихикнула и пошла вслед за Ией. «Чего она хихикает? – вяло подумал Владимир, на секунду открыв глаза и посмотрев на удаляющихся девиц. – Интересно, что это за Аньчик? Я ее вчера здесь не видел… Может, пойти покурить, взбодриться? Нет, в своей второй жизни я не курю. Пошли они все к черту… Сейчас я это… немного посижу, отдохну, а потом все равно найду себе вариант».

Когда Ия и Анна вернулись в зал, Осташов, уронив голову на грудь, мирно посапывал, а Мухин, стоя несколько поодаль, в упор смотрел на него.

Лицо Мухина при этом выражало досаду и пренебрежение. Он взирал на Владимира с видом прославленного гладиатора, который (неожиданно для себя и собравшейся на трибунах публики) слишком быстро поверг в прах другого известного бойца – с виду такого мощного и опасного, а на поверку оказавшегося полным ничтожеством, деревенщиной, пастухом, не достойным появляться на священной арене. Оглянувшись на вошедших девушек, Мухин торжествующе улыбнулся, как бы приглашая и их в свидетели.

– Т-с-с, тихо, – довольно громко сказал он, приложив палец ко рту. – Смотрите, не разбудите надежду и гордость нашей фирмы. Он во сне уже вторую сделку, наверно, устроил. А вот прямо сейчас он, наверно, комиссионные получает. Самый сладкий момент.

Сотрудники отдела утихли и обратили взоры на Владимира. Осташов между тем, почувствовав из-за неожиданно установившейся полной тишины, что что-то не так, встрепенулся и стал с удивлением смотреть по сторонам.

Окружающие взорвались смехом.

Смеялись, или хотя бы улыбались, все.

Но только не Мухин.

Начальник отдела был сосредоточен и серьезен. Для него смех сотрудников означал одно: трибуны дружно опустили большой палец вниз, публика хочет немедленной смерти истекающего кровью противника, и победившему гладиатору остается лишь добить его эффектным ударом. Вопрос состоял в том, каким оружием это сделать.

На столе у технического секретаря затрезвонил телефон.

Катя подняла трубку и почти сразу подозвала к себе Мухина. Она зажала трубку ладонью, пошептала ему что-то на ухо, после чего начальник отдела сказал блондинке, которая все еще стояла с Ией в центре зала:

– Аня, это звонит клиент по фамилии Кукин.

– А, да, это мой, – ответила Русанова и направилась к своему столу. – Катя переключи, пожалуйста, на меня.

– Нет, Катя, – сказал Мухин, не оборачиваясь при этом к Кате, а продолжая смотреть на Анну. – Подожди с переключением. Попроси клиента, пусть он повисит на трубке, если может. Аня. Этот клиент ищет однокомнатную квартиру в центре.

– Да-да, я в курсе.

– Я в курсе, что ты в курсе, – сказал Мухин. – И я, кроме того, в курсе, что ты работаешь по его заявке уже почти два месяца. И никакого результата. Что ты на это скажешь?

– Что я скажу? – задумчиво ответила Анна, заняв свое рабочее место. – У меня такое впечатление, что ему вообще не очень-то важен результат.

– А я тебе на это вот что скажу. Клиент, который ездит на «мерседесе» и который регулярно тратит время на просмотр квартир, все-таки заинтересован в результате, и у него водятся деньги. И мы здесь тоже работаем не ради процесса, а ради результата. Поэтому интересы тут, я думаю, совпадают. По крайней мере, на данный момент. Правильно я рассуждаю?