Владыка
Шрифт:
Вексель едва успел вскочить и принять стойку для активации «Темного луча», как его сбил с ног поток воды, жесткий и холодный, как горный водопад.
Вот сволочь!
Взмахом руки он заставил ледяную жидкость исчезнуть в пространственном хранилище. Еще один взмах — и его голое тело покрыла одежда, со вшитыми в нее защитными артефактами. Теперь ей точно не удастся так просто застать его врасплох!
— Вы уже оделись? Замечательно, — кивнула Циркон.
А затем мир вокруг Векселя расплылся и закружился разноцветным вихрем. Он с трудом различил, как на бешеной скорости проносится по коридорам станции, как какие-то смутные силуэты снуют вокруг него, снимая швейные мерки. При этом он едва мог пошевелиться, не говоря уже о каких-то серьезных действиях.
— Пожалуйста, поднимите ваши руки, господин Вексель, — раздался за его правым ухом чей-то знакомый голос.
Но едва он успел набрать воздуха, чтобы позвать на помощь, как пространство снова закружилось калейдоскопом разноцветных линий.
— Оформление праздничного зала идет полным ходом, господин Вексель, — почтительно отчитался еще один голос, позволяя юноше разглядеть помещение, заполненное столами и яркими декорациями.
Увы, при этом он не мог ни вздохнуть ни пошевелиться, его тело полностью онемело, а в глазах стало темнеть, прямо как после остановки сердца. Похоже, что эта бессовестная девчонка разморозила лишь голову своего босса.
И что она наплела этим идиотам? Что он сам попросил заморозить себя, чтобы сохранить силы для первой брачной ночи? Да кто вообще поверит в такую чушь? Сговорились, они все против него сговорились!
И вот, одетый с иголочки и неподвижный, как статуя, он очутился на пьедестале, явно предназначенном для «молодоженов», и бессильно наблюдал за тем, как плавно, словно в замедленной съемке, двигаются по залу работники станции. Как они украшают столы, развешивают цветы, шарики и прочие декорации. Несколько раз его бесцеремонно передвигали, очевидно, приняв за какой-то муляж, установленный ради удобства дизайнеров. Похоже, что на сей раз Циркон, наоборот, ускорила его субъективное течение времени, давая ему возможность как следует «насладиться» происходящим.
Стрелки настенных часов двигались нестерпимо медленно, минуты превратились в часы. Сперва Вексель с удовольствием воображал, как он разнесет в хлам всю эту бесполезную мишуру, едва только Циркон снимет с него свое «проклятие». Как он накажет наглую девицу и заставит ее убирать улицы, как бросит ее в тюремную камеру за превышение полномочий, и все в таком роде.
Однако время шло, и кровавый туман в голове начал рассеиваться. Вексель постепенно начал понимать всю сложность ситуации, в которой оказался. Даже если он избавится от Циркон, это никоим образом не освободит его от взятой на себя ответственности. По большому счету, она — такая же заложница обстоятельств, как и он сам. Болезнь отца, проклятие Тлальтекутли — все это никуда не денется. В памяти против воли всплыл ужас в глазах Сентискорч, когда она рассуждала о том, что случится, если богиня снова потеряет самообладание и начнет крушить все вокруг. Юноша со стыдом начал осознавать, насколько безрассудно он повел себя сегодня утром, поставив под удар весь Мальстрем.
По большому счету, не так уж и много от него требуется. Всего лишь немного потерпеть. Среди его приятелей было немало «израмщенцев» которые специально искали подобных приключений и находили в этом некое удовольствие. Видимо, пришло и его время распробовать эту странную разновидность плотских развлечений. И кто знает, может, ему это даже понравится?
Вскоре обе девушки — Сенти и Циркон — снова появились перед ним. Обе выглядели просто сногсшибательно — изящные вечерние платья, дорогие прически и украшения. Девушки внимательно разглядывали юношу и что-то напряженно обсуждали. Потом начали устанавливать вокруг него какие-то артефакты. По всей видимости, защитные барьеры. Боятся, что он снова полезет в драку? Вексель мысленно усмехнулся. Не стоит недооценивать главу Мальстрема. Он уже все осознал и больше не станет вести себя, как капризный ребенок. Ну а что такого? В конце концов каждый человек имеет право на минутные слабости!
Циркон взмахнула рукой и течение времени
пришло в норму. Праздничный зал ожил, вернулись звуки. Оказывается, все это время здесь было довольно шумно.— Простите за все, что вам пришлось пережить сегодня утром, господин!
Циркон поклонилась, причем, гораздо ниже, чем обычно. Сентискорч присоединилась к ней. Взгляд юноши невольно скользнул по глубоким вырезам их откровенных нарядов. Эх, даже жаль теперь, что время течет так быстро! Быть может, обе девушки заодно согласятся стать его наложницами? В обмен на «хорошее поведение», так сказать. Нет, это наверняка оскорбит богиню. И о чем он только думает в день их свадьбы?!
— Все в порядке, леди, — с достоинством ответил Вексель, поправляя свадебный костюм. — Мне просто нужно было немного времени, чтобы прийти в себя. Это не значит, что я собирался отказываться от своих слов.
— В таком случае, я передам госпоже, что церемонию уже можно начинать, — кивнула Сентискорч.
Что, вот прямо сейчас? У Векселя внутри все похолодело. Усилием воли он взял себя в руки, стараясь не выдавать волнения.
Зал начал быстро заполняться гостями. Кто-то заходил через двери — в основном, работники станции — кто-то телепортировался, а некоторые вообще заходили через Разлом, специально открытый прямо внутри станции. Журналисты и знаменитости, его приятели-архонты и даже кое-кто из богов — вассалов отца. Щеки Векселя начали стремительно розоветь — юноша наконец осознал, что это вовсе не та тихая церемония в узком семейном кругу, на которую он втайне рассчитывал. За происходящим будет наблюдать добрая половина Метрополии!
Но едва он открыл рот, чтобы как следует отчитать Циркон, загремели фанфары.
Массивные двери со скрипом распахнулись и оттуда показался невероятной красоты свадебный кортеж. Множество девушек в белых одеждах держали в руках длинные ленты, тянувшиеся к белоснежному балдахину, которым был накрыт паланкин… Ну, то есть к свадебному платью богини. Вексель от души надеялся, что большинство гостей просто решат, что невеста прячется где-то внутри. И покраснел еще сильнее, когда эта многоногая махина стала разворачиваться, занимая специально приготовленное место прямо возле него.
«Все хорошо Вексель, просто улыбайся, и делай вид, что все так и было задумано», — мысленно успокаивал себя юноша. «По сравнению с тем позором, который ты пережил после потери Синона, свадьба с огромной гусеницей — это сущие пустяки!»
За спинами молодоженов открылся еще один Разлом. На сей раз из него вышел Асмодей собственной персоной. Его аватар, если быть более точным. В человеческом облике он выглядел как крепкий седовласый мужчина со множеством аурамитовых украшений. Собственно, эти самые украшения в гораздо большей степени были «им», чем все остальное.
— Отец! — удивился Вексель. — Ты тоже здесь?
— Естественно, — ответил тот.
Он вышел вперед и, многократно усилив свой голос, произнес:
— Сегодня мы собрались здесь, чтобы соединить руки и сердца двух возлюбленных: моего сына, Векселя, и его избранницы, досточтимой Тлальтекутли. Поприветствуем их!
Зрители отозвались аплодисментами и овациями.
— Итак, вы готовы обменяться Системными обетами?
Вексель растерялся. Никто не предупредил его об этом заранее, а сам он попросту не подумал про эту деталь. К счастью, его Ассистент снова ожил и услужливо высветил перед мысленным взором хозяина текст более-менее стандартной формулы для подобной ситуации.
— «Я, Вексель, клянусь оберегать и заботиться… в горе и радости… пока смерть или Система не разлучит нас» — пробубнил он, явно читая с листа.
Богиня тоже зачитала длинную формулу, гораздо более подробную и продуманную. Ее голос дрожал и срывался, она явно волновалась даже больше, чем сам Вексель. Еще бы — оказаться в самом сердце чужого доминиона, лишенной всех своих сил, буквально в шаге от старшего божества, способного одним лишь мизинцем раздавить ее, будто жалкую букашку.
— Властью, данною мне Атманом, — Асмодей грозно поднял вверх правую руку, — объявляю вас мужем и женой!