Владычица Единорогов – 3

Тит, устремивший взгляд в глубину сада, не видел, как сдвинулись к переносице брови Дракона, как сверкнули злостью глаза, как изогнулись в презрительной усмешке губы. Юноша вздрогнул, когда, распугивая птиц на ветвях деревьев, разорвал тишину утра голос Дракона:

– Ты подсчитываешь убытки?! Ты думаешь, не слишком ли высокую цену заплатил за любовь?! Если так, то поверь мне, вышвырнуть тебя обратно на берег озера, где ты снова станешь «главным над трупами», я сумею! И надеюсь, что смогу объяснить Фрэйе твою никчемность!

– Напрасно гневаешься, Дракон, – Тит горько усмехнулся, – а я, как оказалось, не зря чурался общества тех, кто не смог и не сможет меня понять.

– Да что уж тут понимать?! – продолжал негодовать Максимилиан, – достаточно послушать, как ты рассказываешь о Мире, в котором родился, о той роли, что была твоей на дне Погребального озера, как станет ясно, что ты сожалеешь о том, чего лишился!

– Ты удивлен? – переспросил Тит, – удивлён тем, что я тоскую по дому? А ведь дно Погребального озера и было моим домом, где я родился, вырос и прожил всю свою жизнь. Да, у меня в той жизни были и свои обязанности, и ответственность за умерших эльфов. Было бы удивительно, если бы я обо всем забыл, все отверг, переступил через всё и всех, кто окружал меня раньше и бросился в омут впечатлений нового Мира, в котором я еще и не освоился толком.

– Но Фрэйя… – Максимилиан уже начал жалеть о своей несдержанности.

– Фрэйя – самое лучше и самое светлое, что случилось со мною! – голос Тита наполнился гордостью, – но я все время думаю, а вдруг она полюбила того, что живёт на дне, а не меня, Тита каким я стал?! Ты понимаешь, о чем я говорю? – Макс кивнул, – и если поняв, что я слаб и неумел в обычной жизни, она пожалеет о своем выборе?! Что если разлюбит меня?!

– Вот ведь повезло мне, так повезло, – Дракон обнял Тита за плечи.

– И в чём же твое везение, Максимилиан? – Тит не сбросил руку с плеча, хотя Макс этого опасался.

– Да в том, что приходится возиться с влюблёнными мальчишками и объяснять им прописные истины! – ворчал Дракон, – когда же вы поймёте, что женщины, если это, конечно, правильные женщины, а не самки, любят не за что-то! Не за богатство. Не за статус! И даже не за красоту лица и мощь фигуры! Они любят вопреки всему! Просто любят – потому что любят! А нам Творец послала правильных женщин! И никогда, слышишь, никогда не оскорбляй Фрэйю сомнением в её чувстве к тебе! Ты меня понял?!

– Понял, – кивнул Тит и улыбнулся. Едва ли не впервые за все дни пребывания в замке.

– Вот и хорошо, – Дракон Воздуха вздохнул с облегчением.

Ему стало неловко за недавнюю вспышку. Он даже не пытался представить, каково было Титу! И не нашел ничего лучше, чем заподозрить юношу в сожалениях об утраченном статусе и богатстве.

– Тебе бы сблизиться с Яковом, – продолжил Макс, – вы с ним примерно одного возраста, и Яков, как и ты до сих пор, тоже ни разу не покидал Мир без Магии.

– Но Яков постоянно занят, – пожал плечами Тит, и Максимилиан понял, что ничто из происходившего в замке и его окрестностях от внимания юноши не ускользнуло.

– Ничего, что занят! – Дракон решил одним махом уладить сразу две проблемы, – я сегодня представлю его тебе! Ваши девчонки, похоже, не наигрались еще в куклы, а потому каждую свободную минуту рвутся к Джингл и её младенцу!

– Что ты хотел сказать этим «ваши девчонки»? – озадачился Тит.

– Только то, что сказал, – хохотнул Макс, – Яков уже много лет влюблён в Аврору! Но, – Дракон вздохнул, – взаимно ли это чувство, я так и не понял. Думаю теперь, когда Аврора вернулась домой, у них будет достаточно времени во всем разобраться.

Максимилиан посмотрел в небо:

– Пора возвращаться в замок. Скоро полдень, а мы с тобой даже не позавтракали. Да и дел у меня скопилось множество. Так что идём.

– Идём, – согласился Тит и зашагал по аллее сада рядом с Драконом.

– Зайди в оранжерею, – велел Макс, – узнай, удалось ли Ведьме что-то сделать с цветком.

* * *

Тит отыскал Фрэйю в обществе Авроры и Джингл уже после полудня. Как и предрекал Дракон Воздуха, юные дамы не спускали с рук очаровательного маленького эльфа, доверчиво взирающего на мир ярко-голубыми глазами.

Тит остановился рядом с Фрэйей и протянул ей что-то зажатое в кулак:

– Если когда-то судьба разлучит нас. Если когда-то ты усомнишься во мне. Коснись пальцами вот этого, – юноша раскрыл ладонь, – Ведьма сумела заключить в броши всю мою любовь и к тебе и к Миру, в котором мы встретились.

Фрэйя смотрела на брошь в форме цветка. Она понимала, что цветок, рожденный и выросший в Мире посмертия, не сможет выжить здесь, и была благодарна Ведьме, преобразовавшей умирающее растение в прекрасный артефакт.

– Нужно попросить Богомола нанести определенные заклятия на брошь! – Джингл любовалась украшением, – придать ей дополнительную магическую силу!

– Да, – кивнула Аврора, – это хорошая идея! Если Тит и Фрэйя не против!

– Мы не против, – Тит прикалывал брошь к воротничку платья Фрэйи.

– Кстати, – Джингл заозиралась, – я не вижу ни Богомола, ни Фаину уже пару дней! Да и Иона куда-то запропал сегодня.

– И Макса с Ольгой нет, – пробормотала Аврора, – давайте-ка уложим малыша в колыбель и пойдём в апартаменты старшего эльфа! Нужно узнать, в чем дело!

Ведьма, гулявшая с воспитанницами неподалёку, взяла на руки маленького эльфа и уложила в колыбель, подвешенную к ветке яблони.

К колыбели тут же подбежали две девочки, возрастом постарше, и начали наперебой развлекать малыша, что-то ему рассказывать, напевать, строить смешные рожицы.

Сын Джингл и Ионы доверчиво улыбался жительницам Мира без Магии.

Глава шестая

(… моему другу, моей самой преданной читательнице, моей маленькой Музе, Фаиночке Золотарёвой с любовью и признательностью… ты навсегда в моём сердце…)

В коридоре, ведущем к апартаментам Богомола и Фаины, стояла напряженная и какая-то вязкая тишина.

В это время суток обычно все жители замка отправлялись на прогулку, а потому в том, что коридор тих и пуст, на первый взгляд, не было ничего странного. Но почему-то всем, кто шел к комнатам старшего эльфа и его пары, казалось, что в воздухе витает предчувствие чего-то нехорошего. Какой-то надвигающейся беды.

Аврора и Фрэйя, привыкшие не отступать перед проблемой, какой бы она ни была, а решать её всеми доступными (а иногда и недоступными) способами, шли быстро, не останавливаясь и не оглядываясь.