Власть молнии

– Ни в коем случае, – подтвердил Читрадрива. – Мы продолжим наш путь, сколь бы опасен он ни был.

Векольд съёжился, осел на скамью. Почему-то сразу стало заметно, какой он старый.

– Понимаешь… отец… – Карсидар впервые назвал его так и тут же смущённо умолк.

Векольд поднял на него помутневшие от еле сдерживаемых слёз глаза.

– Понимаешь, отец, – продолжал Карсидар. – Дорога, скитания… Странствия у меня уже в крови. Ничего тут не попишешь.

– «Славная пыль прошлых веков, что осела на наших сапогах, вновь позвала нас в путь…» – откликнулся Пеменхат.

– Так что не в наследстве дело, – подтвердил Читрадрива. – У нас есть цель, мы идём к ней и не свернём с пути ни за что на свете. Всё дело в дороге. Признайся, Векольд, разве не бывает так – и деньги есть, и человек привлекателен, а не женится. Ведь бывает?

Несмотря на сопротивление жены, старый оруженосец вновь наполнил стакан, сделал большой глоток и согласился:

– Ты прав, чёрт возьми, в самом деле бывает. Взять хотя бы моего господина князя Люжтенского, у которого я отслужил верой и правдой почти четверть века…

– Э-э-э, у князя это потомственное, – махнул рукой Читрадрива, вспомнив один подслушанный во время пребывания в княжеском замке разговор. – Насколько я знаю, двоюродный дед светлейшего тоже не женился, и ему наследовал племянник. Разве нет?

– Верно, – согласился Векольд и немедленно возразил сам себе:

– Верно, да не совсем! У того князя была совсем другая история. А нынешнего просто околдовали.

– Вот как? – удивился Пеменхат, и голос его дрожал, когда он спросил:

– Интересно, кто?

– Так, гандза одна.

От неожиданности Читрадрива подавился знаменитым пирогом с дичью и надрывно закашлялся. Эдана бросилась к нему и принялась стучать ребром руки в основание шеи, но он отстранил её и, всё ещё покашливая, возразил старому оруженосцу:

– Не может того быть! На самом деле гандзаки вовсе не колдуют…

– Да? – поджав губу спросил Векольд. – А что ж они делают, по-твоему?

Читрадрива не нашёлся, что возразить, а потому предпочёл закашляться пуще прежнего. Старик подождал немного, но, не получив ответа, продолжил:

– Если я говорю, что околдовала его Ханая, значит, так оно и было. Ведь в то время я был оруженосцем при князе, и кому как не мне знать…

Новый приступ надсадного кашля заставил его замолчать. Имя подозреваемой в колдовстве гандзы совпадало с именем матери Читрадривы. Он понимал, что здесь нет злого умысла Векольда, тем не менее ему было очень неприятно слышать такое. Бедняга даже покраснел от натуги. Вдобавок в самый неподходящий момент он услышал слабую мысль Карсидара: «Тебе что, знакомо это имя?»

Впрочем, Карсидар тут же понял причину приключившегося с Читрадривой несчастья и попросил Векольда:

– Ладно, хватит об этом. Видишь, Дриву нехорошо…

– Нет-нет… пусть продолжает… – еле выдавил из себя Читрадрива в промежутках между приступами кашля. – Это… очень интересно.

Если поддержать просьбу Карсидара, это будет выглядеть подозрительно. Нормальному человеку не должно быть никакого дела до презренных гандзаков…

– Так я и говорю, что Ханаей её звали. Вот она самая и околдовала моего господина, влюбила в себя. Хорошо, что мальчишки вашего нет, я могу рассказать теперь презанятнейшую историю. Хотите?

По-прежнему боявшийся колдовства Пеменхат принялся возражать, но Карсидар велел ему молчать, и старый оруженосец начал:

– Так вот. Было это очень давно, лет сорок тому… Погодите, погодите… Да, всё произошло как раз во время очередной стычки с королём Орфетана. Князь наверняка рассказывал вам, что оба большие королевства время от времени пытаются подмять княжество под себя. Тогда опасность как раз пришла с севера, но мой господин, не так давно вступивший в свои права, блестяще проделал то, что не раз проделывали его предки, а именно – быстро заключил союз с восточным соседом, и тамошний король незамедлительно прислал подмогу. Соединённая армия продвинулась далеко на север. Мы стояли уже под стенами Ломьекона, когда орфетанцы наконец одумались и запросили мира.

Мы получили приличную контрибуцию и очередное обязательство о ненарушении нашей северной границы. Тронулись в обратный путь. Все были крайне взбудоражены одержанной победой. Ну и князь на радостях поил армию три дня к ряду, это уж как водится…

В общем, прошли уже порядочно, когда однажды ночью приблизились к хуторку гандзаков. До ближайшего городишки было ещё далековато, а располагаться посреди чистого поля не хотелось никому. Решили ночевать на хуторке. Бывшие в авангарде вступили туда и сразу же затеяли то, что… ну…

– Да скажи уж прямо: грабежом занялись, чего тут стесняться, – вставила Эдана, с неприязненным видом слушавшая рассказ мужа. Как и все порядочные хозяйки, она крайне отрицательно относилась к военным традициям.

– Ну, грабежом! Ну и что? – произнёс Векольд смущённо, словно оправдываясь. – Так заведено. Победителей не судят.

– А побеждённые не смеют защищаться, – не унималась женщина. – Хороши традиции! Мало вам, солдафонам, было денег, полученных с короля Орфетана.

– Денежки-то достались князю, а к жалованью неплохо добавить ещё кое-что… В общем, хватит обсуждать, – наконец одёрнул её Векольд. – Я-то о другом речь веду, я о гандзаках. Дело ведь вот как обернулось: авангард вступил в хутор, солдаты принялись ломиться в дома, требовать выпивки, еды, места под крышей на ночь. А эти нечестивые колдуны взяли да заупрямились!

Эдана саркастически хмыкнула (дескать, ещё бы тут не заупрямиться!), но промолчала. А Читрадрива слушал очень внимательно, стараясь не пропустить ни слова. И дело было не только в том, что имя напустившей на светлейшего князя порчу «колдуньи» совпадало с именем его матери. Была и другая причина. Ведь он родился как раз после проигранной Орфетаном войны у девушки-анхи, обесчещенной солдатом-гохи. И Читрадрива вдруг понял, что негодяй-насильник, ставший его отцом, как раз мог находиться в княжеском войске. Разумеется, он мог быть солдатом любой из трёх армий, чего на войне церемониться, тем паче с проклятыми гандзаками… Хотя стоп!

– Скажи, Векольд, а… где это происходило? Как назывался тот городок, до которого вы тогда не дошли? – спросил он с безучастным видом.

Впрочем, Карсидара обмануть ему не удалось. Читрадрива почувствовал, как тот напрягся, ожидая ответа, хоть и не мог знать, какой ответ считать верным.

– Где было? – переспросил старый оруженосец и забормотал себе под нос:

– Где было, где было… О боги, дайте вспомнить…

Все ждали.

– Ах, конечно же под Коптемом! – сказал он наконец, хлопнув себя по лбу. – Ну разумеется! Там ещё озеро есть. Большое такое озеро.