Властелин на час
Шрифт:
– Ему пообещали выпустить дружка, Чемоданова, понимаешь?
– Вот теперь все понимаю. Так ты должна радоваться, Вероника! Это редкий случай… Вон Машка хотела сбежать от Милютина, так ее прирезали… Хотя кому я об этом рассказываю: ты же была ее подругой…
– С чего ты решила, что Машку зарезали с подачи Милютина?
– Она несколько раз сбегала, но ее находили, били и снова заставляли работать. Она же красивая была…
– Ее не Милютин убил…
– А кто же?
– Так… клиент один с садистскими наклонностями…
– Да они почти все такие. – И Лариса впервые за все время их разговора состроила презрительную гримасу, словно наконец стала сама собой и прекратила валять дурака, разыгрывая из себя довольную жизнью светскую даму. – Ненавижу. Я и сейчас встречаюсь с одним придурком… Он кончает, только когда кровь увидит… мою кровь, понимаешь? Но он очень
– Его случайно не Максом зовут?
– Максом, а что?
Вероника была потрясена.
– Лариса, это же он Машу убил. Он тоже ей кровь пускал, даже пил эту кровь… Он ненормальный. Тебе нельзя с ним встречаться…
– Машку приказал убить Милютин, это все знают…
– Лара, я тебя предупредила. Остановись, пока не поздно… Когда ты должна с ним встретиться?
– Завтра вечером у него дома…
– Ты можешь мне дать адрес?
– Да ты с ума сошла!
– Хорошо, не давай адреса… Мы сами его узнаем, когда тебя найдут в мусорном баке с перерезанным горлом… Но будет уже поздно… Это удивительно, что мы с тобой сегодня встретились… Я же собиралась расспросить тебя о Саблере, я не думала, что мы станем говорить о Маше, об этом Жолкевиче…
– Его фамилия Жолкевич? Вот не знала… его все зовут Максом.
– Давай сделаем так. Один мой знакомый сегодня должен кое-что выяснить об этом Максе… Я тебе позвоню и все расскажу, а ты уже сама решишь, стоит тебе с ним встречаться или нет. Мебель – это, конечно, хорошо, но жизнь, я думаю, лучше. Не отключай сегодня свой мобильник…
– Что-то ты меня напугала, подруга… Ладно, я буду ждать твоего звонка и, если что, дам адрес… Все настроение мне испортила… Выпить хочется… Ты как, составишь мне компанию?
– Ты же знаешь, я не пью…
– А я закажу себе чего-нибудь покрепче…
В эту минуту раздался звонок, Вероника достала телефон. Это звонил Шубин.
– Вероника, с тобой все в порядке?
– Да, нормально…
– Ты где? Телефон в офисе не отвечает…
– Я недалеко, в кофейне, у меня тут было одно дело, потом расскажу… С подружкой встретилась…
Она чувствовала, что Игорь нервничает, что ему не нравится, что она не в офисе и не предупредила его об уходе, что он долго еще будет переживать и ждать от нее неожиданных поступков, пока не привыкнет к ней, не поверит в нее до конца.
– Через пять минут я буду на месте, обещаю тебе…
– Хорошо. Целую…
Теплое чувство охватило ее после его слов, звучания его голоса, и все мрачные мысли, навеянные встречей с Ларисой, свидетельницей ее прошлой жизни, растворились в нежности, которую она почувствовала к Шубину.
Подруги распрощались, обменялись воздушными поцелуями, и Вероника вернулась в агентство. Вошла в приемную, села за теперь уже ее секретарский стол и задумалась. Мысли ее были самыми радужными, приятными. Она знала, что Лариса не обманет ее и узнает все о Саблере и о возможной причине его убийства. Тем более что ей не составит это никакого труда, мужчины в постели бывают очень разговорчивыми. Да и с Жолкевичем общими силами они разберутся, Гольцев поднимет уголовное дело об убийстве Маши, может, всплывут новые факты… И все же внутри нее зарождалось, клубилось что-то тревожное, неспокойное, что мешало ей полностью ощутить неожиданно нахлынувшее на нее счастье. Это было предчувствие опасности. Сейчас, сидя в этих стенах, она вдруг поняла, что новая жизнь, которая поначалу показалась ей избавлением от прежнего, полного унижений и стыда существования, может в любую минуту отобрать у нее то главное, что она обрела и чем дорожила сейчас больше всего на свете: Шубина. Частное детективное агентство… Значит, Игорь будет рисковать, распутывая убийства, исчезновения людей… Вот и сегодня он должен встретиться с Жолкевичем, а вдруг этот псих набросится на него с ножом?.. Он же ненормальный, у него и зрачки расширенные… они как черные дыры, где прячутся все людские пороки… Еще это убийство Саблера. Кто его убил? За что? Если убийца узнает, что его ищет не только милиция, но и агентство Земцовой, он приложит все силы, чтобы обезопасить себя, и если кто-нибудь из сотрудников нащупает след, то убийца может… Странные мысли вертелись в голове и мешали сосредоточиться на главном, на том самом предчувствии, которое уже начинало приобретать реальные
образы, давить на грудь… Может, позвонить Игорю и предупредить его о надвигающейся опасности? Разве это не входит в ее обязанности? Разве может она бездействовать, когда чувствует реальную угрозу?..Она услышала, как хлопнула входная дверь, сердце ее забилось, она подумала, что это Шубин, обрадовалась… Дверь приемной распахнулась, и тотчас раздался выстрел. Вероника рухнула, обливаясь кровью…
15
«Это письмо для тебя, разлучница, для тебя, убийца, будь ты проклята, охотница за чужими мужчинами! Я отдала Сереже лучшие годы своей жизни, я была для него всем, пока ты, гадюка, не околдовала его, не приворожила, не отняла у меня, а потом и убила. Но должна же ты узнать о моем существовании, о том, что, помимо тебя, у Сережи была я, и у нас была любовь, и эта квартира, которую ты уже облюбовала для своих заморышей, была куплена для меня, для наших детей, которых теперь уже никогда не будет… Ревность, скрутившая меня, чуть не лишила меня жизни, но я выдержала, выжила, и порезы на моих венах срослись, бинты были выброшены, потом и сожжены… А вот ты, узнав о том, что Сережа всего один лишь раз встретился со мной, просто ополоумела… Что двигало тобой, когда ты покупала пистолет, когда поднималась на лифте, когда звонила в его дверь, когда стреляла в него? В моего Сережу? Ревность? Или безумие? Зачем тебе нужен был Сережа, когда ты и так была замужем? Ненавижу тебя, проклинаю тебя, исчадие ада…»
Земцова еще раз перечитала письмо, взглянула на сидевшую напротив нее перепуганную Надю.
– Значит, письмо вы нашли в почтовом ящике… Разумеется, без обратного адреса. Почерк корявый, можно предположить, что женщина или мужчина писали левой рукой, чтобы исказить до неузнаваемости почерк… Но графологическая экспертиза все равно могла бы идентифицировать эти каракули с нормальным почерком писавшего, если бы было с чем сравнивать… Вот только кто он, этот человек, кто эта женщина?
– Вероятно, та блондинка, о которой вы мне рассказывали и о которой говорили свидетельницы… Она же громко скандалила в подъезде, многие слышали, она тоже была не в себе… Видите, она пишет, что порезала себе вены, что уже характеризует ее как человека неуравновешенного, истеричного…
– Содержание письма еще ни о чем не говорит, его могли написать просто так, с потолка, понимаете? Ведь автор этого письма ставит целью напугать вас, а тех, кто прочтет его, убедить в том, что вы, Надя, и есть убийца Саблера. Писавшая это письмо испытывает лично к вам неприязненные чувства, и это мягко сказано… Она или он (я не исключаю, что это может быть мужчина) ненавидит вас. Отсюда напрашивается вопрос: кто этот человек? Кто так люто ненавидит вас?
– Не знаю… Никогда ни с кем не конфликтовала, и единственный человек, который мог бы меня не то что ненавидеть, а просто испытывать ко мне сложные чувства, это… Дима… Ведь это ему я причинила боль, понимаете? Но Дима любит меня…
– От любви до ненависти один шаг, знаете?
– Знаю. Но мне трудно себе представить такое… Ведь меня осудили бы на много лет… Сколько мне могли бы дать за убийство человека? Хотя почему я говорю в прошедшем времени, меня же отпустили временно… В любую минуту могут снова посадить лет на десять-пятнадцать… Или же, учитывая якобы мое состояние, ведь по версии следствия я умирала от ревности, и принимая во внимание, что у меня маленькие дети, все же смягчат приговор? Господи, – Надя вдруг обхватила свою голову руками и зажмурилась, – Юля, что я такое говорю? Я же не убивала его, не убивала… Я была в метро, я ходила по станциям, пересаживалась с электрички на электричку… вела себя как последняя идиотка… А потом, помню, у меня сильно разболелась голова…
В сумочке у Земцовой замурлыкал телефон – звонил Шубин.
– Да, Игорь, я слушаю…
– В Веронику стреляли… Она ранена, находится в тяжелом состоянии… Кто-то ворвался в приемную и выстрелил… Я нахожусь в машине «Скорой помощи»… У нас там сейчас Лева Гольцев, Распопов, прибыла следственная группа… Стрелявший оставил следы на полу… Юля, она умирает… она потеряла много крови…
Земцова никогда не слышала, чтобы Шубин плакал. Она и сама почувствовала, как его страх и боль передались ей. И стало вдруг понятным, почему Шубин так спешил с Вероникой, как за какие-то минуты, часы ему удалось вырвать ее из прежней жизни и спрятать на своей груди. Шубин полюбил эту глубоко несчастную девушку с красивым именем Вероника…