Власть книжного червя. Том 1

— Ох, действительно?

Прекрасно, Тори. Ты же мой ангелочек.

Вцепившись в ее спасительный голос, я обернулась, чтобы не видеть моих родителей. Как только их кокетливые выражения исчезли из моего поля зрения, я вздохнула с облегчением.

— Когда мы работали, я думала про себя: “Ого, разве эта шпилька не будет слишком большой?”, но теперь то, когда ты надела шпильку, то все выглядит идеально.

— Твои волосы воздушные и волнистые, а мои прямые и без какого-либо объема, поэтому, если бы я не сделала такую большую, эффектную шпильку, а какую-нибудь размером с мой палец, то она не выглядела бы так здорово.

— О, да, понятно…

Мы разговаривали всего несколько минут, но мое тонкое летнее платье никоим образом не грело меня, чтобы отгородить меня от озноба в такой лютый зимний холод. У меня мурашки по всему забегали, и неприятный холод начал мчаться по моему позвоночнику.

— А… аааа… ааапчхии!

Испуганная моим чиханием, моя мама оттолкнула моего папу в сторону и подошла ко мне.

— Мэйн, мы уже насмотрелись на твое платье, иди переодевайся и ложись сразу спать. Тебя снова лихорадит!

— Ах… апчхи! Мама, я думаю, ты немного опоздала. Я чувствую, как мой позвоночник стал холодным и дрожащим, а моя шея стала немного теплой…

Я очень быстро переоделась в пижаму и поспешила к кровати, но я уже уверена, что моя лихорадка снова начала подниматься. Я заползла в свою колючую соломенную кровать, а затем глубоко вздохнула.

Ну, думаю, я уже знала, что у меня будет другая лихорадка, так что это не стало неожиданностью. Интересно, мое тело когда-нибудь станет сильнее?

Том 1 Глава 55 Наставник Лютца

Когда мы работали дома, кто-то постучал в нашу входную дверь. Мы с Тори переглянулись, потом она поднялась посмотреть, кто там.

— Да, кто это?

— Это я, Лютц. Я принес с собой булавки для шпилек.

— Хорошо, позволь мне открыть для тебя.

Тори отрыла дверь со скрипом, впуская порыв свежего морозного воздуха. Лютц зашел, снег все еще лежал на нем.

— Вау, там так холодно, — сказала я.

— Снег идет очень сильно? — спросила Тори.

— Дорога к колодцу была полностью зарыта, но сейчас все не так уже плохо, — ответил Лютц.

Пока мы говорили, весь снег спадал с него, приземляясь там, где он стоял у входа.

— Вот, несколько булавок. Каждый из моих братьев сделал по три штуки, так что их здесь девять.

Он положил булавки для наших шпилек на стол. Как только он выложил их в ряд, Тори встала и пошла принести украшения, которые мы закончили до этого момента.

— Ах, раз так, то быть может доделаем шпильки какие сможем? — сказала моя мама. — Если мы их сделаем, то нам будет не хватать еще нескольких булавок, да?

Похоже, пока я болела, они с мамой успели закончить несколько шпилек. Я посмотрела на украшения, которые они выложили на столе, и задала вопрос Лютцу.

— Мы закончили двенадцать украшений. Ты принес с собой девять булавок. Сколько булавок не хватает?

— О? Эмм… три.

— Это правильно! Хорошая работа. Ты усердно учишься! — Взглянув вниз, я заметила, что у него в руке была сумка, с доской и с калькулятором. — Мама, Тори, могу ли я оставить вас работать над шпильками? Я хочу помочь Лютцу с учебой.

Тори недоверчиво заморгала, наклонила голову в сторону. — Я слышала, что ты ходишь помогать делать расчеты у ворот, но в действительности ли ты знаешь, как обучить его?

— Эм, думаю, да, я могу научить основам чтения и математики.

Я угрюмо обиделась на то, как мало верит в меня моя же сестра. Лютц, однако, ярко засиял.

— Мэйн действительно удивительна в чтении и в математике! Ну, хотя, она также удивительно слаба.

Ты мог бы остановиться после первого предложения, Лютц.

Несмотря на то, что я сверлила его неприятным взглядом, моя мама и Тори посмеялись над этим, так что это не имело значения.

Лютц начал доставать грифельную доску и карандаши из сумки, так что я побежала в спальню за своими вещами. Из деревянной коробки у кровати я достала карандаши и записную книжку, которую мне удалось собрать из пригодных частей наших слегка провалившихся бумажных образцов.

Я подумала, что могла бы поработать над своим проектом по созданию книг под предлогом помощи Лютцу в учебе. Обычно, когда моя мама и Тори усердно работают над своей ремесленной работой, очень неудобно рядом с ними сидеть и делать все это самостоятельно. Если я сделаю это, обучая Лютца, и мы будем одновременно что-то писать, то, думаю, это не будет выглядеть неуместно.

Теперь давайте вернемся к работе над книгой!

Поскольку я работала над этим всякий раз, когда мне удавалось найти немного свободного времени, я уже успела записать немного маминых сказок на ночь, но этого все еще недостаточно, чтобы я действительно смогла назвать эту маленькую записную книжку полноценной книгой.

Держа в руках мои заметки, карандаши как для доски, так и для бумаги и саму доску, я бодро пошла обратно на кухню. Но прежде чем я туда добралась, я услышала, как говорила моя мама.

— Лютц, ведь Карле и всей твоей семье не нравится твоя идея стать торговцем? Ты все же уверен, что хочешь им стать?

Внезапный, серьезный вопрос заставил меня остановиться замертво, у меня перехватило дыхание. Стараясь заглушить шаги, я медленно вернулась на кухню.

Тори, сидевшая рядом с моей мамой, была неподвижна. Напротив нее сидел Лютц, оглядываясь на нее с напряженным выражением лица. Когда я села рядом с Лютцем, моя мама посмотрела на нас, вздохнула, затем открыла рот, чтобы продолжить говорить.

— Мне было интересно, ну знаете, была ли Мэйн той причиной, по которой ты говоришь, что хочешь стать купцом. Ты такой добрый мальчик, и я подумала, что, возможно, потому что Мэйн сказала, что хочет им стать, ты последовал за ней.

— Нет! — он сразу возразил. — Я сказал, что хочу стать купцом, еще до того, как мы с Мэйн познакомились. Это я ее втянут в это, а не она меня.

Лютц думал, что хочет стать перекупщиком, затем он выслушал то, что Отто должен был сказать по этому поводу, и узнал о том, какие плюсы у городского образа жизни, и решил, что вместо этого он хочет стать торговцем. Честно говоря, я вообще не имела никакого отношения к процессу принятия решения.