Владимир Владимирович™
Шрифт:
– Да не какой ты, - сказал голос в трубке, - А Кокойты! По слогам: Ко! Кой! Ты! Брателло!
– Эдуард Джабеевич!
– узнал Владимир Владимирович™ голос президента Южной Осетии, - Здравствуйте, дорогой вы мой! Как там у вас дела?
– Война у нас, Владимир Владимирович™!
– взволнованно воскликнул Эдуард Джабеевич.
– А у нас дождь… - мечтательно сказал Владимир Владимирович™, - И льет, и льет… Грохочет все, сверкает… Красиво…
Владимир Владимирович™ отнял трубку от уха, положил ее на колени и стал смотреть в окно. По бронированному стеклу стекали
В трубке что-то кричал Эдуард Джабеевич Кокойты.
Владимир Владимирович™ улыбался.
Однажды Владимир Владимирович™ Путин позвонил в следственный изолятор "Матросская тишина" и попросил к телефону Михаила Борисовича Ходорковского.
– Они не могут-с Владимир Владимирович™, - ответил Владимиру Владимировичу™ сотрудник следственного изолятора.
– То есть как это не могутс?
– удивленно спросил Владимир Владимирович™.
– Они играют-с, - ответил сотрудник, - В шашки-с…
– В какие шашкис?!
– не понял Владимир Владимирович™, - Как он может играть в шашки, если я не в тюрьме, а в своем рабочем кабинете?!
– Так ведь… Владимир Владимирович™, - испуганно прошептал голос в трубке, - Не могу знать-с…
– С кем?!
– грозно спросил Владимир Владимирович™, - С кем он играет?!
– С-с-с… - зашипел сотрудник, - С… С Япончиком-с…
– С кем?!
– не понял Владимир Владимирович™.
– С Япончиком, Владимир Владимирович™, - ответил сотрудник.
Владимир Владимирович™ удивленно поднял свои президентские брови.
Вторник, 20 июля 2004 г. 18:07:48
Однажды Владимир Владимирович™ Путин и глава его Администрации смотрели по телевизору прямую трансляцию с закрытого судебного процесса в городе Ростове-на-Дону.
– Заслушаем экспертов, - говорил судья, - Слово предоставляется профессору Люксембургу.
На свидетельскую трибуну взошел благообразный мужчина.
– Ваша честь, - обратился мужчина к суду, - С точки зрения филологической науки, слово сиськи характеризуется как просторечное и не может быть использовано публично.
– То есть, как это?
– не понял судья, - А что ж тогда можно использовать публично?
– Все остальное, - ответил профессор, - Простая речь не может быть использована публично.
– Ничего не понимаю… - пробормотал судья, - Ну давайте тогда дальше…
– Слово сиськи не является ненормативным, - уверенно сказал эксперт, - Хотя оно и оскорбительно.
Судья удивленно посмотрел на эксперта.
– Слышь, брателло, - спросил судья, - Ты сам-то понял, че сказал?
– А что надо?
– немедленно спросил профессор.
Судья вздохнул и задумчиво постучал деревянным молоточком по столу.
Владимир Владимирович™ отхлебнул своего президентского чаю.
– Вот это я понимаю, - сказал Владимир Владимирович™ главе своей Администрации, - Процесс! А то что? Налоги какие-то, оффшоры, акции, приватизации… тоска смертная.
– Нормально, -
кивнул глава Администрации, - Про сиськи - это нормально было.– А вот профессор Баранов считает, - сказал с экрана телевизора свидетель защиты, - Что слово сиськи вполне употребимо в обиходной речи.
– Так то ж в обиходной!
– воскликнул профессор Люксембург.
Судья снова постучал по столу молоточком.
– У нас тут есть еще заключние, - сказал судья, взял со стола лист бумаги и стал читать, - Эксперты считают, что подсудимого раздражают особы противоположного пола и их вторичные половые признаки.
– Микрофон, что ли?
– недоуменно спросил глава Администрации и посмотрел на Владимира Владимировича™.
– Кофточка, - ответил Владимир Владимирович™.
– Кроме этого, - продолжал судья, - У подсудимого выявлена неприязнь к журналистам.
– Еще бы… - пробормотал глава Администрации.
– Специалисты отметили, - читал судья, - Что комбинация женщины и журналиста является самым неприятным сочетанием в сознании или подсознании подсудимого.
– Слышь, брателло, - спросил Владимир Владимирович™, - А что является самым неприятным сочетанием в твоем сознании?
– Юкос, - немедленно ответил глава Администрации, - И Ходорковский.
Владимир Владимирович™ ничего не ответил.
У него перед глазами стояла Елена Викторовна Трегубова.
Четверг, 22 июля 2004 г. 12:13:31
Однажды Владимир Владимирович™ Путин сидел в своем кремлевском кабинете и нервничал. Перед Владимиром Владимировичем™ лежал лист бумаги, на котором было написано: «Прошу предоставить очередной отпуск с 23 июля сроком на 14 дней».
– Отпуск ему… - ворчал Владимир Владимирович™ в пустоту, - А работать кто будет?! Кто будет, я спрашиваю, писать?
Вдруг на столе у Владимира Владимировича™ зазвонил телефон. Владимир Владимирович™ немедленно снял трубку.
– Слышь, брателло, - раздался в трубке голос человека, имя которого боится назвать даже Аркадий Иванович Вольский, - Ну че там с юганскнефтегазом-то нашим? Когда забирать?
– Да погодите вы со своими нефтегазами!
– воскликнул Владимир Владимирович™, - Отвлекаете всякой ерундой, а у меня тут, быть может, трагедия.
– Трагедия?
– не понял голос, - Какая трагедия?
– Я тут остаюсь… на две недели… - пробормотал Владимир Владимирович™, - Совсем один… без историй…
– Без каких историй?
– снова не понял голос, - Ты че, брателло? Че там с юганснефте…
– Тьфу!
– плюнул Владимир Владимирович™ и бросил трубку, - Кому что. Я тут, можно сказать, на второй срок остался только ради этих историй, а им только деньги, деньги, деньги… и ведь не отпустить нельзя… Велика Россия, а гениев в ней мало…
Владимир Владимирович™ тяжело вздохнул, достал из кармана свой президентский Parker и размашисто написал в углу листа:
«Не возражаю. Владимир Владимирович™ Путин. 22 июля 2004 г.»