Владыка

Пока лимузин подъезжал к зданию, Алексей просканировал помещения соседнего дома, обнаружив группу бойцов с револьверами. Но эти ликвидаторы, очевидно, должны будут разобраться со снайпером, выполнившим основную задачу. Ещё парочка чекистов, скрывавших форму под дождевыми плащами, дежурила на тротуаре. Эти боевики держали руки в глубоких карманах, сжимая ладонями плоские рукоятки браунингов. Возможно, суровые ребята готовились добивать подранка контрольными выстрелами.

Ронин, выходя из авто, придержал рукой вывалившийся из–за борта расстёгнутого пиджака золотой наперсный крест. Когда парагвайский владыка распрямил спину, с его ладони взметнулась золотая блёстка.

В окне здания напротив мелькнула падающая тень. Никакого звука выстрела от туда не прозвучало.

Ронин успел сделать несколько шагов к ступенькам лестницы парадного входа, прежде чем две фигуры в чёрных дождевых плащах рванулись в его сторону. Однако какая–то незримая сила на мгновение прижала ботинки торопыг к плиткам тротуара, и тела, утратив устойчивость, рухнули как подкошенные.

Пытаясь подняться, мужчины неловко развернулись лицом друг к другу и, с ужасом в глазах, осознали, что неведомая дьявольская сила выворачивает им кисти рук с зажатыми в них пистолетами. Браунинги уже предварительно были сняты с предохранителей, поэтому не воспрепятствовали ударному механизму.

В тихой улочке раздалась размеренная череда громких пистолетных выстрелов.

Тела подосланных убийц задёргались под ударами тупорылых пуль сбесившихся браунингов, разрывающих плащи и форму на груди бывших хозяев в кровавые клочья.

Звуки выстрелов раздавались ритмично, под каждый шаг парагвайского гостя, аккомпанируя даже движению его ног, когда он, уже открыв дверь, вытирал подошвы туфель о расстеленный у входа в холл коврик.

По обеим сторонам холла, у стеночки, замерли караульные с карабинами на плече. Рядом с красной ковровой дорожкой располагался столик дежурного, с телефонным аппаратом и толстым журналом для регистрации посетителей. Услышав отдалённые выстрелы за дверью, сержант в форме НКВД вскочил со стула и торопливо расстегнул кобуру револьвера.

— Эк, шумно и грязно у вас на Никольской улочке, — подойдя к посту дежурного, выказал недовольство высокий гость. — Доложите, пожалуйста, товарищу Ежову, что прибыл господин Ронин.

— Гражданин, попрошу ваши документы, — скорчив грозную маску на лице, сквозь зубы процедил товарищ сержант.

— Будьте любезны, — сверкнув золотым крестом, вынул из внутреннего кармана чёрного пиджака паспорт парагвайского гражданина величавый гость. — Мне назначена аудиенция на шестнадцать часов.

Дежурный взял в руки паспорт, сличил физиономию наглого заморского буржуя с вклеенной фотокарточкой, внимательно, словно принюхиваясь, рассмотрел печати в документе.

— Я должен доложить по команде, — возвратив паспорт, взялся за телефонный аппарат сержант.

После короткого доклада следующему по инстанции начальнику, коротко зло буркнул:

— Ожидайте, гражданин Ронин. За вами придут сопровождающие.

Со стороны закрытых дверей с улицы слышалась какая–то суета, отголоски резких команд и звуки подъезжающих автомобилей. Однако никто в здание носа не совал.

— Товарищи вас проводят, — указав рукой на спустившихся по ступеням лестницы с верхнего этажа двух бойцов в форме НКВД, буравил странного гостя глазами, будто получше прицеливаясь, чекист.

— Милейший, не забудьте сделать памятную запись в книге гостей о моём посещении сего скромного заведения, — махнул ладонью на забытый дежурным журнал важный парагвайский деятель. — Этот визит войдёт в историю.

Поражённый наглым поведением невиданного гостя сержант покраснел от, в общем–то, верного замечания. Но ещё больше его вывело из себя странное поведение журнала, который упорно не открывался, словно его обложку придавила многопудовая гиря. Чертовщина исчезла лишь, когда высокая фигура в чёрном костюме, спереди и сзади конвоируемая бойцами НКВД, скрылась за лестничным пролётом.

Поднявшись на третий этаж, Алексей проследовал с провожатыми до комнаты секретаря, где у дверей в кабинет Ежова дежурили ещё двое охранников.

— Товарищ генеральный комиссар госбезопасности готов вас принять, — привстав из–за стола, указал рукой на входную дверь в кабинет начальника секретарь в форме капитана НКВД.

Сопровождающие Алексея бойцы остались в приёмной, усилив караул.

Алексей вошёл в кабинет. У дальней стены комнаты, за письменным столом, сидел невысокий, щупленький, ничем неприметный мужчина средних лет. Перед столом начальника одиноко жался простой деревянный стул с дугообразной спинкой, другой мебели, кроме массивного кожаного кресла хозяина и стального сейфа в углу, в скромном временном пристанище Ежова не было. Со стены, из–за головы грозного комиссара, сурово взирал с большого портрета вождь народов, словно подтверждая полномочия главы карательного органа страны.

Ежов даже не поднял головы от разложенных перед ним бумаг, усиленно создавая вид чрезвычайно занятого начальника. Он уже получил по телефону доклад о неудавшемся покушении на строптивого парагвайского лидера. Телохранители Ронина сработали безупречно, группа контролёров НКВД так и не поняла, откуда противник стрелял. Контролёры доложили, что враги устранили снайпера бесшумным выстрелом точно в середину лба, а двух наружных агентов методично, напоказ, нашпиговывали пулями, и, судя по звуку пистолетных выстрелов, отработали одиночным огнём из автоматической «парагвайки» ППФ-1. Ещё передали, что хладнокровный Ронин, абсолютно уверенный в собственной службе безопасности, даже не обернулся в сторону пытавшихся нападать агентов.

А ведь всё было так хорошо задумано: специально выманили парагвайского атамана на встречу в неприметный квартал, и убийцу с подходящей биографией нашли. Конечно, Сталин был не в курсе всей конкретики операции, но Ежов, как верный сторожевой пёс, умел хорошо чувствовать настроение кремлёвского хозяина. Ронина следовало устранить, а выбирать методы — дело профессионалов. И вот теперь такой конфуз. Придётся задействовать запасной вариант, не столь радикальный, но тоже хорошо отработанный на партийных товарищах.

— Присаживайтесь, гражданин Ронин, — наконец оторвавшись от важных бумаг, соизволил обратить внимание на посетителя генеральный комиссар госбезопасности.

— Что–то стульчик ваш больно хрупкий, не ровен час, развалиться под моим весом, — подойдя ближе, опёрся рукой о жалобно заскрипевшую деревянную рухлядь рослый парагвайский бородач.

— Граждане потяжелее вас здесь сидели, и ничего — выдерживал, — иносказательно намекая на высокий статус прежних посетителей, краем губ усмехнулся всесильный комиссар.

— Такие тяжеловесы к вам, милейший, ещё не захаживали, — улыбнулся парагвайский великан и, положив широкие ладони на дужку спинки стула, перенёс массу тела вперёд.

Деревянная конструкция с громким треском разлетелась на отдельные части.

— Негожая рухлядь, жучки–короеды всё нутро подточили — пришла пора заменять, — небрежно отодвигая ногой обломки раздавленного стула в сторону, презрительно фыркнул испытатель прочности мебели. — Может, в вашей конторе есть покрепче конструкции?